Литмир - Электронная Библиотека
Литмир - Электронная Библиотека > Кржижановский Глеб МаксимилиановичБелый Андрей
Чёрный Саша
Горький Максим
Асеев Николай Николаевич
Северянин Игорь Васильевич
Цветаева Марина Ивановна
Потемкин Петр Петрович
Семеновский Дмитрий Николаевич
Эренбург Илья Григорьевич
Бальмонт Константин Дмитриевич "Гридинский"
Толстой Алексей Николаевич
Шкулев Филипп Степанович
Мандельштам Осип Эмильевич
Ахматова Анна Андреевна
Городецкий Сергей Митрофанович
Пастернак Борис Леонидович
Тихомиров Никифор Семенович
Бедный Демьян
Гастев Алексей Алексеевич
Волошин Максимилиан Александрович
Нечаев Егор Ефимович
Кузмин Михаил Алексеевич
Зенкевич Михаил Александрович
Клюев Николай Алексеевич
Каменский Василий Васильевич
Тарасов Евгений Александрович
Брюсов Валерий Яковлевич
Гмырев Алексей Михайлович
Благов Александр Николаевич
Анненский Иннокентий Федорович
Богданов Александр Алексеевич
Иванов Вячеслав Иванович
Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников"
Хлебников Велимир
 > Русская поэзия начала ХХ века (Дооктябрьский период) > Стр.38
Содержание  
Сохранить
Шрифт
Размер шрифта   


Цвет фона

Цвет шрифта
Очистить
Настройки  
A
A
1
2
3
...
37
38
39
...
102

1908

Москва

Из цикла «Паутина»

Паук

Нет, буду жить — и буду пить
Весны благоуханный запах.
Пусть надо мной, где блещет нить,
Звенит комар в паучьих лапах.
Пусть на войне и стон, и крик,
И дым пороховой — пусть едок, —
Зажгу позеленевший лик
В лучах, блеснувших напоследок,
Пусть веточка росой блеснет;
Из-под нее, горя невнятно,
Пусть на меня заря прольет
Жемчужно-розовые пятна…
Один. Склонился на костыль.
И страстного лобзанья просит
Душа моя…
И ветер пыль
В холодное пространство бросит, —
В лазуревых просторах носит.
И вижу:
Ты бежишь в цветах
Под мраморною, старой аркой
И пурпуровых своих шелках
И в шляпе с кисеею яркой.
Ты вот: застенчиво мила,
Склоняешься в мой лед и холод;
Ты не невестой мне цвела:
Жених твой и красив, и молод.
Дитя, о улыбнись, — дитя!
Вот рук — благоуханных лилий —
Браслеты бледные, — блестя,
Снопы лучей озолотили.
Но урони, смеясь сквозь боль,
Туда, где облака-скитальцы, —
Ну, урони желтофиоль
В мои трясущиеся пальцы!
Ты вскрикиваешь, шепчешь мне:
«Там, где ветвей окрестились дуги,
Смотри, — крестовик в вышине
Повис на серебристом круге…»
Смеешься, убегаешь вдаль;
Там улыбнулась в дали вольной.
Бежишь — а мне чего-то жаль.
Ушла — а мне так больно, больно…
Так в бирюзовую эмаль
Над старой, озлащенной башней
Касатка малая взлетит —
И заюлит, и завизжит,
Не помня о грозе вчерашней;
За ней другая — и смотри:
За ней, повизгивая окол,
В лучах пурпуровой зари
Над глянцем колокольных стекол —
Вся черная ее семья…
Грызет меня тоска моя.
И мне кричат издалека —
Из зарослей сырой осоки,
Что я похож на паука:
Прислушиваюсь… Смех далекий,
Потрескиванье огонька…
Приглядываюсь… Спит река…
В туманах — берегов излучья…
Туда грозит моя рука,
Сухая, мертвая… паучья…
Иду я в поле за плетень.
Рожь тюкает перепелами;
Пред изумленными очами
Свивается дневная сень.
И разольется над лугами
В ночь умножаемая тень —
Там отверзаемыми мглами,
Испепеляющими день.
И над обрывами откоса,
И над прибрежною косой
Попыхивает папироса,
Гремит и плачет колесо.
И зеленеющее просо
Разволновалось полосой…
Невыразимого вопроса —
Проникновение во всё…
Не мирового ль там хаоса
Забормотало колесо?

1908

Москва

Из цикла «Город»

Праздник

В. В. Гофману[121]

Слепнут взоры: а джиорно[122]
Освещен двухсветный зал.
Гость придворный непритворно
Шепчет даме мадригал, —
Контредансом, контредансом[123]
Завиваясь в «chinoise»[124]
Искры прыщут по фаянсам,
По краям хрустальных ваз.
Там — вдали — проходит полный
Седовласый кавалер.
У окна вскипают волны
Разлетевшихся портьер.
Обернулся: из-за пальмы
Маска черная глядит.
Плещут струи красной тальмы
В ясный блеск паркетных плит.
«Кто вы, кто вы, гость суровый, —
Что вам нужно, домино?»
Но, закрывшись в плащ багровый,
Удаляется оно.
Прислонился к гобелэнам,
Он белее полотна…
А в дверях шуршит уж трэном
Гри-де-перлевым[125] жена.
Искры прыщут по фаянсам,
По краям хрустальных ваз.
Контредансом, контредансом
Вьются гости в «chinoise».

<Июль 1908>

Серебряный Колодезь

ИЗ КНИГИ СТИХОВ

«КОРОЛЕВНА И РЫЦАРИ»

(1919)

Родина

Наскучили
Старые годы…
Измучили:
Сердце,
Скажи им: «Исчезните, старые
Годы!»
И старые
Годы
Исчезнут.
Как тучи, невзгоды
Проплыли.
Над чащей
И чище и слаще
Тяжелый, сверкающий воздух;
И — отдыхи…
В сладкие чащи
Несутся зеленые воды.
И песня знакомого
Гнома
Несется вечерним приветом.
«Вернулись
Ко мне мои дети
Под розовый куст розмарина…
Склоняюсь над вами
Цветами
Из старых столетий….
Ты, злая година, —
Рассейся!
В уста эти влейся —
О нектар! —
Тяжелый, сверкающий воздух
Из пьяного сладкого кубка.
Проснулись:
Вернулись!
вернуться

121

Гофман Виктор Викторович (1884–1911) — поэт и прозаик, примыкал к символистам.

вернуться

122

А джиорно (от франц. á giorno) — искусственное освещение.

вернуться

123

Контреданс, chinoise — фигуры кадрили.

вернуться

124

Китайский (франц.).

вернуться

125

Гри-де-перль — жемчужно-серый.

38
Перейти к описанию Предыдущая страница Следующая страница
{"b":"259624","o":1}