26. Автобиография Москвы (Отрывок из поэмы) Желтобилетная листва бульварная, толпой вечернею теки с куста. Расчет на золото, и на товарные, и на червонные, и ночь — пуста. Вконец изруганный пивными рыжими, где время пенится, где гром — гульба, я тихо радуюсь: мы всё же выживем с тобою, стриженый Цветной бульвар. Дорожкам хоженым, тропинкам плеваным никто не мил из вас: иди любой. Времен товарищи! Даете ль слово нам — не отступать по ним, не бить отбой? Под оскорбленьями, под револьверами по переулкам мы пройдем впотьмах, и если — некому, то станем первыми под этой жирной грязи взмах… И как не бросила она меня еще, с досады грянув: отвяжись! — неизменяемая, неизменяющая и замечательная жизнь! 1 Раненым медведем мороз дерет. Санки по Фонтанке летят вперед. Полоз остер — полосатит снег. Чьи это там голоса и смех? «Руку на сердце свое положа, я тебе скажу: ты не тронь палаша! Силе такой становясь поперек, ты б хоть других — не себя — поберег!» 2 Белыми копытами лед колотя, тени по Литейному — дальше летят. «Я тебе отвечу, друг дорогой, — гибель нестрашная в петле тугой! Позорней и гибельней в рабстве таком, голову выбелив, стать стариком. Пора нам состукнуть клинок о клинок: в свободу — сердце мое влюблено!» 3 Розовые губы, витой чубук. Синие гусары — пытай судьбу! Вот они, не сгинув, не умирав, снова собираются в номерах. Скинуты ментики, ночь глубока, ну-ка — вспеньте-ка полный бокал! Нальем и осушим и станем трезвей: «За Южное братство, за юных друзей!» 4 Глухие гитары, высокая речь… Кого им бояться и что им беречь? В них страсть закипает, как в пене стакан: впервые читаются строфы «Цыган»… Тени по Литейному летят назад. Брови из-под кивера дворцам грозят. Кончена беседа. Гони коней! Утро вечера — мудреней. 5 Что ж это, что ж это, что ж это за песнь?! Голову на руки белые свесь. Тихие гитары, стыньте, дрожа: синие гусары под снегом лежат! Что же мы, что же мы, неужто ж размоложены, неужто ж нашей юности конец пришел? Неужто ж мы — седыми — сквозь зубы зацедили, неужто ж мы не сможем разогнать прыжок? А нуте-ка, тика́йте, на этом перекате пускай не остановится такой разбег. Еще ведь нам не сорок, еще зрачок наш зорок, еще мы не засели на печи в избе! А ну-ка, все лавиной на двадцать с половиной, ветрами нашей бури напрямик качнем. На этом перегоне никто нас не догонит. Давай? Давай! Давай начнем! Что же мы, что же мы, неужто ж заморожены, неужто ж нам положено на месте стать? А ну-ка каблуками махнем за облаками, а ну, опять без совести вовсю свистать! Давайте перемолвим безмолвье синих молний, давайте снова новое любить начнем. Чтоб жизнь опять сначала, как море, закачала. Давай? Давай! Давай начнем! |
