Болезнь началась с сильного нервного расстройства. Расстройство же это началось с того, что Ахилл совершил незадолго до болезни нехороший поступок по отношению к своей жене. В душе он был человек честный и очень впечатлительный. Он не хотел, чтобы жена и все люди знали о его дурном поступке, и стал следить за собой, как бы о нем не проговориться. Следил внимательно и напряженно и все боялся. Эта его боязнь росла и росла. Чтобы не проговориться, он решил, наконец, совершенно ни о чем и ни с кем не говорить. Так началась его немота, о которой уже было здесь сказано. В это время нервы Ахилла были уже сильно расстроены от мучений совести, а между тем его мрачные думы все разыгрывались и разыгрывались. Они мучили его днем и ночью. Ахилл стал готовить себя на какое угодно страдание. Он желал понести даже любое наказание за свой грех. С малых лет он считал, что болезнь — тоже наказание за грехи. И вот ему стало казаться, что бог уже послал ему болезнь. Так произошло в душе Ахилла удивительное явление: мысль о болезни внушила ему саму болезнь.

И болезнь действительно явилась благодаря такому самовнушению.

Но почему же могло произойти такое самовнушение? Потому что одна-единственная мысль охватила всего Ахилла. Она как бы заглушила все другие мысли. Те перестали оказывать свое действие на его поступки.

Поэтому Ахилл уже не мог разбираться в своих собственных поступках, не мог выбирать, как и когда ему поступать: например, идти или не идти? говорить или не говорить? есть или не есть? делать так или иначе? на что решиться? что выбрать? какое из имеющихся решений или какой из выходов лучше? И всегда Ахилл стал колебаться и потерял всякое уменье решать и выбирать. Но что значит уменье выбирать из двух или нескольких выходов какой-нибудь один? Это значит проявлять в таком выборе свою собственную волю. Не стало уменья выбирать и решать, что делать, это значит не стало воли. И Ахилл сделался безвольным. А всякий безвольный человек, разумеется, легко поддается разным внушениям со стороны. Кто не умеет решать сам, тот начинает поддаваться чужим решениям и указаниям. Любая мысль, пришедшая в голову, уже сразу может внушить такому человеку и поступок. Есть мысль — есть и поступок, а обдумывания, обсуждения этого поступка — нет. Пришла другая мысль — и внушила другой поступок. Услышал или вычитал человек какую-нибудь третью мысль — и тоже не может не повиноваться и этому внушению. Это все и было с Ахиллом. Стоило ему подумать о какой-либо болезни — и уже являлась эта болезнь; говорили ему о разных болезнях доктора и больные — появлялись у него и те болезни, о которых они говорили.

Таким образом, нервы Ахилла расшатались, он сделался сам не свой; выходило так, что как будто бы это и он и не он. И вот ему пришла, наконец, мысль о том, что он умер. И он сразу сделался похожим на мертвеца. Попрощался с родными и пролежал неподвижно целых два дня. А в это время он все думал и думал о смерти. А думая о смерти, думал и о загробной жизни. Но лишь только пришла к нему в голову мысль о загробной жизни — сейчас же получилось новое самовнушение: несчастный Ахилл почувствовал, что он уже переходит в загробную жизнь. А о ней он слышал многое множество рассказов с самого детства. Он сам верил в нее, и все окружающие верили. И священники в церквах стращали всех верующих ужасными муками ада, а иным обещали и рай. И тотчас же Ахиллу пригрезилось, что его ожидает за его грехи ад. А что представляет собой ад — об этом Ахилл уже слышал тоже. Он верил в то, что в аду живут дьяволы. И тогда в его голову пришла мысль о дьяволе, и Ахилл действительно увидел видение — дьявола. Так в голову Ахилла одна мысль приходила за другой в довольно связном порядке: мысль о совершенном грехе вызвала в его душе мысль о наказании за него; мысль о наказании вызвала за собой мысль о болезни, а та мысль повела за собою мысли о смерти, а те привели к мыслям о загробной жизни, а за ними появилась и мысль об аде, и наконец, и мысль о дьяволе.

