Валентин проснулся от прикосновения руки Лизамон к его плечу.

– Мой лорд!

Он открыл глаза и удивленно посмотрел на нее.

– Не надо больше звать на помощь. Мы спасены!

– Что?

– Лодка, мой лорд. Видишь, на востоке?

Он тяжело поднял голову. Да, к ним плыла маленькая лодка. Весла блестели на солнце. Галлюцинация или мираж? Мираж…

Но лодка все приближалась… Вот она уже рядом. Чьи-то руки подняли его и осторожно положили, кто-то поднес к его губам фляжку с холодным питьем, вино это или вода – он не понял. Его освободили от мокрой и грязной одежды и завернули во что-то сухое и чистое. Незнакомые люди – двое мужчин и женщина, все с гривами рыжеватых волос и в непривычной взгляду одежде – возились с ним. Он слышал, как Лизамон разговаривала с ними, но слова расплывались, и он не вникал в их смысл. Неужели он вызвал этих спасителей силой своей мысли? Кто они? Ангелы, духи? Валентин лежал не шевелясь. Силы покинули его, он полностью выдохся. Не сказать ли потихоньку Лизамон, чтобы она даже не упоминала о том, кто он? Но язык отказывался повиноваться ему. Оставалось надеяться на ее здравый смысл. Не станет она городить одну нелепость на другую: «Он корональ Маджипура инкогнито, и нас проглотил дракон, но мы прорубили себе выход». Да, конечно, для этих людей подобное заявление показалось бы верхом невероятного. Валентин слабо улыбнулся и погрузился в сон без сновидений.

Он проснулся в веселой солнечной комнате с окнами на широкий золотой пляж. На него серьезно и озабоченно смотрела Карабелла.

– Мой лорд, – тихо позвала она, – ты меня слышишь?

– Это сон?

– Это остров Мардижил в архипелаге, – пояснила она. – Вас подобрали вчера в море, тебя и Лизамон. Местные рыбаки искали тех, кто сумел спастись после того, как корабль затонул.

– Кто еще жив? – быстро спросил Валентин.

– Делиамбер и Залзан Кавол здесь, со мной. Здешние жители сказали, что Кхуна, Шанамира, Виноркиса и каких-то скандаров – не знаю, наших или нет – подобрали рыбаки с соседнего острова. Некоторые охотники на драконов спаслись на своих лодках и тоже добрались до островов.

– А Слит? Что с ним?

На мгновение во взгляде Карабеллы мелькнул страх, но тут же исчез.

– О нем я ничего не знаю, но поиски продолжаются. Может быть, он на другом острове и в безопасности. Островов здесь много. Божество до сих пор хранило нас, наверное, и теперь не разлучит. – Она слегка улыбнулась: – Лизамон рассказала невероятную историю, как вас обоих проглотил громадный дракон и вы прорубили себе выход вибромечом. Островитянам очень понравилось. Они считают, что это самая замечательная сказка после легенды о лорде Стиамоте…

– Так оно и случилось.

– Что, мой лорд?

– Дракон проглотил нас. Она сказала правду.

Карабелла засмеялась:

– Когда я впервые услышала во сне, кто ты есть на самом деле, я поверила сразу. Но когда ты говоришь…

– Внутри дракона, – начал рассказывать Валентин, – были колонны, поддерживавшие свод желудка, и в одном конце – отверстие, через которое каждые несколько минут вливалась морская вода, приносившая с собой рыбу. Рыба постепенно сползала к зеленоватому пруду, где и переваривалась. Дракон и нас мог переварить, но нам повезло. Так она рассказывала? Ты думаешь, мы все это придумали, чтобы позабавить вас?

С расширившимися от удивления глазами Карабелла произнесла:

– Да, она рассказывала то же самое. Но мы думали…

– Это правда, Карабелла.

– Стало быть, это Божественное чудо, и ты будешь прославлен на все времена!

– Я уже прославился, – кисло сказал Валентин, – как корональ, потерявший трон и за недостатком королевских дел занявшийся жонглированием. Это обеспечит мне место в истории рядом с понтифексом Ариоком, который объявил себя Хозяйкой Острова. А теперь легенду, которую я сотворил для себя, украсит еще и дракон. – Выражение его лица вдруг изменилось. – Надеюсь, вы никому из здешних не говорили, кто я?

– Ни слова, мой лорд.

– Хорошо. Помалкивайте. Им и так во многое из того, что касается нас, трудно поверить.

Островитянин, худощавый, загорелый, со светлыми волосами, завязанными пучком, как, видимо, было здесь принято, принес Валентину поднос с едой: немного бульона, кусок жареной рыбы, треугольные ломти плода с темно-синей мякотью и крошечными алыми семенами. Валентин вдруг почувствовал зверский голод.

Позднее они с Карабеллой гуляли по берегу.

– Я опять думал, что навеки потерял тебя, – тихо сказал он.

– Разве я так много для тебя значу, мой лорд?

– Больше, чем можно выразить словами!

Она грустно улыбнулась.

– Как рада я это слышать, Валентин! Я зову тебя Валентином, а не лордом Валентином. А сколько очаровательных женщин ожидают лорда Валентина в Горном замке?

Он и сам иногда задумывался об этом. Была ли у него там любовница? Может, и не одна? Может быть, даже невеста? Многое из прошлого все еще оставалось скрытым. А если в Замке его встретит женщина, которая все это время его ждала?

– Нет, – твердо произнес он. – Ты моя, Карабелла, и я твой, а что бы там ни было в прошлом, если и было, это в прошлом и останется. Теперь у меня другое лицо и другая душа.

Она недоверчиво взглянула на него, но промолчала, и он прикоснулся губами к ее нахмуренному лбу.

– Спой мне ту песню, которую ты пела в Пидруиде в фестивальную ночь. Там еще были такие слова:

– Я знаю другую, похожую, – сказала Карабелла и тронула струны своей крошечной арфы.

– Нет, это совсем иная песня, – сказал Валентин. – Грустная. Спой мне ту, фестивальную, любовь моя.

– В другой раз.

– Пожалуйста, Карабелла. Ведь сейчас время радости, воссоединения. Пожалуйста.

Она улыбнулась, вздохнула и снова взяла в руки арфу.

«Да, – подумал он. – Да, эта песня лучше». Он обнял девушку за плечи, и они пошли вдоль берега. Здесь было изумительно хорошо, тепло и спокойно. Разноцветные птицы сидели на изогнутых ветвях невысоких деревьев, а кристально чистое, прозрачное море лизало песок. Воздух наполнял аромат незнакомых цветов. Вдали слышались смех и негромкая музыка. «Велико искушение, – подумал Валентин, – забыть все фантазии относительно Горного замка и навсегда остаться на Мардижиле… на рассвете выходить на рыбачьей лодке, а все остальное время валяться на песке под жарким солнцем».

Но его ждал единственный, предначертанный судьбой путь. Залзан Кавол и Делиамбер, здоровые и хорошо отдохнувшие после морских испытаний, явились к нему днем и тут же заговорили, что пора продолжать путешествие.

Залзан Кавол, со свойственной ему бережливостью, всегда держал деньги при себе, так что после гибели «Брангалина» по крайней мере половина их богатства была спасена, даже если Шанамир потерял остальное. Скандар выложил блестящие монеты.