Мальф задумался немного над таким вопросом, но потом понял.

– Я – Мальф. Я согласен.

– Рравт и его армия сейчас идет!

– Не сейчас. Я скажу, когда.

– Мальф друг! – неожиданно сообщил Рравт.

– И тебе не хворать.

Сон все-таки сморил Саньку к утру. С вечера его завели в подвал и строго приказали помыться и надеть кожаные штаны, которые лежали на табуретке. В комнате, которая служила ему камерой, стоял таз с желтоватой холодной водой.

– А мне и так хорошо! В военном, – нашел в себе силы возразить Санька.

– А наденешь эти, – категорически сказал конвоир. – Они из кожи того, кто тут до тебя сидел. Преемственность жертвенных мальчиков!

Конвоир жизнерадостно заржал, а Санька вдруг отчетливо понял, что это его последняя ночь. Ему хотелось плакать, но не получалось. Не близкая смерть, не издевательства Властелинов мучили его. Предательство Мальфа разрывало душу мальчика. Он мечтал, что, если вырвется из этой тюрьмы живым, то найдет Мальфа и отомстит. Вернее, не отомстит, а просто подойдет и посмотрит в бесстыжие глаза предателя.

Рассвет пробился через узкое окно под потолком. Но Саньку разбудил не свет, а вопли на улице. Властелины, наверное, думали, что поют, но их неслаженный хор напоминал какофонический вой. Мальчик, понимая, что скоро за ним придут, забаррикадировал, как смог, дверь табуреткой и топчаном.

Но внезапно немузыкальный хор распался на отдельные крики и вопли, к которым добавился топот ног и звон оружия. К высоким голосам Властелинов примешалось глухое ворчание, словно там, наверху, дрались дикие хищники. Кто-то истошно орал: «Нео, нео!!!» Шум нарастал, крики становились все более яростными.

И тут в двери Санькиной камеры загремел засов. Камеру попытались открыть, и баррикада, которую соорудил мальчик, продержалась до второго толчка. Дверь распахнулась, и в комнату вошел Мальф. Санька схватил отскочившую от двери табуретку и с воплем «Аааа!!!» кинулся на предателя. Но в последнюю минуту Мальф чуть отклонился в сторону; мальчишка пролетел мимо и врезался табуреткой в стену. От обиды, от того, что еще несколько минут назад ждал смерти, да и просто так, Санька сел на пол и зарыдал.

– Предатель! Предатель! Гад! Я тебе верил!

– А если верил, то почему перестал верить? – спокойно спросил Мальф.

– Ты меня бросил, я уже у-у-умереть собрался! – Санька плакал навзрыд и с трудом выговаривал слова.

– Если ты мне верил, то почему решил, что я тебя бросил?

– Бросил! И вещи отнял! Даже нож! Я даже защищаться не мо-о-ог!

– Кстати, забирай свои вещи, – Мальф протянул Санькин рюкзак, к которому был привязан нож. – Видишь, все тебе вернулось. А так бы и вещи пропали, и нож. Собирайся, пойдем.

– Мог бы хоть намекнуть, что вернешься! Я бы не подыхал со страху в этом подвале!

– Они бы догадались, – пожал плечами Мальф и вышел из камеры.

Санька, еще не веря, что все плохое кончилось, вытер тыльной стороной ладони слезы, взял вещи и оружие и двинулся вслед за Мальфом. Только пришлось обойти по большой дуге страшные кожаные штаны.

На улице мальчику открылась картина, которая не могла его не обрадовать. Косматые, угрюмого вида люди добивали его обидчиков. Повсюду валялись трупы Властелинов с размозженными головами, отрубленными конечностями, вспоротыми животами. Видимо, дикари были хорошими и свирепыми воинами. Они увидели Мальфа и радостно закричали, приветственно размахивая клинками, отбитыми у Властелинов. Отняли они не только такое ценное для них оружие, но и одежду, и теперь Рравт красовался в шикарном кожаном плаще. Правда, пришлось его разрезать на спине, потому что плащ никак не сходился на кряжистой фигуре вождя.

Мальф внимательно осмотрел убитых и сказал:

– А главарь-то их убежал.

– Там есть один. Лень ловить, – ответил Рравт, показав на окна здания, где прятались Властелины.

– Приведите. – Мальф достал из своего рюкзака банку сгущенки.