И каждая из этих мыслей производила на Ахилла особенное действие, особое внушение, и Ахилл видел и чувствовал все эти мысли словно наяву. Но в каком порядке они приходили ему в голову? В том самом порядке, в каком они только и могли прийти темному французскому крестьянину католической веры. Этот порядок был для Ахилла самым естественным и привычным. Ну а если бы он не был французским крестьянином? Тогда бы и мысли приходили к нему в каком-нибудь другом порядке. Так и бывает на самом деле: например, магометанам приходят мысли о том, что в них вселились злые духи — джины, духи, во многом не похожие на дьяволов. А какому-нибудь индейцу мог прийти на ум его Маниту (Великий Дух). Таким же способом могла прийти иному человеку мысль о рае, об ангелах и о том, что в него вселился не дьявол, а «дух святой», то есть сам бог. Это тоже бывало и бывает в разных странах, с людьми разных племен и вероисповеданий. Значит, случай с Ахиллом был случай вполне естественный. Несчастный Ахилл, воображая себя мертвецом, увидел перед собой беса, который пришел за ним из ада. В это самое время на дворе залаяла собака. Ахилл решил, что это неспроста: ее встревожил запах ада. Затем Ахилл уже увидел вокруг себя ад, о котором только что вспомнил: он увидел и огонь и множество чертенят; он почувствовал, как те на него набросились и стали его всячески мучить. Ахилл чувствовал, как ему втыкали гвозди в глаза, а затем сатана разрезал его тело и завладел его головою и сердцем. И Ахилл завыл тогда благим матом.

Разумеется, все это были его собственные мысли, но этого-то самого он и не понимал вследствие своей нервной болезни.

Все его мысли казались ему существующими как бы вне его, помимо его головы. Мысль о дьяволе тоже казалась Ахиллу настоящим дьяволом, тоже существующим вне его. Но затем показалось, что дьявол влез в его тело, вселился в него. Благодаря этому Ахилл почувствовал, что он как бы состоит из двух существ: во-первых, это он, Ахилл, и, во-вторых, сидящий в нем дьявол. А дьявола этого он заслужил своим грехом против жены.

Все это доктор понял из расспросов самого Ахилла. Он уже насмотрелся на многих нервных и душевнобольных, которые страдают от самовнушения. Против такого самовнушения имеется хорошее средство — надо действовать по правилу: клин клином вышибай. Другими словами, надо действовать тоже внушением и внушить Ахиллу что-нибудь такое, от чего его болезнь должна пройти. Для этого прежде всего надо понять саму суть ее. А она заключается в том, что Ахилла мучили угрызения совести, раскаяние и мучительное опасение, что его грех раскроется. Эти-то его чувства и воплотились в душе Ахилла в страшный образ дьявола, вошедшего в него. Поэтому доктор решил: прежде всего надо сделать так, чтобы совесть Ахилла успокоилась и чтобы он примирился сам с собой.

И вот что доктор придумал: он стал при помощи внушения бороться с самовнушением. Ахилл внушал сам себе одно, а доктор стал ему внушать другое, вышибая таким способом то, что внушал себе Ахилл. Например, Ахилл говорил: «Дьявол приказывает мне выть». А доктор внушал Ахиллу: «Не вой».

Чтобы делать такие внушения нервным больным, имеются особые способы, хорошо известные докторам. Самый простой способ такой: доктор усыпляет больного, но не при помощи какого-нибудь лекарства, а так: он подносит, например, к глазам больного какой-нибудь блестящий шарик и заставляет внимательно смотреть на него. Больной повинуется. От продолжительного смотрения утомляются прежде всего глаза, за ними глазной нерв, а за ним и то место головного мозга, куда идет этот нерв. Затем утомление распространяется по мозгу, и тот как будто бы цепенеет. Это оцепенение несколько похоже на сон, но это не настоящий сон. Такое состояние называется гипнозом.[32]

Во время гипноза человек не перестает слышать и даже видеть. Но это делается как-то машинально, бессознательно. Когда человек находится в таком полусонном, гипнотическом состоянии, внушение на него особенно сильно действует. Он повинуется ему, словно машина. Например, доктор говорит такому больному: «Плачь!» — и таким образом внушает ему мысль о плаче. С этой мыслью в голове каждого человека крепко соединено и связано горькое чувство, от которого люди плачут. А когда человек испытывает это чувство, тогда он действительно плачет, то есть у него сокращаются некоторые мышцы лица и груди и льются слезы. Другими словами, лишь только внушается мысль о плаче — человек плачет.