- Муж, а ты ничего не замечаешь?

- Где?

- Не "где", а что у Ратибора с Боженой что-то замышляется.

- Что ты толкуешь, жена? Ратибор с Боженой замышляют? Ты здорова ли?

- Будь ты так здоров, как я. Вот сначала ты меня выслушай, а потом смейся.

- Да говори же, коль знаешь, а то ходишь вокруг...

- Не кипятись, муж, лучше послушай.

- Ну!

- Да ты не нукай. Уже третью ночь я просыпаюсь и слышу - в столовой Божена с Ратибором вполголоса говорят: бу-бу бу-бу... словно псалтырь Божена читает. А потом оба о чем-то говорят И только поздно ночью расходятся. И это третью ночь...

Войтех нахмурился:

- Что ж ты думаешь, жена?

- Как раз в том-то и беда, что я ничего не понимаю.

Старик засопел.

"А если они в самом деле задумали сбежать после моего отказа? - спросил себя Войтех. - Нет, не может этого быть!... А впрочем.."

- Знаешь, муж, что я придумала?

- Что я, отгадчик, что ли? Откуда мне знать?

- Да ты не ворчи, а давай-ка сделаем так. Сегодня ты постарайся с вечера не заснуть. Как они начнут опять свой разговор, ты прямо к ним входи, да и потребуй ответа. Тут все и объявится

- Что ж, пожалуй, попробую. - Старик снова задумался. - А ведь и правда: я уже не раз замечал, как они то во дворе, то у колодца встречаются; остановятся и промеж себя толкуют, руками что-то показывают, на земле чертят... Что-то тут есть, жена ..

Вечером после ужина старики ушли на покой Божена, убрав в комнате, достала большую книгу в кожаном переплете и, усевшись за стол, раскрыла ее, приготовившись к чтению Вошел Ратибор, стараясь ступать на носках, и осторожно уселся на скамью напротив Божены.

Войтех в этот вечер, вопреки своему обыкновению, не заснул и долго лежал с открытыми глазами.

Скоро он услышал глухие голоса Божены и Ратибора, потом последовало монотонное чтение Он слышал только бормотание Божены. Но вот донесся голос Ратибора. Божена что-то отвечала. Потом они, по-видимому, поспорили. Старик решительно поднялся, накинул поверх белья широкий плащ, которым укрывался, быстрыми шагами подошел к двери и, распахнув ее, шумно вошел в столовую. Он был готов тут же сурово потребовать отчета от Ратибора в его поведении и объяснения этим ночным беседам.

К его удивлению, ни Ратибор, ни Божена не только не испугались его появления, но даже и не обратили на Войтеха особенного внимания, занятые своим спором.

- Ну!.. - грозно начал Войтех, по своему обыкновению стукнув кулаком по столу.

Но Ратибор, словно не замечая его гнева, оживленно обратился к нему:

- Отец, на сколько гонов летит стрела из самого дальнобойного лука?

- Английский в шесть локтей лук есть самый дальнобойный и бросает стрелу на три гона, а поражает ею не свыше чем на полтора гона. - Старик ответил совершенно спокойным, деловым тоном.

- Ну вот видишь! - обрадовался Ратибор. - Я же тебе говорил, что твой мудрец по военным делам здесь дал промах - нет таких луков и арбалетов, чтобы на четыре гона поражали врага.

- На четыре гона! Ха-ха-ха! - раскатисто разнесся по всему дому хохот старика. - Таких луков я не видел и о них никогда не слыхивал.

- Но ведь Плутарх пишет, что лучники стояли на горе и, пуская стрелы под гору, поражали врагов на четыре юна.

- Эге! Так это совсем другое дело! - с азартом вскричал Войтех, запахивая плащ. - С горы ты и камнем на четыре гона попадешь в лоб ближнему, не то что стрелой. Это правильно сказала Боженка.

Ратибор молчал, смущенный своей недогадливостью. В этот момент чуть слышно скрипнула дверь, в которую просунулось испуганное лицо Теклы. Она была поражена тем, что увидела: за столом сидели Божена, Ратибор и Войтех и с увлечением о чем-то рассуждали. Текла просто не поверила своим глазам и еще больше приоткрыла дверь, которая на этот раз довольно громко скрипнула. Войтех обернулся и, заприметив Теклу, вспомнил, для чего он, собственно, оказался в столовой.

- Жена, иди спать, все стоит по местам и в полном порядке.

