— В этой войне нам придётся занимать места не там, где мы хотим, а там, где нам укажут...

Не думал, не гадал генерал Краснов, что за несколько месяцев до нападения Германии на Советский Союз он получит письмо от самого Анатолия Ивановича Деникина, который после захвата немцами центральной Франции уехал на юг страны, где находилось правительство Виши.

Деникин написал Краснову:

«...Ваше превосходительство, вы, живя среди немцев и подпитываясь их воинственным духом, цепляетесь за призрак интервенции... Не верьте в крестовый поход против большевизма. Ибо одновременно с подавлением коммунизма в Германии стоит вопрос не о подавлении большевизма в России, а о «восточной программе» Гитлера, который только я мечтает о захвате Юга России для немецкой колонизации…

«Антон Иванович поёт старые песни, — подумал Краснов, откладывая письмо. — О каком «восточном вопросе» он ведёт речь? Речь идёт о борьбе с большевизмом во имя возрождения России и казачества. Разве не за это сражалась Добровольческая армия?»

У Сталина была твёрдая уверенность: ему удастся оттянуть войну. В этом нуждается страна. Необходимо реорганизовать армию, перевооружить её, наладить выпуск новой техники.

Сталин не верил в коварство Гитлера. Он не допускал мысли, что есть политик хитрее и умнее его. Отсюда вытекало неприятие разведданных о германской армии. Даже в последние дни перед вторжением германских полчищ Сталин отрицал вероятность германской агрессии. Он вертя в свою мудрость и был убеждён: они с Гитлером поделили мир. Ведь не встречал же Советский Союз возражений в решении прибалтийского вопроса, польского, румынского...

На Лубянке в кабинете полковника Матвея Савельевича Савостина зазвонил внутренний телефон.

   — Матвей Савельевич, зайдите.

Савостин поднялся; если он потребовался генералу Чернышеву, значит, возникли неотложные дела.

Генерал говорил по телефону, указал на кресло. Затем, положив трубку на рычаг, сказал:

   — Матвей Савельевич, — генерал провёл рукой по седым, стриженным под ёжик волосам, — обстановка на фронте сложилась крайне негативная. В Белорусский округ уже выехала специальная комиссия: она будет заниматься командующим и его штабом. Как могло случиться, что Павлов, опытный командир, герой войны в Испании, допустил мощный прорыв германских войск? Впрочем, вас, Матвей Савельевич, не это должно заботить. Вам нужно подумать вот о чём. По имеющимся у нас сведениям, немцы захватили огромное количество пленных. Часть из них они отправляют в концентрационные лагеря, а часть хотят использовать для борьбы с нами. Это значит, обучать их в разведшколах и засылать в наш тыл, а также формировать из них карательные отряды.

Генерал встал, прошёлся по кабинету. С улицы не доносился шум, тяжёлые шторы плотно закрывали окна.

   — Матвей Савельевич, в министерстве восточных территорий рейха создан специальный казачий отдел. По нашим сведениям, в нём будет работать старый знакомый, войсковой атаман генерал Краснов. Он казаков хорошо знает, и они ему верят. На западе после Гражданской войны оказалось немало казаков. Создавая специальный отдел, немцы, вероятно, планируют использовать их в своих целях. Вот этот казачий отдел вам и подлежит взять под наблюдение.

Савостин не стал спрашивать, почему именно ему поручено это дело, но Чернышев сам неожиданно сказал:

   — Матвей Савельевич, хотите узнать, отчего именно перед вами поставлена эта задача?

   — Если можно, поясните.

Генерал усмехнулся:

   — Мне помнится, вы как-то рассказывали, что у атамана Войска Донского Краснова в адъюнктах подвизался ваш знакомый казак Шандыба. Так вот, по нашим данным, этот самый казак Иван Шандыба и по сей день является адъютантом у генерала Краснова. Он эмигрировал вместе с Красновым и много лет живёт в их доме. Может быть, это будет для вас какой-то зацепкой...

Для советских людей война явилась полной неожиданностью. Был обычный выходной день, когда германская авиация сбросила на мирные города тысячи тонн смертоносного груза. Государственную границу с грохотом пересекли немецкие танки, и под канонаду пушек войска двинулись на восток.

Этот день был днём торжества вооружённых сил Германии.

А для генерала Краснова? Его рано утром разбудил телефонный звонок Шкуро. Генералы поздравили друг друга с началом нового этапа борьбы с большевиками.

Днём Краснов сел за письмо атаману Балабину:

«Ваше превосходительство, Глубокоуважаемый Евгений Иванович.

...События идут, вернее, бегут быстрым темпом и так меняют всю обстановку, что мне часто приходится написанное утром письмо вечером рвать, потому что оно уже не отвечает тому, что произошло.

Итак... Свершилось! Германский меч занесён над головою коммунизма, начинается новая эра жизни России, и теперь никак не следует искать и ожидать повторения 1918 года, но, скорее, мы накануне событий, подобных 1813 году. Только роли переменились. Россия (не Советы) является в роли порабощённой Пруссии, а Адольф Гитлер — в роли благородного императора Александра Первого — готовится отдать старый долг России. Быть может, мы накануне новой вековой дружбы двух великих народов. Вы помните 1813 год и эту величественную песню:

Это было 128 лет тому назад, когда под Калишем были общие манёвры русских и прусских войск.

...Украинский (и Кубанский) вопрос — этот вопрос уже решается и, как видите, без нашего эмигрантского участия. Я мог бы посоветовать, хотя знаю, что моих советов никто из них слушать не будет, господам самостийникам не «рыпаться» и никуда не ездить. Этих господ, без имени, без авторитета, без знания языка, дальше передних и швейцарских не пускают и с ними не разговаривают. Своей назойливостью я хвастливым бахвальством они только раздражают немецкие власти, и для таких господ дело может кончиться в теперешнее военное время не тюрьмою уже, а заключением в концентрационный лагерь. Вот если бы украинцы могли бы указать кандидата в гетманы, а кубанцы кандидата в атаманы, и это были бы люди, не связанные с Антантой, ни с бенешовскими деньгами, люди сильные и сравнительно молодые — люди крепкие морально, непродажные и честные, с авторитетом...

Вот пока и всё. События волнующие. Сбывается то, что я давно предсказывал, и тернистым извилистым путём мы подходим к тому, что будем петь:

Война обрушилась на Советский Союз всей мощью германской армии. В считанные недели оказались оккупированными Прибалтика, Белоруссия, значительная часть Украины. Армия Гитлера победоносно двигалась на восток.

По улицам германских городов гнали колонны военнопленных. В кинотеатрах крутили документальные ленты, которые показывали отступавшую Красную Армию, хлеб-соль, подносимые немецким солдатам на бывшей территории Советского Союза.

Генерала Краснова пригласили в Министерство восточных территорий рейха и предложили работать в казачьем отделе. Генерал охотно согласился. Он считал это началом для создания казачьего автономного государства. Краснов был абсолютно уверен: и Гитлер, и командование вермахта должны оценить деятельность казачьих соединений, которые выступят на стороне германской армии.