Я подумал о Гарриет и почувствовал, как во мне нарастает холодная ярость.

— Значит, вы думаете, что Пол Фэннинг мог наброситься на Эда за то, что тот волочился за его женой?

— Пол? Господи, да нет же, Геррик. Он давно перестал обращать внимание на похождения Лоры. Но отправленный в отставку любовник вполне мог отнестись к ситуации иначе.

— И по-вашему, именно так и произошло?

Келли боролся с собой. Наконец он принял решение.

— Нет, — заявил он. — Я несколько раз встречался с Броком — и узнал его довольно неплохо.

— Он вам нравился? — спросил я. Большинству людей Эд нравится.

— Нет! — взвился Келли и сам был явно поражен собственной резкостью. — Мне не по душе, что посторонний человек взялся расследовать это дело. И Брок мне не нравился, потому что я считал, что он просто хочет сорвать хороший куш. Я считал, что он собирается доить Пенни Уиллард столько, сколько сможет. Он, не колеблясь, переспал бы с Лорой или с кем угодно, чтобы получить нужные сведения. Некоторые парни так и работают. Мне это не нравится. Мне это не нравилось и в Броке, тем более что у него славная жена и малыш. Но справедливости ради надо вот что сказать. Невозможно иметь дело с Лорой так, чтобы об этом не знала вся округа. Она не умеет хранить секреты. И сразу вешается на шею мужчине, если между ними что-то было. Пенни сразу же заметила бы это, а она из другого теста, Геррик. Она выросла в этой семейке, но никогда не была ее частью. Узнай она, что Брок связался с Лорой, она бы уволила его. У Брока хватало ума понимать это. Пенни ему платила.

— Может быть, в конце концов он узнал достаточно, чтобы подоить убийцу, — предположил я.

Келли бросил на меня быстрый взгляд:

— Вы сами додумались?

— С помощью Гарриет Брок. И это тоже между нами.

Келли выглядел по-настоящему озадаченным:

— Она так считает?

— Это вполне в духе Эда.

— Почему же она об этом не сказала? Почему она не сказала мне?

— На то есть причина, — ответил я, в упор глядя на Келли. — Она боится, что, если расскажет хоть что-нибудь, убийца может узнать об этом; он может подумать, что Брок открыл ей гораздо больше, чем на самом деле, и попробует использовать ребенка, чтобы заставить ее молчать. Она в панике, Келли.

— Тем не менее она рассказала вам. О да, я знаю, вы ее старый друг.

— И это подводит меня к следующему вопросу, — сказал я.

Келли кивнул, снова отводя глаза. Он знал, какой это будет вопрос. Этот вопрос задал бы любой, кто продумал ситуацию столь же тщательно, как это сделал я.

— Посмотрим, сумею ли я угадать, Геррик, — проговорил капитан. — В тот день, когда Джона Уилларда убили, его состояние перешло в руки его распорядителей. Это были Роджер Марч и некий банк в Нью-Йорке. Банк занимался в первую очередь денежными делами, инвестициями и тому подобным. Роджер Марч проводил в жизнь планы Джона Уилларда относительно Нью-Маверика и колонии, и делал это на протяжении двадцати одного года, пока в прошлом июне Пенни не стала совершеннолетней, после чего распорядители сложили с себя полномочия. Если бы Роджер Марч и банк решили лишить Нью-Маверик поддержки, колония погибла бы на корню. И город тоже — магазины, рынки, бары, гостиницы, все источники доходов. Это означало бы полный крах. Так что у старика Марча была власть: власть, позволявшая ему соперничать с местным городским правлением, чиновниками округа и — мне неприятно это говорить, — возможно, даже оказывать давление на полицию. В этом и заключается ваш вопрос, да? Не хотел ли Марч по каким-то причинам скрыть личность убийцы и не помогали ли ему в этом местные власти и, возможно, полиция?

На свете не так много людей, у которых хватило бы мужества задать самому себе подобный вопрос. Это мне понравилось. Я так и сказал капитану.

Келли швырнул окурок в камин и усмехнулся.

— Я задал этот вопрос вместо вас, чтобы не рассвирепеть, когда это сделаете вы, — объяснил он. — Но если подобная мысль возникает у вас, если она возникает у миссис Брок, я не могу спустить все на тормозах, не так ли? В Нью-Йорке у вас хватает приятелей, и, если вы поделитесь с ними своими подозрениями, все официальные власти на меня набросятся.

