Специфика любого космического корабля состоит в том, что на нем в ограниченное пространство надо впихать очень много необходимого. Конечно, лучше иметь прямые коридоры, чтобы в случае тревоги можно было быстрее попасть на свой боевой пост. Но прямых коридоров на космическом корабле мало. А неожиданных переходов и препятствий предостаточно. И каждое нужно пройти с максимальной осторожностью.
Примерно две трети всей длины крейсера занимали двигательные отсеки и причальные доки для кораблей и истребителей. Разумеется, здесь никто заложников не стал бы держать. Но и одной оставшейся трети хватит за глаза, чтобы иметь много шансов заблудиться. Бортовые орудийные установки, каюты экипажа, складские помещения и прочее, и прочее, и прочее укомплектовано со всевозможной экономией, из-за чего прямых путей от кормы до носа не существует. А ведь еще и люди есть, счастьевцы, которые далеко не все сидят по своим каютам.
Датч вел свою группу по верхним ярусам крейсера, где народу попадалось особенно много, но по счастью, было меньше закрытых отсеков. Минут через двадцать им все еще удавалось сохранить свое передвижение в тайне. И, судя по отсутствию сигналов общей тревоги, Рек со своей группой там, внизу, в извилистых внутренних переходах, тоже никому на глаза не попадался. У братьев были передатчики, но выйти на связь друг с другом можно было только в самом крайнем случае, когда уже будет все равно, запеленгуют их, или нет. Ха-Лан была не в лучшем положении. Если диверсантов обнаружат, она первая окажется под подозрением. Да и вообще, кто доселе пытался пробраться таким вот способом на военный крейсер? Чистое безумие. Одно дело, если бы им нужно было установить несколько бомб и смыться. Для этого от причального дока нужно было бы двигаться в противоположную сторону, к двигателям. Там снует поменьше народу. Но все равно это под силу разве что каким-нибудь камикадзе, которые готовы взорваться вместе с врагом. А может, именно то, что пробираться на военный крейсер таким образом — безумная затея — поможет это сделать? Здешнему начальству в голову не придет, что десять ненормальных (двенадцать — если считать Ха-Лан и Алекса) вздумают поиграть в прятки на чужой территории.
Датч сделал знак затаиться, опустился на пол и подполз к очередному углу. Им нужно было миновать пустое пространство метров в двадцать. В любой момент с противоположной стороны мог кто-то зайти. Да и что там, за дальним поворотом — тоже вопрос. Датч вынул из-за пояса бластер и осторожно поднялся. Эластичный комбинезон позволял двигаться свободно и бесшумно, но у него был существенный минус: если кто-то из здешних увидит человека в черном наряде диверсанта, он точно не спутает его со своим. Датч показал один палец, подзывая следующего из группы, чтобы тот занял его место. Потом глубоко вздохнул и шагнул в коридор.
"Настоящий спецназ справился бы лучше", — подумал капитан "Медузы", быстро пробегая по пустому коридору. Выше человеческого роста вдоль стен шли толстые швы кабелей, аккуратно упакованные в прочные чехлы. Ребристый потолок терялся во мраке. Не потому, что был высоко, а потому, что освещение было вынесено к середине и направленно вниз. Было ли то, что сделал Датч, продиктовано интуицией, или слух уловил звук шагов, на которые среагировало подсознание — он не взялся бы объяснить. Он только поддался чувству, дал знак спрятаться, подпрыгнул, уцепившись за неровности стены и быстро вскарабкался под потолок. Туда, где его черное одеяние почти слилось с такой же черной тенью. Неудобно было до ужаса. Долго провисеть в раскоряку, упираясь ногами в крошечные выступы, он бы не смог. И если бы вошедший в коридор человек поднял голову, он непременно заметил бы что-то явно лишнее за уровнем мягкого света ламп. Но люди вообще редко смотрят наверх. Поэтому счастьевец быстрым шагом миновал коридор и скрылся. Судя по тишине, остальные диверсанты не вылезали из своих укрытий и остались незамеченными. Датч уперся ногой в осветительную полосу и передвинулся к проему, заглянул за поворот. Больше никого не было видно. Тогда он спрыгнул и выглянул уже увереннее. Разглядел достаточно углов, за которыми можно будет прятаться дальше и удовлетворенно кивнул. Можно было дать знак остальным, чтобы быстро перебирались к нему. И тут с противоположной стороны, как раз оттуда, где осталась группа, появилось сразу двое. Датч метнулся за угол, ругая себя за то, что не оглянулся раньше. Может, свои и подавали ему сигнал об опасности. А может, нет. Меньше всего хотелось оставаться отрезанным от группы.