Голова старухи исчезла, и дверь снова закрылась.

- Объясните мне, ради спасения моей души, что это вы делаете?

- Чтобы создавать хорошее войско, я должен хорошо знать военное дело. Пан Ян Жижка дал мне эти книги, но так как я сам читать их не могу, Божена взялась их мне читать вслух. Я же запоминаю.

Глаза старика заблестели:

- А мы со старухой подумали, что вы бежать собрались!

- Бежать? На что бежать? А братское войско кто ж тогда собирать и обучать будет?

- Ну ладно, ладно! Учись, сынок, да только долго не сидите, а то старуха пугается. Однако я пойду на покой.

Старик ушел спать, а Божена с Ратибором кончили начатую главу об искусстве лучников.

Изо дня в день Ратибор проводил по многу часов на пустыре у стены. В то время как в дружинах Старого Места бюргеры довольствовались только тем, что с гордостью носили воинские доспехи, Ратибор сумел подготовить из новоместских ремесленников хотя еще и неопытных, но смелых, расторопных и умеющих владеть оружием воинов. Как-то Жижка сказал Ратибору:

- На следующей неделе я приду и посмотрю, что у тебя получилось.

Всю неделю Ратибор обучал своих воинов молниеносно взбираться на стены Шатлавы по легким длинным лестницам с крючьями на концах.

И вот наконец наступил день, когда Ян Жижка вместе со своим братом Ярославом, зятем Ондржеем из Дубы, Яном Рогачем и Матеем Лаудой приехал поглядеть на успехи новоместской дружины. Ратибор заставил свой отряд проделать все упражнения, какие он успел им преподать, и закончил смотр атакой с лестницами на шатлавской стене.

- Молодец, сынок, славно выучил мастеровых! Распускай ребят по домам и вели отдыхать, приготовить оружие для боя и ждать приказа.

Ян Жижка приподнялся в седле, поправил черную повязку на лице и поднял вверх руку, призывая собравшихся воинов к вниманию.

- Дорогие братья! - пронеслось по полю. - Вы семя, из которого вырастет наше братское войско. Вам первым придется показать нашим врагам, как умеет сражаться и побеждать чешский народ!

Попрощавшись с Ратибором, Ян Жижка ускакал. По дороге он обратился к ехавшему рядом Яну Рогачу:

- Теперь я уверен в том, что с десятком-двумя таких ребят, как Ратибор, мы создадим войско, какого еще не видел свет.

- Да, Ратибор славно обучил своих мастеровых. Поглядим, как они себя покажут в деле.

- Ждать не придется! - заметил ему Ян Жижка.

Однажды к Дубам прибежал Штепан:

- Брат, пан Ян Жижка велел тебе быть у него.

Ратибор пытливо посмотрел на взволнованное лицо Штепана. Божена тоже спросила:

- Штепан, что-нибудь случилось?

- Пока нет, но скоро случится, - кивнул ей на прощание Штепан и уже на пороге добавил: - Я перед вечером заеду попрощаться.

- Вы уезжаете?

- Да, примерно недели на три.

Шагая рядом со Штепаном, Ратибор поинтересовался:

- Правда, что ты отказался от магистерской степени?

- Правда. Я вообще бросил университет. Душно там. Наши мистры больше за Сигизмунда и папу, чем за народ.

Подходя к дому, где жил Ян Жижка, братья еще издали заметили несколько оседланных лошадей и группу вооруженных слуг. Ратибор и Штепан были уже у крыльца, когда из дверей дома вышли трое мужчин. Судя по одежде и оружию, они принадлежали к шляхетскому сословию. Впереди шел пожилой плотный рыцарь, седоусый и с огромным носом, еще более подчеркивавшим его надменный вид. Рыцарь шел торопливой походкой, раздраженно сдвинув щетинистые брови и ожесточенно кусая губы. Нетерпеливым взмахом руки подозвал он слугу с конем и, поставив ногу в стремя и слегка обернувшись к стоявшему рядом молодому шляхтичу, со злобой процедил сквозь зубы:

- Пусть я трижды сдохну, как нечестивый турок, если этому одноглазому удастся взять Вышеград у пана Ченка!

Молодой шляхтич мягко возразил:

- Я иного мнения, пан Гашек. Ян Жижка - опытный воин, и если он берется, так всегда доводит дело до конца.

Пан Гашек грузно опустился в седло и, разбирая поводья, бросил: