Разъяренный секач потыкал было древесный ствол клыками, но повалить, естественно, не смог, и решил приступить к осаде. Мальчуган, превратившийся внезапно из охотника в дичь, с трудом удерживался на тонких ветках. И сколько, интересно, эта гора мяса собирается его сторожить? А что если до следующей ночи? Не, так долго он точно здесь не высидит, руки ослабеют, и тогда поминай как звали! Кидаться с ножом на эту зверюгу — полное безумие, у секача клыки почти такой же длины, как его нож. А что если попытаться хитростью?

Игинкат принялся дразнить кабана, обстреливая его с высоты сованными мелкими веточками, и даже спустился пониже, чтобы у секача возникла иллюзия, что хотя бы ноги врага можно достать. Тупое животное купилось, встав на дыбы и опершись на ствол передними ногами. Злобный кабаний глаз уставился на Игинката, но уже через секунду мальчик вонзил в него острие своего копья, стараясь достать до мозга.

Яростный визг, секач катается по земле, древко с треском ломается, но острие все равно уже там, внутри, из разверстой раны хлещет кровь, кабан все еще бешено дергается, но это, похоже, уже агония. Лишь когда враг окончательно затих, Игинкат решился спуститься с дерева.

Ну, теперь мяса у него было, хоть обожрись! Мальчик добрый час провозился, освежовывая ножом старого кабана, а потом разделывая подсвинка. Чтобы добыча не протухла, все же четыре дня еще впереди, пришлось подкоптить ее на костре, разумеется, только подсвинка, с тушей секача мальчуган не управился бы, для него и вертела подходящего не сделать. Часть окорока Игинкат, правда, все же отрезал, поджарил на костре и попробовал. Мясо оказалось очень жилистым и жестким, куда хуже нормальной свинины. Если бы ничего больше не было под рукой, конечно, и такое бы сошло, но при наличии более нежного подсвинка мальчик решил обойтись без столь сомнительного удовольствия. От секача ему достался другой ценный предмет — шкура! Толстая, поросшая густым жестким волосом, мех, конечно, так себе, шубу не сошьешь, но в качестве средства утепления сгодится вполне, не все же листвой прикрываться.

Оставшиеся до конца испытания дни Игинкат наслаждался жизнью. Еды хватало, опасных хищников в округе, похоже, не водилось, хотя копье он на всякий случай вырезал новое. Неразделанную тушу кабана каким-то образом высмотрели стервятники. Смотреть на их пир было и страшновато, и забавно. Мальчик подумал даже, а не подбить ли одного из них камнем, чтобы добыть перья из хвоста себе на украшение, но в итоге поленился. Накануне отъезда он повторил прогулку в горы, чтобы отмыться в озерце и выйти к людям относительно чистым.

На назначенное место он явился со зримым свидетельством своей доблести — с кабаньей шкурой на плечах. Даже Унжергед удивился, хотя вида не подал, а пацаны в кузове грузовика — те просто рты пораскрывали. Конечно, все пожелали узнать, как он раздобыл такое сокровище, да и о собственных приключениях каждый тут мечтал поведать. Разговорам не было конца.

Машина медленно катила по лесной дороге, время от времени останавливаясь в условленных местах. Пацаны выходили из леса отощавшие, исцарапанные, грязные, простывшие (мало кому достало упорства в добывании огня), один даже ногу умудрился сломать, сверзившись с дерева, но сам же сделал себе шину из крепких палок и древесной коры и вышел к дороге, опираясь на самодельную клюку. К счастью, все оказались живы.

В очередной раз пересказывая историю схватки с кабанами, Игинкат внимательно прислушивался и к чужим рассказам. Кому-то из ребят удалось-таки поймать кролика и добыть из него жил, которые в итоге пошли на тетиву для лука, другой метко подбил камнем зазевавшегося глухаря, еще двоим повезло оказаться рядом с довольно полноводной речкой, и они смогли заняться рыбной ловлей, выточив себе остроги. До охоты за лягушками опустился один Турве, которого высадили рядом с болотом, к тому же он имел глупость в этом признаться, за что и стал немедленно объектом насмешек. Игинкат даже просмаковал про себя, как расскажет в школе, что Нейклед-то у нас теперь, оказывается, Лягушатник!

