– На Комокс-стрит.

– А нам разве не надо поскорее вернуться к Икабоду? Запись, наверное, уже перевели.

– Нет, еще не успели. Я только что говорил с ним, переводчик, которого им прислали, сказал, что перевести не сможет, это какой-то странный диалект. Придется другого искать.

– Просто бред!

– Не говори, детка.

– Ладно, – вздохнула Фелиция, разглядывая проносящиеся мимо небоскребы. – А что мы забыли на Комокс-стрит?

– Едем поболтать с Энтони Жерве. – Страйкер пропустил включивший поворотники автобус.

– С Тони Китайцем?

– С ним самым.

– Чего это вдруг?

– Фургон с трупами Кье и тех двух головорезов, который мы нашли на перекрестке Гор и Пендер. Получены результаты экспертизы. Угадай с трех раз, чьи пальчики обнаружились рядом с рулем? Первые две попытки не засчитываются! – пошутил он, но Фелиция нахмурилась и принялась за свой латте. – Ты чего?

– Да я тысячу раз имела дело с Тони Китайцем. Он, конечно, засранец, и у нас на него много чего есть… Но он не убийца.

– Не знаю, кто он, – перебил Страйкер, – но он каким-то образом очутился за рулем автомобиля в отсутствие законного владельца, так что пусть потрудится объяснить, откуда там его отпечатки.

– Отпечатки неполные, нам даже нечего ему предъявить в суде!

– Но Тони-то об этом не знает, – искоса взглянул на нее Страйкер.

– Может, и не знает, но он хитрый маленький засранец, вряд ли мы от него чего-нибудь добьемся.

– Тогда будем действовать по плану «Б».

– Плану «Б»?

– Ага. У меня кое-что есть на Тони Китайца, о чем никто больше не знает, – зловеще ухмыльнулся детектив. – И вполне возможно, что я захочу воспользоваться этой информацией.

Верхушки деревьев парка Стенли окрасились в розовый цвет, когда полицейские выехали на Комокс-стрит и остановились перед жилым комплексом «Хеджфорд». Это было двенадцатиэтажное здание из серых бетонных блоков с черными зеркальными окнами, отражавшими солнечные лучи.

Страйкер это место ненавидел: обиталище наркодилеров средней руки. К тому же его бесило, что такая мелкая сошка, как Тони, может снимать апартаменты, которые ему вовсе не по карману.

– Он живет вон там, – показал Фелиции Страйкер, – окна выходят на дорогу.

Тони устроился в апартаментах под номером 112, на первом этаже с северо-восточной стороны. Первый этаж он выбрал не случайно: проще улизнуть, если вдруг заявятся нежданные гости – копы или другие враги.

– Он попытается сбежать, – заявила Фелиция.

– На это я и рассчитываю.

– Что, собираешься сыграть в «тук-тук, кто там»?

– А сама-то как думаешь? – улыбнулся напарник.

– Старо как мир!

– Зато работает безотказно!

– Правда, что ли?

– Да я до пенсии собираюсь так делать!

Нахмурившись, Фелиция пошла к главному входу в здание, а Страйкер остался ждать в кустах под дверями. За оградой патио шла дорожка из красного кирпича, которая вела на парковку, а затем сворачивала к теннисным кортам и уходила в парк Стенли.

Холодный осенний ветер гонял по асфальту листья. На улице было холодно, но Страйкер все-таки расстегнул пальто, чтобы было удобнее двигаться. Взглянул на часы: еще только восемь утра, так что Тони Китаец наверняка дома. Такие, как он, обстряпывают свои делишки по ночам. У Страйкера зазвонил мобильный.

– Да? – быстро ответил он.

– Ты на месте? – спросила Фелиция.

– Ага, начинаем!

– Полиция! Откройте! – громко произнесла она.

Через пару секунд дверь, ведущая на патио, с тихим скрипом приоткрылась.

Страйкер выглянул из-за кустов и увидел Тони Китайца. На самом деле Тони вовсе не был китайцем, а прозвище заработал, потому что оказался единственным белым подростком в банде Гам-Ва, орудовавшей в Ванкувере в конце девяностых. Хилый коротышка, он никогда не отличался крепким телосложением, а со времен их последней встречи отощал еще сильнее.

Все ясно, подсел на свой же товар, подумал Страйкер. Распространенная ошибка.

