Дворы разделяла длинная изгородь из аккуратно подстриженного кустарника. В темноте под проливным дождем она казалась просто черной стеной. В поисках прохода Страйкер подошел вплотную к кустам и вдруг увидел свет на заднем дворе Квента Вонга – он словно бил из-под земли.

– Какого черта? – раздался сзади шепот Фелиции.

Страйкер, не оборачиваясь, показал ей на освещенный участок травы. Длинные волосы Фелиции промокли и облепили лицо. Слегка дрожа, напарница кивнула. Страйкер тоже подмерз: осенний пронизывающий ветер пробирал до самых костей, шелестя в кустах и швыряя в глаза капли дождя.

Фелиция прикрыла его сзади, а он пополз вдоль живой изгороди, пока не нашел небольшой промежуток между кустами – узкий, но пролезть можно. Протиснувшись сквозь ветки, он осмотрелся.

Двор как двор: маленький, ничего особенного. В центре, ближе к дому, небольшое патио – газовый мангал и садовая мебель, стол и несколько стульев.

В дальнем углу между рядами сухого кустарника стояла вертикальная купальня для птиц, а за ней Страйкер разглядел сваленные в кучу старые бетонные плиты – это они и светились.

Страйкер молча показал Фелиции на плиты, она кивнула, он пошел дальше, желая убедиться, что во дворе чисто. Остановившись в патио, увидел, что плиты не просто лежат одна на другой, а сложены квадратом, в центре которого имеется небольшой люк. Из него и исходил мутный свет.

– Колодец? – предположила Фелиция.

– Нет, – покачал головой Страйкер. – Бункер.

– Бункер?!

– Бывшее бомбоубежище, мне кажется. Отойди, прикрой меня, – бросил он Фелиции, встал на колено и пригляделся к люку.

Отверстие было небольшим, метра полтора на полтора. Влезть может только один человек, и то при условии, что вниз ведут не ступеньки, а лестница. Страйкер вытащил фонарик, включил и посветил на края люка.

– Ты что делаешь? – спросила Фелиция.

– Ищу провода, воспламенители, выключатели…

– Есть что-нибудь?

– Нет. Но будь начеку, – велел он через плечо и убрал фонарик.

Сжимая одной рукой пистолет, другой он взялся за ручку люка, поежился от прикосновения к холодному и мокрому металлу и дернул изо всех сил.

Петли резко скрипнули, люк распахнулся, крышка с глухим звуком ударилась о бетон. Страйкер заглянул вниз – тишина. Тусклый свет из неизвестного источника освещал хлипкую лестницу. В самом низу колодца на север уходил мрачный коридор.

– Тоннель ведет к дому. Смотри в оба, – добавил он и поставил ногу на первую ступеньку.

– Ты туда не пойдешь! – Фелиция схватила его за плечо.

– Есть идеи получше? – не сводя глаз с подземного хода, спросил он.

– Да! Привести сюда собак!

– Забудь! Привести сюда каких-то шелудивых псов, чтобы они мне все улики похерили?

– Джейкоб…

– Слушай, просто прикрой меня, и все!

– А если это ловушка?

– Правильно мыслишь! Сама за мной не иди: оставайся тут и смотри, чтобы меня не замуровали! – приказал он и, не дожидаясь дальнейших протестов, начал спускаться.

Когда через три-четыре метра лестница закончилась, Страйкер разглядел источник света: флуоресцентная трубка на потолке в глубине помещения. Она освещала длинный коридор, который вел в сторону дома и заканчивался большим холлом. Других дверей детективу отсюда не было видно: большой бетонный прямоугольник метрах в трех под землей, вот и все.

Держа пистолет наготове, Страйкер пошел вперед. Стены коридора были изрисованы граффити. У задней стены обнаружилась батарея небольших баков с водой, деревянные полки ломились от консервов, аптечек первой помощи, аккумуляторов и гигиенических принадлежностей. Стены были отделаны листами белого пластика.

Страйкер замер, высматривая движущиеся объекты и стараясь не выдать себя даже звуком дыхания. Очевидных признаков угрозы не было, но это ничего не значит – такие ситуации могут оказаться бомбой замедленного действия, которая готова рвануть в любой момент.

Детектив медленно двинулся в сторону холла. В нос тут же ударил резкий, хорошо знакомый запах – здесь пахло не только сыростью и гниющим деревом, но и мочой. Он сделал еще один шаг вперед и огляделся по сторонам.

