- О, спасибо. Правда. Но это действительно безумная, многолюдная свадьба. Ты будешь чувствовать себя ужасно. Эта семья сумасшедшая. И уже не осталось времени раздобыть тебе смокинг.

- Все семьи сумасшедшие. И у меня есть смокинг. В шкафу.

Я видела Дэна лишь в футболках и джинсах. У него не было ни пальто, ни свитеров, насколько мне известно. Зимой он носил что-то вроде голубой ветровки, которая, наверняка, не грела. Но если кто-нибудь спрашивал, холодно ли ему, он отвечал, что нет, он в порядке.

У него была одна белая рубашка с воротником и одна голубая рубашка с воротником, которые он надевал попеременно, когда ходил на ужин с Эверетт. Я никогда не видела, чтобы он носил ремень, галстук или какие-нибудь другие носки, кроме белых без чётко обозначенной пятки. И, тем не менее, у Дэна есть свой собственный смокинг?

- Но в отеле, э, всего лишь одна комната, - заикаясь, сказала я. Всего лишь одна. Так...

Я не могла представить, что приведу его на вечеринку. Но мысль об этом заставляла меня нервничать. Наши жизни только что пришли в норму: к простому сосуществованию в одной квартире, когда мы временами ходили вместе в китайский ресторанчик, сидели на диване и гадали, кто убийца в "Законе и порядке". Это дневная рутина сожительства почти стёрла то, что случилось той ночью после театра. Я не хотела выходить за это привычное окружение, не хотела покидать Бруклин и проводить ночь с ним в отеле, даже если там будет две кровати. Но мысль о том, чтобы пропустить свадьбу Кэти, и не встретиться с отцом, доставляла мне душевные страдания.

- Это глупо, - протрубила Джейн. - Мы уже заказали двуспальную комнату. И в чём дело? Такое ощущение, что вы никогда не спали под одной крышей. Постройте стену из подушек. Ради Бога, это же свадьба Кэти Финнеган! Ты идёшь! Ура, Дэн!

Джейн улыбнулась мне, как будто всё уже было решено.

- Но как я объясню это Джеймсу?

- Скажешь ему правду.

- Но ты не думаешь, что оставить кошелёк, плюс забастовка, плюс конъюнктивит, плюс Дэн, у которого случайно оказался смокинг, несколько подозрительно?

- Нет. Я думаю, что "я буду сниматься в пустыне и не знаю, когда мы поговорим" звучит подозрительно. Он мог бы пойти с тобой на свадьбу, если бы хотел.

- Джейн. Он работает, - сказала я, но она закатила глаза.

- Хорошо, Дэн, слушай, - я повернулась и дотронулась рукой до плеча Дэна, глядя ему в глаза, как тренер по футболу, который даёт наставления и говорит подбадривающую речь игроку, который вот-вот должен выиграть в большой игре. - Правда. Со мной всё будет в порядке, если я не пойду. Ты уверен, что хочешь сделать это? Ты уверен, что так хочешь провести субботний вечер? С кучей сумасшедших пьяных ирландских незнакомцев?

Это моё тренерское наставление должно было быть нарочито серьёзным, чтобы поднять настроение, и чтобы Дэн рассмеялся и сказал нет, извини, если хорошо подумать, я на самом деле не хочу идти. Но вот мои руки лежат на его плечах, которые оказались сильнее, чем выглядели под мешковатой футболкой, моё лицо поднято вверх, поскольку он был слишком высокий, так что, по сравнению с ним, я чувствую себя почти хрупкой, его большие карие глаза, на этот раз не закрытые чёлкой, смотрят неотрывно в мои, возвращая воспоминания о ночи в «Сардис». И всё то время, что я притворялась, что никогда не целовалась с Дэном, оказалось пустой тратой времени, потому что я помню всё, как будто это случилось всего лишь несколько минут назад.

Я собиралась сказать, что ему не нужно идти со мной на свадьбу Кэти. Я собиралась позвонить отцу и извиниться, сказать, что я приеду на следующей неделе. Я собиралась убрать руки с плеч Дэна и никогда больше их туда не класть.

- Да, - сказал он, не мигнув. - Поехали.

- Я говорю тебе. Мы ходили вместе в школу. Точно. Я уверена. Ты уверена, что не ходила в Карвер Хай? Странно. Ты выглядишь так знакомо. Тогда откуда я тебя знаю? Ты кто? Правда? Ты не похожа на актрису. Без обид, в смысле, ты симпатичная, но я думала, что они все анорексички. Какой сериал? Где? В рекламе? О, Боже, нет. Не может быть. Я не смотрю телевизор. В смысле, время от времени я прищёлкиваю каналы, но нет. Особенно, рекламу. Без обид. Но серьёзно, откуда я тебя знаю? Может быть, мы были в одном летнем лагере?

