– Погодите, парад же вроде собирались отменить в знак траура?

– Собирались, но потом решили, что все-таки проведут его в память о жертвах, чтобы дети хоть немного развеялись и как-то отошли от случившегося.

– Джойс, можете повисеть минутку? – выругавшись про себя, попросил ее Страйкер.

Детектив подбежал к бойцам группы быстрого реагирования, взял у капитана Джейка Хольмгрена рацию и попросил диспетчера связать его с полицейскими, патрулировавшими дом.

– По этому адресу никого нет, – через полминуты ответила та.

– Там должно быть две машины, у главного входа и у черного. – Страйкер с трудом шевелил внезапно пересохшими губами. – Мы разместили их там сегодня утром.

– Подождите, я проверю по журналу. – В трубке послышалось щелканье клавиатуры. – Так… что у нас тут… вот: их сняли с дежурства в два часа дня.

– Кто снял? – сжимая трубку, прорычал Страйкер.

– Шериф Ларош. По-моему, сказал, что ему не хватает людей.

Страйкер выругался и бросил рацию Хольмгрену, а потом отвернулся и снова поднес к уху мобильный:

– Джойс, вы меня слышите?

– Да, да!

– Вы правы, это была она!

Страйкер потер переносицу, чувствуя, как давно мучившая его головная боль усиливается. Парад заблудших душ! Господи, там же будет полный беспредел! Если Кортни и вправду напилась, он ей всыплет по полной! Как же это все не вовремя! Посмотрев на часы, он обнаружил, что уже почти восемь – значит, вечеринка Хеллоуина началась!

– Джойс, мне надо идти. Большое спасибо, что позвонили! Сейчас поеду туда ее искать.

– Подожди, детектив! – на удивление резко сказала женщина, Страйкер даже трубку отодвинул от уха.

– Джойс, – медленно произнес он, – что еще стряслось?

– Она там не одна, – едва слышно прошептала Джойс, – а со своей подругой Рейн.

– Ну и что?

– Так вы же ее ищете!

– Нет, по крайней мере, насколько мне известно.

– Погодите… – растерялась Джойс. – Вы что, не знаете, кто такая Рейн?

– Ну, мы с ней не знакомы…

– Рейн – это прозвище. На самом деле ее зовут Рику. Рику Кван.

– Что?! – пораженно вымолвил Страйкер. – Но как…

– Патриция не хотела, чтобы дочь теряла связь с корнями, – объяснила Джойс, – поэтому назвала ее Рику. Но в школе она числится как Рейн, чтобы не привлекать лишнего внимания. Я думала… думала, вы знаете. Об этом все вроде знают…

Страйкер застонал: это дело с первой минуты сводило его с ума!

Фелиция поймала его взгляд и вопросительно посмотрела на него, но он отвернулся, попросил Джойс передать трубку Наоми и узнал у девочки все подробности. Когда он наконец завершил разговор, Фелиция подошла к нему и внимательно посмотрела в глаза:

– Джейкоб, что происходит?

– Звонила мама подруги Кортни, – устало посмотрел на нее Страйкер. – Оказывается, Кортни весь вечер с кем-то выпивала, а теперь ее понесло на Парад заблудших душ!

– Ну, ей, в конце концов, уже пятнадцать, а ты чего ожидал? – пожала плечами Фелиция.

– И она там не одна, а с Рику Кван!

– Что? – тут же насторожилась Фелиция. – Рику?! Погоди…

– Лучшую подругу Кортни, Рейн, на самом деле зовут Рику! Рейн – это прозвище, мать твою! Она все время была у нас под носом!

– Бред какой-то! Быстро давай мне ее приметы, объявлю ее в розыск!

Страйкер протянул Фелиции блокнот. Пока та разговаривала с диспетчером и сообщала в эфир последние сведения, детектив попытался взять себя в руки. Он подошел к бойцам и сразу заметил среди них Громилу – на голову выше остальных.

– Страйкер, с тебя бутылка! – Громила помахал ему рукой. – «Джек Дэниелс. Леджендари бленд»!

Страйкер растолкал бойцов и подошел поближе к изуродованной груде плоти, лежавшей на траве. Тело изрешетило пулями: живот, грудь и лицо превратились в одно сплошное месиво.

– Да ребята… вы из него швейцарский сыр сделали!

– Ненавижу чеддер! – рассмеялся собственной шутке Громила.

– Надо было брать живым!

– У нас не было выбора, он на нас залупился!