Посреди холла стояли деревянные скамьи и стол, на скорую руку сколоченные из старых досок и покрытые оранжевым брезентом. Как-то не к месту, задумался полицейский, здесь что-то не так… Бункер старый, но, кажется, недостроенный. Потрепанные обрывки розового изоляционного материала торчали из щелей между белыми листами пластика размером два на четыре. Самодельные деревянные полки были прибиты кое-как. В дальнем углу стоял новенький верстак с металлическими частями.

Все выглядело вполне обычно, но так ли это было на самом деле?

Страйкер присмотрелся: прямо на полках, вопреки всем правилам безопасности, лежали медные щетки, металлические ершики, валялись грязные тряпки – все, чем чистят оружие. На дальней стене поверх измочаленной изоляции висела небольшая картонка с написанными от руки инструкциями по изготовлению самодельных гранат. Куски металла на верстаке при ближайшем рассмотрении оказались не мусором, а металлической стружкой – наполнителем для подрывных устройств, шрапнелью.

Он попал на нелегальный склад оружия.

– Здесь оружие! – крикнул Страйкер Фелиции. – Будь начеку!

Детектив поднял пистолет, вышел в центр комнаты и замер: справа, рядом с верстаком, из-под скамейки торчала нога. Черная штанина, черные кроссовки. Тело скрывал оранжевый брезент.

– Труп! – крикнул он напарнице.

Обойдя скамейку, он заглянул под брезент. На грязном бетоне лицом вверх лежал молодой человек азиатского происхождения. Рот широко открыт, глаза в ужасе распахнуты. Полголовы снесено, как будто он выстрелил себе в рот. В правой руке пистолет сорокового калибра – «глок». Рядом на полу валялась красная хоккейная маска.

Страйкер снял палец с курка, но убирать пистолет не стал.

– Спускайся! – крикнул он Фелиции и тут же услышал ее торопливые шаги.

Напарница взглянула на пробитую голову стрелка, на его мокрые штаны и поморщилась:

– О господи, еще один…

– Бог троицу любит, – произнес Страйкер и взглянул на потолок.

На коричневом дереве виднелись грязные кровавые разводы, в центре пятна темнело небольшое отверстие – сюда попала пуля. Вокруг него налипли осколки кости, кожи, волос и чего-то еще, что он не мог разглядеть в темноте.

– Прикрой, – попросил он Фелицию, отдал ей пистолет и, надев перчатки, склонился над убитым.

Страйкер достал ксерокопию фотографии Реймонда Ленга из последнего школьного альбома, который ему дала директор Майерс. Взглянув на мертвого подростка, он убедился, что ошибки нет – это Реймонд Ленг.

Страйкер сложил распечатку и убрал в карман куртки, потом наклонился и двумя пальцами взял пистолет. Отщелкнув магазин, внимательно рассмотрел пули и гильзы:

– «Гидра-шок».

– Как и в пистолете Белой Маски, – с облечением вздохнула Фелиция.

– Из которого он расстрелял детей, – добавил Страйкер.

Вытащив последний патрон, он убрал обойму в пакет для улик и положил пистолет на пол. Затем обыскал карманы Реймонда Ленга, достал скомканную бумажку, разгладил и прочитал.

– Это то, что я думаю? – Фелиция заглянула ему через плечо.

– Предсмертная записка, – кивнул Страйкер. – «Пошли вы на хрен и весь мир вместе с вами».

– М-да, сочинитель из него так себе…

– Да уж, у Лароша и то словарный запас побольше, – пошутил Страйкер, и Фелиция рассмеялась скорее от облегчения, чем от того, что оценила шутку.

– Вызываю остальных. – Она достала мобильный.

Страйкер кивнул и положил записку на место. Попросив Фелицию покараулить тело, вызвал подкрепление, чтобы помочь обыскать дом. В ожидании коллег он раз за разом прокручивал дело в голове: теперь все кусочки ребуса сложились. Тело Реймонда Ленга найдено по месту жительства, рядом лежит красная маска, пистолет заряжен пулями «гидра-шок» – комар носа не подточит. Однако почему-то Страйкер не чувствовал ни триумфа, ни хотя бы полного облегчения: его охватило смутное, но настойчивое беспокойство. При расследовании убийств такого не бывает! Не бывает, чтобы все складывалось само собой, одно к одному!