- Поздравляю, Фрэнни! Так волнительно! Помнишь, последнюю свадьбу, когда ты сказала, что собираешься стать актрисой? А я спросил: "Как чаевые?" Помнишь это? Ха-ха-ха-ха! Потому что люди, которые говорят, что они актёры, обычно на самом деле официанты. Поняла?

- Но твой отец сказал, что ты хочешь стать настоящей актрисой. В театре. И какие достижения у тебя на этом пути? Он сказал, что у тебя есть агент, так? Ну, это уже что-то. Что такое? У тебя был агент, но уже больше нет? О, как ужасно!

- Видишь, Лен, я же говорила тебе, что она не делала нос. Просто на экране он выглядит забавно. Как будто сжат. Как бы там ни было, из-за этого ты выглядишь старше. Я говорила ему, Фрэнни. Я сказала: "Лен, Фрэнни бы ни за что не стала делать свой нос. И даже если бы сделала, зачем бы она выбрала себе маленький, короткий, сдавленный нос, который к тому же добавляет ей возраста? Это же телевидение". Ты же слышала, что камера добавляет около десяти килограмм. Должно быть, она делает и с лицом что-то. Что? Может быть, это только на нашем телевизоре. У нас как раз новый. Всё выглядит куда крупнее, чем в жизни. Хотя красавицы из "Ухода" выглядят хорошо, ох, уж эти точёные фигурки! Может быть, это только в рекламе...

Тётя Элейн всё говорила и говорила, едва переводя дыхание, и, наконец, я сжала руку Дэна, пытаясь сказать "спаси меня".

- Извините, - сказал он вежливо, отводя меня в сторону, положив руку на поясницу. - Нам с Фрэнни... нам нужно... мы должны позвонить няне.

Боюсь, что тётя Элейн услышала смешок, который я пыталась подавить, но, кажется, она едва его заметила и, не упуская ни одной детали, плавно перенесла свой монолог к другой жертве.

- Извини, я не знал, как тебе помочь, - сказал Дэн застенчиво. - Такую отговорку всегда использует моя мама.

- Да, ничего, - сказала я, улыбаясь, счастливая, что Дэн рядом со мной, словно гигантский охранник в смокинге. - Надеюсь, мы оставили достаточно еды для ребёнка.

Все свадьбы Финнеганов проводились под тентом на заднем дворе огромного старого дома моей тёти и дяди на побережье Мэдисон в штате Коннектикут. В детстве я не могла преодолеть волнения перед приездом в их дом, который находится прямо на пляже. Я думала, что им очень повезло, ведь это словно быть в отпуске круглый год напролёт. Дом сам по себе был бы красивым, если бы кто-нибудь когда-нибудь закрасил шелушащуюся серую краску, отремонтировал некогда белые косяки входной двери, которые висели под разными углами, косил траву на заднем дворе чаще, чем два раза в год. Сестра моего отца, Мэри Эллен, пыталась поддерживать дом в своего рода порядке, имея на руках восемь детей. Тем не менее, в этом доме всегда была "куча занятий". Ты счастливчик, если тебе удавалось найти кровать с настоящим одеялом, но я всегда ложилась спать счастливой, даже если приходилось использовать свёрнутый свитер в качестве подушки. У Финнеганов было неопрятно, но очень комфортно, здесь всегда был кто-то, с кем можно поиграть, и было всегда, чем заняться.

Когда мы бывали у них с визитами, моя мама и тётя Мэри Эллен обычно оставались после того, как дети шли спать. Они сидели в шезлонгах перед газоном и разговаривали, и я засыпала под звуки их смеха и музыки Джони Митчелла, доносящейся в открытые окна, выходящие на крыльцо. Теперь я не могла не думать об этом, когда мы стояли, глядя на воду. Я оглядывалась по сторонам, ища отца, но так и не смогла найти его в толпе.

Даже несмотря на то, что гостям нужно было быть в смокингах и длинных платьях, это было просто весельем, вся остальная часть мероприятия была по-домашнему обыденной. "Время коктейлей" (которое в основном состоит из нескольких кулеров со льдом и нескольких банок пива) проводился на песке прямо перед домом. На пляже было многолюдно, но Кэти начала пробираться через толпу, завизжав, едва завидев меня.