У Тони Китайца были впалые щеки, вокруг глаз расплылись темные круги. На лице появились новые шрамы; самый крупный тянулся от левого глаза и исчезал под подбородком. Темно-каштановые волосы подстрижены короче, чем раньше, под горшок, сальные, как будто он давно не мылся. Одежда соответствующая: драные голубые джинсы и черная толстовка. Он быстро метнулся через патио, словно таракан, испугавшийся внезапно включенного света, пересек двор, перепрыгнул через изгородь – и тут Страйкер резко ткнул его в грудь локтем.

Тони Китаец отлетел к ограде, стукнулся об нее спиной, споткнулся и упал.

– Какого хрена… – Подняв голову, он посмотрел на детектива мутным взглядом.

– Тони, ты чего это от полиции бегаешь?

– Какого… детектив Страйкер?

– Тронут, тронут! Хорошая у тебя память, – с издевкой произнес Страйкер, хватая парня за руку, и поразился его худобе.

Надев на него наручники, он оглянулся: Фелиция уже спешила к ним. Рывком детектив поднял Тони на ноги и повторил вопрос:

– Ты чего от полиции бегаешь?

– А где ваш ордер?

– Здесь я вопросы задаю!

– Я ничего не делал! Я ж на условном! С офицером встречался вчера! Поэтому пошел ты, чувак, у тебя ничего на меня нет! Ничего!

– Слушай сюда, парень! – тихо произнес Страйкер, схватив его за грудки. – Слушай внимательно! У меня тут три трупа всплыло в машине на Ист-Пендер, и кое-кто из свидетелей утверждает, что за рулем был ты! Это, по-твоему, ничего?

– Я был дома!

– А я разве сказал, когда это произошло? – ехидно спросил Страйкер, наблюдая за тем, как Тони нервно облизывает губы.

– А еще у нас есть пара отпечатков, с руля сняли, – добавила Фелиция. – Хорошие такие пальчики! Думаешь, мы бы стали просто так на тебя время тратить?

– Я спал, ясно? Али К ночевал у меня, он подтвердит!

Страйкер с Фелицией переглянулись. Единственный человек, который мог подтвердить алиби Тони, – тот, кто сидел вместе с ним в фургоне.

– Эх, Эйнштейн… – усмехнулся Страйкер. – Так мы и Али уже вычислили, он там тоже отметился. Долго будешь нам сказки рассказывать?

У Тони отвисла челюсть, и он замолчал.

– Да в твоем алиби дырок больше, чем в швейцарском сыре, – пошутил Страйкер и встряхнул Тони посильнее. – Мне плевать, где вы взяли эту тачку, понял? – прошептал он. – Меня трупы интересуют!

– Да говорю ж тебе, меня в этом фургоне ваще не было!

– А я что-то говорил про фургон?

– Я… мне… мне нужен адвокат! – поняв, что проговорился, занервничал Тони.

– Эти трупы связаны с убийством школьников, – кивнув, продолжал Страйкер. – Уж не знаю, как ты влез в такое дерьмо, но в фургоне ты точно был! Так что можешь спасти свою задницу и выложить нам все как на духу. Или можем попробовать по-плохому!

– Мне нужен адвокат, хрен я без него что-то скажу!

– Чудесно, – повернулся к Фелиции Страйкер. – Тогда переходим к плану «Б».

Красная Маска очнулся на влажном столе, весь покрытый потом. В комнате было холодно, ужасно холодно… И снова этот запах…

Он услышал звук льющейся из крана воды, а потом увидел у раковины старика, его согнутую артрозом спину. Старик мыл стальные инструменты, но, видимо почувствовав, что пациент очнулся, обернулся и внимательно посмотрел на Красную Маску.

– Ты потерял сознание.

– Пуля удалена? – с трудом произнес тот, обнаружив, что не помнит.

Старик шаркающими шагами подошел к столу и положил Красной Маске в раскрытую ладонь сплющенный кусок свинца:

– Вот она. Приносящая горе. Тебе на память, ты заслужил.

– Мне надо идти. – Красная Маска посмотрел на источник боли, оказавшийся таким крошечным.

– Куда тебе идти? – замахал на него руками старик. – Тело слабое, очень слабое!

– Зато дух силен!

– Дух живет в теле!

Красная Маска с усилием сел и застонал. Боль не прошла и даже не ослабла, просто стала другой: менее острой, более рассредоточенной. Свесив ноги со стола, он осторожно встал. Ноги задрожали, но ему удалось устоять.