И тут только они услышали голоса старика Фонтолье и сбежавшихся соседей-крестьян. Они услышали в ночи стук повозки. Гости нагибались над новорожденным, твердили, что он настоящий красавец, и спрашивали, как его назвали. И голоском, срывающимся от боли и счастья, Клодия повторяла:

— Александром… Звать его Александр.