По возвращении в город полковник поздравил курсантов с успешной сдачей экзамена по выживанию и распустил ребят по домам, отдыхать и отмываться. Игинкат не отказал себе в удовольствии пофорсить и так и ехал по городу в кабаньей шкуре поверх цивильной рубашки. Мать, узрев его в таком наряде, схватилась за сердце, даже отец был явно потрясен. Только за ужином мальчик признался, в какой именно «поход» он ходил и как ему досталась эта шкура. Киру заявила, что знала бы заранее — не отпустила бы его ни за что, а теперь что уж, победителей, как говорится, не судят!

Вернувшимся из леса курсантам долго прохлаждаться не дали — тренировки возобновились уже на следующей неделе. Теперь главным предметом стал боевой панкратион. На первом занятии Унжергед постарался лишить воспитанников всех иллюзий.

- Многие из вас наверняка считают, что уже поднаторели в панкратионе и знают, как вырубить в драке противника. Да, поднаторели, но только в спортивном, правила которого имеют целью исключить получение опасных для здоровья травм. В реальных драках никаких таких ограничений нет. Цель там одна — максимально быстро и эффективно вырубить противника, то бишь если и не до смерти, то по крайней мере так, чтобы не встал. И многое из того, что эффектно выглядит на ринге, практической пользы не приносит, например, удары ногами в голову стоящего противника. Ногами лучше бить по ногам. Наиболее эффективны удар в подъем стопы и по колену под углом в сорок пять градусов, чтобы выбить коленную чашечку. Также очень уязвимое место — пах, но об этом знают все, потому и защищать это место станут в первую очередь. Если бить рукой, то тут действеннее всего удары по затылку и по горлу. По горлу можно бить с любой стороны, главное, чтобы удар наносился под прямым углом к месту приложения. Если бьете спереди и сломаете противнику кадык — ему конец. Отрабатывать все эти приемы друг на друге вы не сможете — наша задача растить бойцов, а не плодить инвалидов, поэтому заниматься вам придется с манекенами. Но, разумеется, спортивные схватки по панкратиону тоже будут проводиться — для поддержания вашей формы. И, конечно, вас ждет работа с оружием или со всем тем, что может быть использовано в качестве такового.

Дакхис, как уже могли убедиться курсанты, слов на ветер не бросал. Игинкату и его товарищам по группе пришлось часы напролет мутузить резиновые манекены и показательно ломать пластиковые. Узнали они, наконец, и как обезоруживать противника, владеющего ножом. Оказалось, вполне реально, если не жалеть собственных пальцев и вырывать нож, ухватившись за лезвие сразу двумя руками, ну, или не жалеть руку противника, поваленного на землю, и врезать по ней ногой со всей дури, так чтобы кости затрещали. Эх, жаль, что Итке тогда ничего этого не знал! Он отчаянный, у него бы получилось… Кстати, Итке, как выяснилось, еще повезло, что его ранили ножом именно в живот. По словам Дакхиса, проникающие ранения в грудь куда чаще приводят к смерти, если задето легкое (что уж говорить про сердце!), но легче всего убить ударом в шею, где много крупных сосудов. Опасными зонами оказались и внутренние поверхности бедер, где близко к коже проходят крупные артерии. Зацепи такую, и кровотечения уже не остановить…

Унжергед показал ребятам, в какое страшное оружие может превратиться в умелых руках обыкновенная дубина. Взяв ее в руки, он приказал четырем парням вооружиться ножами и одновременно напасть на него с разных сторон. Если у них и были мысли поранить наставника, воплотиться в жизнь им не удалось: дубинка в его руках вращалась со скоростью вертолетных лопастей, при этом еще в разных плоскостях, за считанные секунды выбив ножи у всех противников, а тем потом пришлось отправляться в медсанчасть и лечить кому разбитый локоть, а кому травмированное запястье.

Хорошим оружием неожиданно оказался обыкновенный пастушеский бич. Если виртуозно владеть им, можно врезать так, чтобы его конец захлестнулся на шее противника, и тогда остается резко рвануть, пока тот не успел распутаться, чтобы свалить его на землю. Так же можно оплести бичом руку врага, вооруженную ножом. Если он тогда и не выронит свое оружие, то уж точно не сумеет им воспользоваться.