Только об одном Катерина не хотела с ней разговаривать — о своей жизни с мистером Альбертом Уильямом Харлоу. Она считала, что никто не должен совать нос в ее личные дела, но тем не менее сочла возможным рассказать о том, куда они путешествовали и как хорошо жили. Они были в Европе, Китае, Южной Америке — везде, где у папочки (так она его называла) были филиалы его фирмы. Иногда они посещали какие-то места просто из любопытства. Летом обычно уезжали в Провиденс на Род-Айленде. У них там большой дом на берегу океана. А в остальное время жили в большой квартире на Риверсайд-Драйв.

Меган знала, что «старик» был вдовцом, который гораздо старше ее тети. У него были взрослые сыновья, с которыми он встречался довольно редко. Она видела, что тетя счастлива. Это была ее личная жизнь. Точка.

Полностью расслабившись под стук колес и завывание ветра за окном — боли утихли благодаря таблеткам, Которые давала ей Катерина в любых количествах, — Меган, чувствуя себя в полной безопасности в компании этой женщины, стала делиться с ней своими самыми затаенными мыслями и тревогами.

— Вы думаете, что я должна была родиться мальчиком? — спросила она свою тетю.

Катерина опустила вязанье, положила его в сумку и нахмурилась. На минуту она задумалась.

— Ну, я не уверена. Считаю, что вопрос заключается в другом — что ты хотела бы быть мальчиком.

Нисколько не колеблясь, Меган ответила, что так оно и есть.

— Ну что ж. А почему ты этого хотела бы?

— Тетя Катерина, вы знали какого-нибудь мальчика, который хотел бы стать девочкой?

К ее удивлению, Катерина ответила утвердительно.

— Да, знала. Это один из сыновей папочки. Но об этом сейчас не время разговаривать. Давай поговорим о тебе. Почему, скажи на милость, ты хотела бы стать мальчиком?

Но все это было так очевидно. Непонятно, зачем она спрашивала. У мальчиков ведь такие преимущества в жизни. У них все есть, они все могут, перед ними открываются любые двери. Они всего добиваются, становятся лидерами. Никто не говорит им: это ненормально, так вести себя не положено, лучше не глупи и возьмись за ум, прежде чем люди станут говорить о тебе всякие нехорошие вещи.

К тому же мальчики по-настоящему дружат между собой. Они доверяют друг другу и надолго остаются друзьями. Они не предают друг друга и не причиняют один другому боль.

— Ну, ты слишком обобщаешь. Некоторые из них действительно отличные ребята, но об иных такого не скажешь. На одних можно во всем положиться, а другие запросто предадут тебя. Неужели ты считаешь, что девочки не могут быть верными, надежными подругами? А как насчет тебя самой?

— Ну, я как мальчик. Мне всегда об этом говорили. Наставляли: будь же девочкой. Я не понимаю, черт возьми, что это значит.

— Думаю, ты сама должна знать, что это значит, Меган.

Как она могла объяснить ей? В прошлом году у нее начались месячные — довольно поздно, ей было уже пятнадцать лет. И ее тело менялось. Появились небольшие груди. Бедра округлились. Однако никаких особенных перемен в ней не произошло. Она по-прежнему была все той же Меган, независимо от перемен, происходивших в теле. В сущности, она была такой же, как и всегда.

— Тогда будь самой собой, дорогая. Это лучше всего. Не слушай никого. Будь такой, какой, считаешь, ты должна быть.

Меган глубоко вздохнула. Теперь она хотела высказать самое сокровенное, то, о чем она никому не решалась говорить, и о чем даже думать боялась, хотя это и не давало ей покоя.

— Тетя Катерина, что, если… я хочу сказать… есть такое понятие как… ну, вы знаете. Ненормальные девушки, девушки, которым надо бы быть мальчиками. Вы знаете. Извращенки.

Катерина спросила спокойным голосом:

— Это тебя волнует, Меган? Ты думаешь, что ты одна из них?

Меган пожала плечами и стала кусать ноготь на большом пальце.

— Что ж, тогда ответь мне. Тебе нравятся мальчики?

— Конечно.

— Ты считаешь, что, если бы ты была мальчиком, то тебе нравились бы девочки? Ты понимаешь мой вопрос?

