3 «Сегодня праздник…» Сегодня праздник: все кусты в цвету, поспела смородина, и лотос плавает в пруду, как улей! Хочешь, побежим вперегонку по дорожке, обсаженной желтыми розами, к озеру, где плавают золотые рыбки? Хочешь, пойдем в беседку, нам дадут сладких напитков, пирожков и орехов, мальчик будет махать опахалом, а мы будем смотреть на далекие огороды с кукурузой? Хочешь, я спою греческую песню под арфу, только уговор: не засыпать и по окончании похвалить певца и музыканта? Хочешь, я станцую «осу» одна на зеленой лужайке для тебя одного? Хочешь, я угощу тебя смородиной, не беря руками. и ты возьмешь губами из губ красные ягоды и вместе поцелуи? Хочешь, хочешь, будем считать звезды, и кто спутается; будет наказан? Сегодня праздник, весь сад в цвету, приди, мой ненаглядный, и праздник сделай праздником и для меня! 4 «Разве неправда…» Разве неправда, что жемчужина в уксусе тает, что вербена освежает воздух, что нежно голубей воркованье? Разве неправда, что я — первая в Александрии по роскоши дорогих уборов, по ценности белых коней и серебряной сбруи, по длине черных кос хитросплетенных? что никто не умеет подвести глаза меня искусней и каждый палец напитать отдельным ароматом? Разве неправда, что с тех пор, как я тебя увидала, ничего я больше не вижу, ничего я больше не слышу, ничего я больше не желаю, как видеть твои глаза, серые под густыми бровями, и слышать твой голос? Разве неправда, что я сама дала тебе айву, откусивши, посылала опытных наперсниц, платила твои долги до того, что продала именье и все уборы отдала за любовные напитки? и разве неправда, что все это было напрасно? Но пусть правда, что жемчужина в уксусе тает, что вербена освежает воздух, что нежно голубей воркованье — будет правдой, будет правдой и то, что ты меня полюбишь! 5 «Их было четверо в этот месяц…» Их было четверо в этот месяц, но лишь один был тот, кого я любила. Первый совсем для меня разорился, посылал каждый час новые подарки и, продавши последнюю мельницу, чтоб купить мне запястья, которые звякали, когда я плясала, — закололся, но он не был тот, кого я любила. Второй написал в мою честь тридцать элегий, известных даже до Рима, где говорилось, что мои щеки — как утренние зори, а косы — как полог ночи, но он не был тот, кого я любила. Третий, ах, третий был так прекрасен, что родная сестра его удушилась косою из страха в него влюбиться; он стоял день и ночь у моего порога, умоляя, чтоб я сказала: «приди», но я молчала, потому что он не был тот, кого я любила. Ты же не был богат, не говорил про зори и ночи, не был красив, и когда на празднике Адониса я бросила тебе гвоздику, посмотрел равнодушно своими светлыми глазами, но ты был тот, кого я любила. 6 «Не знаю, как это случилось…» Не знаю, как это случилось: моя мать ушла на базар; я вымела дом и села за ткацкий станок. Не у порога (клянусь!), не у порога я села, а под высоким окном. Я ткала и пела; что еще? ничего. Не знаю, как это случилось: моя мать ушла на базар. Не знаю, как это случилось: Окно было высоко. Наверно, подкатил он камень, или влез на дерево, или встал на скамью. Он сказал: «Я думал, это малиновка, а это — Пенелопа. Отчего ты дома? Здравствуй!» «Это ты, как птица, лазаешь по застрехам, а не пишешь своих любезных свитков в суде». «Мы вчера каталась по Нилу — у меня болит голова». «Мало она болит, что не отучила тебя от ночных гулянок». Не знаю, как это случилось: окно было высоко. Не знаю, как это случилось: я думала, ему не достать. «А что у меня во рту, видишь?» «Чему быть у тебя во рту? Крепкие зубы да болтливый язык, глупости в голове». «Роза у меня во рту — посмотри». «Какая там роза!» «Хочешь, я тебе ее дам, только достань сама». Я поднялась на цыпочки, я поднялась на скамейку, я поднялась на крепкий станок, я достала алую розу, а он, негодный, сказал: «Ртом, ртом, изо рта только ртом, не руками, чур, не руками!» Может быть, губы мои и коснулись его, я не знаю. Не знаю, как это случилось: я думала, ему не достать. Не знаю, как это случилось: я ткала и пела; не у порога (клянусь!), не у порога сидела, окно было высоко: кому достать? Мать, вернувшись, сказала: «Что это, Зоя, вместо нарцисса ты выткала розу? Что у тебя в голове?» Не знаю, как это случилось. вернуться Луис Пьер (1870–1925) — французский поэт и прозаик, символист, в ряде произведений стилизовавший античность, в частности эпоху «александризма». |