— Вы задали вопрос, но не ответили на него, — заметил я.

— Ответ таков, — медленно проговорил Келли. — Я не знаю, но строил догадки на эту тему. Как я уже говорил вам, когда Уилларда убили, я был здесь новичком. Когда происходит нечто подобное, любой молодой полицейский в любом отделении мечтает раскрыть дело и покрыть себя славой. Я — не исключение. Черт, я ведь был на фестивале, когда это произошло. Все наши сотрудники там были, кроме дежурного дорожного патруля, да и тот держался поблизости. Уиллард был знаменитым человеком. Если сообразительный молодой патрульный раскроет дело, он прославится на всю страну. Я хотел этого, Геррик, хотел всей душой. Так же как и все остальные ребята, служившие под началом капитана Ларигана.

Руки Келли сжали подлокотники кресла, костяшки пальцев побелели. Я видел, что память его свежа, словно все произошло только вчера. Это был великолепный августовский день, сказал он мне. С самого утра в Нью-Маверик стекались машины, хотя доступ на территорию, где проводился фестиваль, открывался только в четыре. К обеду бары и рестораны заполнили толпы людей, причем большинство уже обрядилось в маскарадные костюмы. Там были рыцари в кольчугах, пажи, шуты, монахи, лучники и девушки в пышных юбках с высокими корсажами и шляпах с вуалями. Келли помнил, что видел, как Лора Фэннинг — одетая для маскарада — входила в «Вилку и Нож», чтобы встретить кого-то из гостей.

Позже одетая в маски толпа направилась к месту проведения фестиваля. Почти все были навеселе. Келли стоял на дальнем конце автомобильной стоянки площадью в сорок акров, рядом с билетными кассами. Все, за исключением организаторов фестиваля, должны были пройти мимо него в тот день. В толпе, подходившей к входным воротам, еще чувствовалось некое подобие сдержанности, но, как только люди попадали в леса и поля, казалось, все барьеры мгновенно рушились, и они словно устремлялись навстречу каким-то безумным приключениям. Он помнил Лору. Она пришла с компанией людей — видимо, гостей ее семьи. Теперь на ней тоже была маска, но Келли узнал ее, потому что видел ее в костюме в городе. Вероятно, он узнал бы ее в любом случае. Она была для него как заряд динамита.

Как раз в тот момент, когда компания проходила через ворота, откуда-то возник Черный Монах. Он обвил Лору руками и яростно притянул к себе. Через мгновение она оказалась в его объятиях, и он бежал с ней куда-то. Гости были забыты. Ее звонкий смех плыл над толпой к молодому патрульному, который стоял и смотрел, до боли стиснув кулаки. В тот момент он был готов забыть о предупреждении капитана Ларигана. Он хотел ее сильно, почти до физической боли.

К шести часам поток машины превратился в маленький ручеек, и Келли, как было приказано, перешел на территорию. В лесу уже сгустились сумерки. Люди разожгли сотни маленьких костров, чтобы приготовить себе ужин. Настоящий разгул начнется после наступления темноты. Перед Келли промелькнули Черный Монах и Лилейная Дева. Они лежали на постели из сосновых иголок, по очереди отхлебывая бурбон из старинной бутылки.

— Они только потому и бросились мне в глаза, что я так сильно ее хотел. — Голос Келли звучал хрипло. — Как больной палец, которым все время ушибаешься. Там было множество других пар, точно так же бесшабашно проводивших время. Это витало в воздухе. На эти двенадцать часов не существовало никаких табу, никаких правил, никого, кто бы сказал «нет». Наверное, на следующее утро многих мучила совесть, но пока об этом никто не задумывался. Я смотрел на лица под масками и видел, что в них не осталось ничего цивилизованного. Мужчины охотились на женщин, женщины — на мужчин, и никаких запретов не существовало.

Келли глубоко вздохнул, и я увидел у него на лбу капельки пота.

— И там не было драк?

— Странно, верно? Ну, их почти не было. Я думаю, парень не пошел бы туда со своей девчонкой, если бы хотел, чтобы она была только с ним. Маски — их никто не снимал. По крайней мере, я не видел.