Но, как и все, я читал роман Ника Хорнби «Высокое напряжение», как и всех, меня и раньше бросали женщины (обычно по причине моего пьянства, даже смешно). И я знаю, что в холодной неумолимой реальности жизни возникла огромная дыра. Сейчас, когда я лежу на диване и с ужасающей отчетливостью сознаю, что от меня ушла жена, что этой ночью я ударом ноги выбил дверь в ванную, что я нарушил слово, – сейчас вся эта мальчишеская ерунда меня совсем не привлекает.

Дело в том, что больше всего в этой ситуации мне жаль не себя. Ее. Из всех мужчин мира, за которых Сэм могла выйти замуж – а ей было из кого выбирать! – она выбрала меня. На том основании, что я виделся ей неплохой ставкой на будущее. Тем, кто должен был любить ее, уважать и обеспечивать. А что получилось? Выходит, я обманом заставил ее полюбить себя, обманом заставил выйти за себя замуж, а в конечном итоге оказалось, что я вовсе не тот продукт, который был заявлен в рекламе. То ли нужны батарейки, то ли содержимое дало осадок при транспортировке.

В общем, если посмотреть на все с такой точки зрения, то Сэм пала жертвой чудовищного мошенничества. У нее были мечты, а я их разрушил. Я и мое пиво.

Конечно, теперь, когда она ушла, все сложится иначе. Я или завяжу с выпивкой, сделаю первый шаг к тому, чтобы вернуть Сэм, или пущусь во все тяжкие – надерусь и буду продолжать в том же духе…

В конце концов, я никак не могу сделать выбор. Ведь если не остановиться на первом, второе станет неизбежным.

Я решаю денек передохнуть и около одиннадцати иду в магазин за пивом. Само собой. А в магазине говорю продавщице, чтобы она оставила себе сдачу. Произношу это самым беспечным тоном, не обращая внимания на ее равнодушие, не позволяя ему задеть себя. Оно даже не оставляет у меня неприятного чувства.

По дороге домой заглядываю в газетный киоск и зачем-то покупаю журнал «Фоник» с Феликсом Картером на обложке. «Его самое откровенное интервью» – гласит заголовок. Зачем? Понятия не имею. Может, потому, что я немного на него похож. Потому, что он любит выпить. Потому, что в нем есть что-то чумовое.

– ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ХОТЕЛ БЫ ЗАВЯЗАТЬ*

КОГДА ФЕЛИКС КАРТЕР ГОВОРИТ, ЧТО ОТВЕТИТ НА ВСЕ ВАШИ ВОПРОСЫ, ОН НЕ ШУТИТ

Мы узнали одну сторону личности Феликса Картера в первый день нашей встречи, во время, отведенное для съемок, болтовне перед основным интервью и знакомству с его новым, четвертым альбомом «Без прикрас»**, который певец гордо нам демонстрирует, двусмысленно заявляя: «Это всего лишь предварительные наброски, а может быть, и нет…»

* Отрывок из опубликованного в ноябре 2006 года интервью Феликса Картера журналу «Фоник», номер которого полиция нашла при обыске в доме Кристофера Сьюэлла.

** Название альбома изменили перед самым выходом, и он появился в продаже как «Давно пора» в понедельник, 28 октября 2002 года.

Он в прекрасном настроении. Полон сил и энергии. Почти без просьб с нашей стороны стягивает футболку и обнажает знаменитое тело Феликса Картера. Мускулистый, украшенный татуировками торс прекрасно показывает разницу между человеком, который год назад вышел из реабилитационной клиники, и актером, получившим великолепные отзывы о своем дебюте в фильме «Враги», певцом, ожидающим выхода своего четвертого сольного альбома. Альбома, который, по собственному выражению Картера, напрочь затмит предыдущие три.

Так как мы слушаем предварительную версию альбома, преждевременно утверждать, что он, получивший туманное название «Без прикрас», будет на самом деле столь успешен, как заявляет его создатель, однако, судя по всему, шансы есть. Песня «Планета зевак» – энергичная, задевающая за живое композиция, которой суждено завоевать признание публики. «Люблю тебя (в N-ной степени]», выходящая отдельным синглом, есть безжалостное отрицание романтики любви – и в то же время настоящий гимн этому светлому чувству. И рыбку съесть, и косточкой не подавиться? Так поступает Феликс – домохозяйки будут в восторге, и их дети тоже. Рок-н-ролльщик, берущий уроки игры на гитаре. Актер, ждущий своего часа. Одурманенный рокер, способный собрать толпы поклонников и заставить их то неистовствовать от восторга, то лить слезы прямо в свое пиво.