Рравт прилип к банке глазами и, не глядя на соплеменников, отдал гортанную команду. Те рванулись к дому и через мгновение приволокли за шиворот Тороса. Тот хорохорился и пытался ткнуть ногой своих врагов.

– Ну что, красавец, как твои жертвоприношения? – поинтересовался Мальф. – А помнишь, за тобой должок? Помнишь, ты меня кланяться заставил?

– Сдохни! Ты не смеешь Властелина и пальцем тронуть! – шипел Торос.

– Я не смею? Пальцем? – деланно удивился Мальф. – Ну, скажем так, ты прав. Наполовину.

В воздухе мелькнул нож, и голова Тороса, глухо стуча по асфальту, покатилась к бордюру, где застыла носом вниз. А туловище медленно оплыло, сначала рухнув на колени, а потом плашмя на землю. Дикари одобрительно загудели.

– Запомни, Санька, так будет с каждым, кто захочет тебя обидеть, – назидательно сказал Мальф и вытер нож о спину поверженного Тороса. – Ну, что, товарищи, до скорой встречи!

Рравт приветственно взмахнул дубиной. Мальф помахал в ответ и, увлекая Саньку, двинулся к Садовому Кольцу.

– Идем быстрее, мало ли что им в голову стукнет. Сейчас браги нажрутся, вдруг опять на подвиги потянет, – поторопил он Саньку.

Но уйти так просто не получилось. Их догнала женщина, та самая, которую предлагали Мальфу для обмена. Хотя она тоже принарядилась, это не сделало ее миловиднее. Но Мальф ей очень приглянулся, и она сначала крепко обняла мужчину, прильнув к нему всей своей могучей статью, а потом протянула ему грубо вырезанную фигурку на шнурке.

– Мальф – друг. Это тебя хранить, – сказала она и, застеснявшись своих эмоций, неуклюже потрусила к соплеменникам.

– Жена? – ехидно спросил Санька.

– Болтать не просили, – ответил Мальф.

И они уже беспрепятственно двинулись вперед, к центру Москвы, к Кремлю. Никто не помешал пройти им под путепроводом с гудящими призраками автомобилей, и улица Николоямская была тиха и пустынна, без признаков какой-либо жизни или смерти.

– Так это ты нео натравил на этих? – Санька быстро успокоился, забыв о том, что пережил предательство и был на волосок от смерти.

– Зачем травить? Я просто им помог запастись хорошим железом.

– А если бы их побили? Вон какие эти Властелины кровожадные.

– Так они же жертвы приносят, только напившись в дымину и травы нанюхавшись. Их можно голыми руками брать.

– А что же ты просто сам не порубал их?

– А смысл? – Мальф пожал плечами и замолчал.

– Ага, как этому Торосу голову отрубить, так смысл есть? – Санька обрадовался, что есть чем зацепить Мальфа. – Ты же никого не убиваешь!

– Это глубоко личное. Я не люблю мелких хулиганов с амбициями властелинов мира.

– Кольца, – поправил Санька.

Мальф не ответил, считая, что дискуссия тут не уместна.

Так и молчали они ближайший час, Санька – сосредоточившись на своих мыслях, Мальф – следя за дорогой.

– Я вот так думаю, – как всегда, Санька начал разговор ни с того, ни с сего. – Как в Кремль придем, надо сразу найти жилье хорошее. Чтобы кровать была. Ну, в смысле, две. Сначала надо в баню. Только я отдельно пойду. Представляешь – я выйду к тебе с мытой головой, вот ты удивишься! А потом выспаться. Нет, я хочу поесть за столом. Вот я слыхал, есть такие места, типа, как в гости приходишь, но не к знакомым, а вроде любой может прийти и сказать: я вот это хочу съесть и вот это. И тебе принесут и даже нож и вилку дадут, и полотенце чистое, чтобы на штаны не накапало. Просто за деньги.

– Не полотенце, а салфетку. Тряпка специальная. Путаник ты великий. Тут знаю, а тут не знаю, – Мальф постучал пальцем по Санькиной голове с одной стороны, а потом с другой. – Харчевня называется. У нас в поселке была. А деньги есть?

– Ну… – Санька скис. – Что-нибудь придумаем. Вот, к примеру, шинельки продадим. В Кремле же зачем они нам нужны, там люди прилично одеваются? Да и так таскаем их без толку.

– А как дождь пойдет?

– Так там же дома, а не руины. Всегда найдем, где спрятаться.