Меган сморщила нос:

— Да нет же. Мне просто нравится быть с мальчиками в одной компании. Я с ними чувствую себя в своей тарелке. Знаю, что нравлюсь им, и от этого чувствую себя… сама собой. Мне не нужно притворяться, будто я другая. Но я не люблю девочек так, как их любят парни. Нет, это не для меня. О нет, тетя Катерина.

Катерина улыбалась:

— Что ж, позволь тебя тогда спросить вот о чем. Есть ли какой-то мальчик, который тебе особенно нравится? Такой, к которому ты относишься иначе, чем к другим?

Меган ухмыльнулась:

— Это Данте. Дэнни Данжело, — она почувствовала, что щеки у нее горят. — Он однажды поцеловал меня.

— И тебе это понравилось?

— Да. О, Боже, я почувствовала… я не знаю. Мне было очень хорошо.

— С тобой все в порядке, крошка. Не думай больше ни о чем таком. Ты абсолютно нормальная девушка. Оставайся всегда сама собой. Если это кому-то нравится — замечательно, если не нравится — пошли они к черту.

Тетя рассказывала ей такие вещи о мужчинах, о которых она никогда раньше не подозревала. После этих рассказов впервые поняла, что девушкой быть лучше.

— Они постоянно пребывают в страхе, — говорила Катерина. — Они боятся. Они волнуются о том, все ли у них в порядке с половыми органами. Это их беспокоит больше всего в жизни. Они постоянно сравнивают размер своего члена с размером члена других мужчин. Они хвастают величиной своих, насмехаются над другими. Половые органы для них как драгоценности, которые они берегут пуще жизни. И вот что я тебе скажу, дорогая. Возможно, ты недостаточно взрослая, чтобы знать это, но ты умная и поймешь. Женщина во время полового акта всегда может притворяться, делать вид, что это ей доставляет удовольствие, хотя на самом деле было одно расстройство. Но у мужчины должна быть эрекция. Что бы там ни было, у него должен стоять. Это признак его мужества.

Меган знала, что такое половой акт. Ей об этом рассказывали в общих чертах. Но ничего подобного никто не говорил. Никто никогда не говорил ей о таких вещах так спокойно и прозаично, как это делала тетя Катерина.

— Если у них нет эрекции, они обвиняют женщину. Всегда женщины виноваты в том, что они импотенты. И поверь мне, Меган, среди мужчин полно импотентов. Вся их жизнь вращается вокруг собственных половых органов, Меган, которые обуславливают поведение мужчин. И они чувствуют угрозу со стороны женщин. Они так боятся нас. Боже мой, а вдруг женщина окажется умнее, компетентнее в том или ином вопросе, в котором, по идее, должен хорошо разбираться только мужчина. Они чувствуют себя обязанными постоянно подавлять умных женщин. А если девушка по-настоящему умна, но недостаточно сообразительна, чтобы скрывать это, они делают ей «комплимент», говоря: это не баба, а мужик. И стараются обидеть ее. Обзывают извращенкой, говорят, что девушки себя так не ведут. Они считают, что она слишком много о себе воображает.

И если они встречаются с женщиной, которая превосходит их во всех отношениях, сбивает их с толку, устрашает их, тогда они… — Тетя расправила плечи, вздернула подбородок, понизила голос и сказала:

— В таком случае они говорят, что бабы созданы только для постели!

Она закатила глаза и прижала руки ко рту, напуганная собственной смелостью.

— Боже, крошка, никогда никому не говори о том, что я сейчас сказала тебе!

Меган была в восторге. Она преклонялась перед своей красивой, златоволосой, большеглазой, смелой тетей, которая смеялась, хихикала и никого не боялась, в точности как молоденькая девушка.

— Тетя Катерина, откуда вы все это знаете?

— Крошка, я открою тебе секрет. Все женщины узнают об этом раньше или позже. Только не все говорят об этом. Мы стараемся держать язык за зубами. Притворяемся. Пусть мужчины думают, что они умнее нас, выше нас во всех отношениях. Но некоторые не хотят притворяться. Мы живем по нашим собственным правилам и должны платить за это.

Потом она добавила печальным голосом: