Малый марш Пусть ясен день, пусть ночь темна, пусть ночь светла, а день — туманен, мы продолжаем путь — прощайте! — в чащобу сельвы, в зной пустыни, в просторы пампы! Дорога веселее небоскребов, мудрей пустыня, нежели толпа, ведь город — фабрика тоски и скуки, толпа же — мастерская скудоумья. Мой друг, мой брат, отправимся в погоню за приключениями — босиком: ведь это лучшая ладья на свете! Пройдем сквозь горы, пахнущие мятой и кедром, сейбой, дубом и легендой, пересечем альпийские луга, зыбучие пески, задумчивое море… Мой друг, мой брат, отправимся в погоню за приключениями — босиком: ведь это — наилучший вид полета! Отправимся на крыльях грезы! Под знаком Зодиака Фрагменты Lento assai[44] В престольный праздник, а равно — в будни, судьбы избранник, шагает путник. Судьбы избранник, томим тревогой, шагает странник. Томим тревогой, идет сказитель своей дорогой. Идет сказитель под вещим знаком в свою обитель. Под вещим знаком, своеобычен, идет сказитель по буеракам. Своеобычен, и простодушен, и герметичен. Он простодушен и благороден. Кому он нужен? Он благороден! В семье, вестимо, не без уродин. у нас, вестимо, его искусство, пожалуй, даже необходимо. Пожалуй, даже его искусство — источник верный ажиотажа. Его искусство истоки горя к озерам чувства приводит вскоре. Среды изгнанник, в престольный праздник, а также в будни шагает странник, шагает путник. В свою обитель, томим тревогой, идет сказитель своей дорогой. Andante con variazioni[45]
I Вслушайся! Вслушайся, брат мой, вслушайся в медленный, в запоздалый голос далекого, в голос сокровенного, в голос подспудного! Вслушайся в песню, боящуюся света. Предугадай! Предугадай, брат мой, предскажи отголоски потаенных шумов, разноголосицу гномов! Распознай голос тихой души, недоступный человеческому слуху, невнятные шорохи и вздохи, рожденные в недрах природы. II Брат мой, заставь свои глаза прозреть и контур, и оттенки невидимого света, дробящегося на незримые осколки. (Незримые? Свет, золотой страус, который тем заметней, чем тщательней он прячет голову!) Запечатлей в себе лучи, пытающиеся расслоиться на сонмы метафор в брахманическом перевоплощении упругого, неосязаемого света… Упрись глазами в созвездья! Пронзи взором звезду! III Хищно внюхайся в запах бриза возлюбленной плоти. Опьяни себя нимбом, витающим над волнами волос возлюбленной тобою женщины! Впейся губами во влажную мякоть розы, но не забудь аромат абстрактных и ритуальных соцветий ветра: запах восточных благовоний, пряный дым сновидений, испаренья сладостных дурманов, сатанинский аромат соблазна несгибаемого восстанья! IV Не позволяй мыслям гудеть пчелиным роем, превративши мозг в улей, где зреет мед наивных мечтаний об избранной судьбе! Ошпарь кипятком зародыш будущих сот! Прополи свои помыслы, выстрой мысли по рангу. А впрочем, пусть прорастают как заблагорассудится, пусть уходят в полет на крыльях мятежа в кажущемся беспорядке. V Ибо слаще всего на свете ты, музыка лени, недвижность моей Тишины, безмолвье безделья. Лень мудрее деянья: она надменней его и красивей: праздник праздности столь разнообразен… Погрузись в тихие волны никчемной тишины, покуда тебя на затопили воды никчемного шума! Нырни в тишину музыки безмолвья, погрузись, брат мой, в аккорды молчанья! VI Терпи молчаливую поступь замкнутых дней. Привыкни к медленной поступи дней: к чванному каравану часов, к хвастливой череде минут, сто раз пережитых, изжитых, избитых, но также и новых, в обносках обнов; господи, какое новшество — день объеденья снедью обыденности! VII Привыкни к поступи дней, к чеканному шагу часов. Именно так и шагает закованный в железо Зигфрид. [46]И пусть объявится Смерть, искусная танцовщица, чьи благозвучные вопли сходятся в сердцевине окончательного покоя. вернуться Зигфрид — герой древнегерманского героического эпоса. |