Двое счастьевцев были увлечены разговором и не заметили тень, мелькнувшую в конце коридора.
— Нет, ты послушай! До конца его увольнительной было еще целых пять минут. А дежурный ему: "Ничего не знаю. Твоя смена уже началась". Представляешь? Из-за этого гада парень получил двое суток и теперь сидит в карцере!
— Меньше надо шляться по кабакам. Сказано же: не посещать злачные места на транзитных станциях.
— Можно подумать, что нас не проверяли и перепроверяли на благонадежность! Почему не расслабиться, когда есть возможность?
— Не понимаю, как таких морально неустойчивых типов, вроде вас, берут на "Победитель"…
— Не подскажете, где каюта доктора?
Счастьевцы остановились, остолбенело уставившись на незнакомого типа в черном комбинезоне.
— Это не здесь… — начал было один.
Находясь на военном крейсере, далеко от каких бы то ни было планет, трудно сразу понять, что перед тобой чужак. Проще предположить, что это какой-нибудь механик или сантехник, который переоделся в черное перед тем, как лезть чинить ассенизационную трубу. Поэтому на месте здешнего начальства Датч не стал бы сильно винить парней в том, что они растерялись и не подняли тревогу сразу.
— А вы кто? — спросил однако второй счастьевец.
— Да мы здесь уборкой занимаемся, — ответил Датч, подтвердив мысль о том, что род его деятельности соответствует костюму.
— Мы? — переспросил счастьевец.
Датч указал рукой им за спины. Один послушно обернулся. Другой оказался сообразительнее, схватился за кобуру. И опустил руку. Бластер Датча упирался ему в шею. Подоспевшие диверсанты быстро разоружили местных. Те помалкивали, прекрасно сознавая, что время для геройства еще не наступило. Наступит, когда придется отчитываться перед начальством. Если их вообще не прикончат. Но Датч был не кровожаден. С парней стащили форму, а эластичными комбинезонами связали как смирительными рубашками, запихнули на выступ над проходом и прификсировали как могли, чтобы не пришла идея упасть кому-нибудь на голову. Естественно, рты счастьевским парням заткнули и завязали очень тщательно.
Двое, кому подошла местная форма, теперь шли впереди остальных, высматривая опасность и подавая сигнал, когда впереди чисто.
Неожиданная импровизация не совсем нравилась Датчу. Он понимал, что опасность того, что их обнаружат, не уменьшилась, если вообще не увеличилась. Связанные счастьевцы могли начать активно шевелиться под потолком и тот, кто будет проходить мимо, если не очень будет занят мыслями, непременно посмотрит на источник звука. С другой стороны, внутри крейсера никогда не бывает полной тишины. Глухой гул механизмов создает фон, в котором теряются негромкие шорохи. В противном случае, Датч услышал бы звук шагов того, первого счастьевца, от которого прятался под потолком, гораздо раньше. Но все равно, глупый маскарад может обойтись им дорого. Хотя выбора у него все равно не было. Уходить далеко вперед от остальной группы, прячась от этих двоих, было еще опаснее.
Датч глянул на часы. Еще десять минут прошло впустую. Они продвинулись совсем немного и так никого и не нашли. Необходимо оставить время на отступление. Еще минут семь-восемь — и им придется повернуть назад. По уговору, ровно через час все должны быть на корабле Ха-Лан. С результатом или без, шариться дольше будет бесполезно и слишком опасно. Их цель — найти заложников, а не попасться самим, подарив артийцам заодно кадийский военный корабль и одного из лучших кадийских асов.