И, конечно же, слегка дискредитировавший себя секс-символ. Феликс уже не так мальчишески привлекателен, как в начале своей карьеры, но его заматеревший облик наверняка принесет ему сокрушительный успех в кино. И все-таки демоны, сопровождавшие певца в недавнем прошлом, не изгнаны окончательно. Выпивка и, в меньшей степени, кокаин по-прежнему вдохновляют его на подвиги, которые потом со смаком описывают таблоиды. Тем не менее сегодняшнее солнечное расположение духа, по словам Феликса, является следствием недавнего приступа экзорцизма – двухнедельного воздержания от спиртного и наркотиков. Разумеется, певец осознает, что у него и раньше случались периоды трезвости: «Я совершенно переродился». А после бесчисленных попыток завязать, о которых он каждый раз заявлял во всеуслышание, и курсов лечения в различных клиниках еще рановато говорить о возвращении Картера на путь истинный.

– Проблема в том, что я хочу быть как Кит Ричардс*, хотя на самом деле я больше похож на Пенелопу Кит**, – говорит он. – Когда я пью, мне нравится эта «живи-быстро-умри-мо-лодым» философия рок-н-ролла, но на другой день… Кто-то когда-то сказал, что Феликс Картер – человек, которому не следует прожигать жизнь, и я начинаю соглашаться с этим мнением.

* Гитарист группы «Роллинг Стоунз», известный своим пристрастием к алкоголю, наркотикам, а также необузданным поведением. – Примеч. пер.

** Британская комедийная актриса театра и кино, играющая в основном рати дам из высшего общества, в 2002 году заняла пост шерифа графства Суррей. – Примеч. пер.

Позже, когда съемки завершены и Феликс благополучно продемонстрировал магию своего обаяния разомлевшей девушке-гримерше, мы прощаемся с певцом. Картер отправляется на фотовыставку, устраиваемую в его честь, где будет, как говорит он с легкой гримасой, «только апельсиновый сок». Он покидает студию, обещая встретиться с нами завтра и дать нам интервью.

На следующий день, всего лишь за два часа до начала встречи, звонит телефон. В ходе весьма короткой беседы Феликс неестественным и явно больным голосом сообщает, что сегодня «неподходящий для интервью день»; не могли бы мы встретиться завтра, и тогда он ответит на все наши вопросы.

Так уж случилось, что не прошло и сорока восьми часов после заявления Феликса: «Мои дела сейчас идут слишком хорошо для того, чтобы позволить алкоголю все испортить», как он напился в стельку.

Зрелище, которое предстает перед нами сегодня, – полная противоположность блестящему образу поп-звезды, увиденному два дня назад. Опухший, небритый певец горбится под гнетом вины, его недавняя веселость исчезла без следа, уступив место сильнейшим мукам совести, на которые больно смотреть.

Вначале все шло нормально, объясняет Картер. После фотосессии он поехал на посвященную ему выставку фотографий, где апельсиновый сок был самым крепким из подаваемых напитков. Но в какой-то миг стены, завешенные его изображениями, так подействовали на певца, что он, вместо того, чтобы вернуться домой и пораньше лечь спать, отправился пропустить стаканчик «нормального пойла». А потом еще один, и еще… В общем, он не помнит, сколько их было.

Хотя кое-что Феликс все же помнит: «Я увидел Терри Холла… ну, он еще пел в группах „Спешиалз“ и „Три весельчака“. Когда я учился в школе, то просто с ума сходил от „Спешиалз“.

Забыл, где это случилось, но я подошел к нему, всю ночь его доставал, просил что-нибудь спеть, всех с ним знакомил, в общем, херня полная. Господи, как представлю себе, что облажался перед Терри Холлом!..»

И наконец мы приступаем к интервью.

Феликс, ты, наверное, ушибся, так резко сорвавшись?

Хорошая шутка, приятель, нужно будет ее использовать. Да, я здорово расшиб голову. Не могу, правда, показать синяки и шишки, они все внутри.