– На вас?! На двенадцать парней с автоматами?

– Да он просто хотел на пулю нарваться, Горе-капитан, – кивнул в сторону дома Громила.

– А что с отцом?

– Ну как сказать… В общем, открытки с поздравлениями в День отца ему можно больше не присылать…

Пристально посмотрев на дом, Страйкер внезапно ощутил: здесь что-то не так. Быстрым шагом он направился к входу.

– Эй, Горе-капитан, уверен, что хочешь туда зайти?

– Уверен, что не хочу, – не оборачиваясь, отмахнулся Страйкер.

В гостиной было жарко, как будто отопление включили на всю катушку. В нос ударил жуткий запах. Громила догнал его, и они вместе зашли в спальню.

Страйкер замер на пороге. Такого он не видел никогда в жизни. На кровати лежали останки Лин Вок Суне – отца Трана Санг Суне и Шена Сан Суне. Тело лежало на спине с открытыми глазами и раскинутыми в стороны руками, ладонями кверху, как будто его распяли на невидимом кресте. Рот был широко открыт, будто старик продолжал кричать и после смерти.

– О господи, – прошептал Страйкер, зажимая нос рукавом пиджака. – Какого хрена он с ним сделал?

– Снял кожу заживо, – ответил Громила без тени иронии. – Ничего не трогай, – предупредил он Страйкера, который подошел к телу. – Лапша еще не приехал.

– К черту Лапшу!

– Шериф тоже еще не…

– К черту Лароша! К черту Лапшу! Пошли они все знаешь куда, Громила! Мне плевать!

В комнате горел только ночник, поэтому освещение было довольно тусклым. Достав фонарик, Страйкер посветил на кровать, и его чуть не стошнило: все одеяло было заляпано кровавыми пятнами и покрыто толстыми, неровным ошметками человеческой кожи.

– Смотри, кровь почти коричневая, темная, – заметил Страйкер.

– Ну и что?

– А то! – строго глянул на него детектив. – Это венозная кровь, а не артериальная! Значит, он до последнего оставался живым.

Громила промолчал, и Страйкер продолжил осмотр. Посветив в область паха, он увидел, что старику отсекли член. Отвернулся, выключил фонарик и с трудом выдохнул.

– Насмотрелся? – спросил Громила.

– Уж всяко…

Страйкер вышел из дома, остановился на крыльце и сделал глубокий вдох. Чистый холодный воздух приятно освежил легкие, очищая от ужасных запахов спальни старика.

Подошла Фелиция и спросила, что там происходит, но он не смог ей ответить. Жуткая сцена поразила его, но ощущение неувязки не покидало.

– Здесь что-то не срастается, – резко бросил он Громиле.

– Что?

– Да с этим вашим самоубийством после убийства… Что-то тут не вяжется.

– Наоборот, все логично, – вмешалась Фелиция. – Шен Сан не мог смотреть в глаза отцу. Не мог сказать ему, что Тран мертв. Рассказать обо всех ужасах, которые они натворили. Поэтому он убил отца, а потом и себя самого. Кто знает? Наверное, у них какие-нибудь правила насчет чести семьи. Тот, кто навлек позор на семью…

– Вот-вот, – поддержал ее Громила, – нам-то почем знать?

– Ты бы так не говорила, если бы посмотрела на тело, – возразил Фелиции Страйкер. – Его заживо освежевали, заживо! Одно дело убить отца, а потом совершить самоубийство, а другое дело – пытать его! Зачем?! Шен Сан никогда бы так не поступил!

Никогда бы так не поступил, повторил про себя Страйкер и еще раз прокрутил в голове ситуацию. Вдруг закралось очень неприятное подозрение, он повернулся к Громиле:

– Кто установил личность стрелка?

Громила молча почесал затылок и беспомощно взглянул на бойцов отряда.

– Кто опознал тело?! – повторил Страйкер, чувствуя, как внутри поднимается тревога.

– Да это он, Горе-капитан! – обиженно заявил Громила. – Говорю ж, он стал на нас залупаться, и мы…

– Твою мать, Громила! Его даже не опознали, да?

– По-моему, Хольмгрен…

Отпихнув Громилу, Страйкер растолкал бойцов и опустился на колени рядом с телом. Лицо было уничтожено – совсем как у Тран Санг Суне, Белой Маски, застреленного в школе, тут ловить нечего. Рост и телосложение более или менее совпадают: худощавый, жилистый мужчина среднего возраста.