– Эй, это ограбление! Не сопротивляться! – Он расхохотался. Край ткани от шрама отклеился и червяком повис на нижней губе. Он приклеил его куда нужно, тщательно вминая в кожу клейкую пасту. Нет, это неубедительно, никто не примет всерьез. Он попытался еще раз, стараясь говорить медленно и весомо.

– Эй, это ограбление! – Нет, лучше грабеж.

Он сжал кулак, выбросив указательный палец к зеркалу, будто спуская курок.

– Ограбление! Давай деньги, а то голова отлетит! – Нет, слишком драматично.

Он попытался по-другому:

– Деньги, не то стреляю.

Да, это уже лучше. Он переждал минуту, принял стойку, и все пошло сначала: движение вразвалку, кулак-пистолет, холодный безжалостный взгляд.

– Давай деньги или стреляю! Ну и ну, как страшно.

Он обернул живот сложенным махровым полотенцем, подложил под рубашку поролоновые подплечики. Чего-то не хватало. На палец правой руки он надел дешевое серебряное колечко – с мертвой головой и красными стеклянными глазами, – купленное в магазинчике за десять долларов. Теперь это был настоящий скандалист с брюшком, начинающий полнеть хулиган, уже не первой молодости, но такой парень, с которым очень многие не захотят связываться.

Для пущей безопасности Грег засунул в боковой карман ветровки запасную обойму и свой любимый четырнадцатизарядный браунинг.

За все время своей карьеры грабителя банков ему только дважды пришлось угрожать оружием. Это не очень-то приятно, потому что тянет на вооруженное ограбление – тяжкое обвинение, большой срок, полная изоляция.

Однако не всегда получается, как задумано, вот и приходится угрожать, чтобы подчинить и добиться желаемого.

Даже если ты безоружен, обвинение всегда может уговорить жертву, и она «вспомнит», что видела оружие у тебя в руках. А если присяжные купятся на ее россказни, ты готов, испекся. Так что самое лучшее – не попадаться.

Секрет карьеры грабителя банков – НЕ ПОПАДИСЬ!

Временами Грег задумывался, а если он помашет браунингом перед носом какого-то чудика, а тот не остановится, сможет он спустить курок?

Если дойдет до дела, он смоется или станет убийцей?

Этого он не знал.

Было еще совсем рано, чуть больше четырех, до толчеи часа пик время еще оставалось. Передок «каприса» подпрыгнул, когда колесо наехало на бордюр. Уиллоус поддал газу и припарковался позади бело-голубого автомобиля.

– Ты все еще получаешь от этого удовольствие? – не без лукавства поинтересовалась Паркер.

Уиллоус выключил мигалку, заглушил мотор. Положив ключи в карман кожаной куртки, он вышел из машины и захлопнул дверцу.

– Получаю удовольствие от чего?

– От парковки на тротуаре, Джек. После стольких лет работы тебе все еще приятно запарковаться на тротуаре, да?

Уиллоус ухмыльнулся, но отрицать не стал.

Они находились против гостиницы «Риальто», кварталах в пяти от здания службы общественной безопасности по Мэйн-стрит, 312, которое около тысячи полицейских считали своим домом. Недалеко были станция подвесной железной дороги, выход из ресторана «Макдональдс», вокзал ужасающей архитектуры и выставка Центра науки и техники, которая сразу бросалась в глаза. Только очень неискренний агент по продаже недвижимости мог бы порекомендовать такое соседство, неприятное и беспокойное.

Под козырьком обшарпанного подъезда «Риальто» стоял полицейский в униформе. Он был очень юн и носил темные зеркальные очки – не по уставу, – в которых отражалось небо и мелькавшие мимо люди и автомобили. Он ловко жонглировал тремя пестрыми бумажными шариками. Увидев Уиллоуса и Паркер, он поспешно отбросил шарики в сторону, и Уиллоус понял, что свободные минуты парень проводит не в Центре науки и техники, а лакомится чипсами и чизбургерами, обертками которых он так по-детски забавлялся.

Парень уставился на Паркер, что было понятно, но удовольствия Уиллоусу не доставило. Он ногой отшвырнул шарики в кювет, молча прошел мимо полицейского и стал подниматься по внутренней лестнице облезлого отеля.

Идя следом, Паркер спросила:

– Здесь всего пять этажей, значит, тело на пятом?

– Что губит нашего брата, так это лестницы, – сказал Уиллоус. – Ты замечала, что детективы никогда не умирают, а просто когда им надоедает бегать по лестницам, они уходят в отставку.

Паркер расхохоталась. Собственно, ничего смешного, но за весь день ей не представился случай даже улыбнуться, и требовалась разрядка. Вот она и закатилась так, что не могла перевести дыхание. Уиллоус остановился и, глянув через плечо, улыбнулся ей.

– Ты в порядке?

Паркер прислонилась к стене, еле держась на ногах.

– Не беспокойся. Все хорошо.

Уиллоус нахмурился.

– Пойдем-ка поищем лифт.

Но лифт в этом ветхом офисе был не более вероятен, чем холодильник в аду, и Паркер снова рассмеялась. Уиллоус присоединился к ней.

Единственными автомобилями перед гостиницей по-прежнему были бело-голубой и «каприс» Уиллоуса. Ни перевозка трупов, ни техническая служба еще не показывались.

Две-три минуты тело могло подождать.

Ветер со стороны Тихоокеанского побережья слегка попахивал йодом. Облака, низкие и рваные, быстро проплывали по небу, и резкие лучи солнца то появлялись из-за них, то исчезали.

На Греге был дешевый – на выброс – плащ, но он жалел, что не захватил с собой зонтик – при дожде мог потечь макияж.

Позвонив из телефона-автомата перед рестораном «Сдобочка» в таксопарк Блек-Топ, он заказал такси, затем вошел внутрь и купил ветчину, ананасовый сок и кофе на вынос. Диспетчер автопарка пообещала автомобиль через пять минут, и Грег был наготове.

На такси он подъехал к четырехэтажному зданию какого-то медицинского учреждения с подземной стоянкой для автомобилей, всего в двух кварталах от банка. Заплатив за проезд, Грег прошел в холл и в лифте опустился на стоянку, расположенную на уровень ниже. Все было на месте: и коричневый фургон «форд-торус», и бумажный пакет с одеждой для переодевания, припрятанный им на полу заднего сиденья.

Грег немного послонялся по стоянке, связка ключей болталась у него в руках, он что-то насвистывал, делая вид, что забыл, где, черт подери, поставил автомобиль, потом снова подошел к украденному «торусу». Шины накачаны, бензин в бачке есть.

Открыв дверцу, он нажал на сигнал. Аккумулятор не сел. Грег улыбнулся, закрыл дверцу, бросил ключи в карман и вышел из здания.

Пора.

Одна из причин, по которой он выбрал этот банк, заключалась в том, что в здании напротив находился магазин. Грег околачивался около стойки с журналами и книгами, перелистывая страницы «Мотоцикла», но мысленно был в банке. Влипнуть было легче легкого: выбрать неподходящего кассира – опытного, с быстрой реакцией – либо замешкаться в самом начале, так сказать, во вступительной части. Грег знал, что ментам для приезда по вызову требуется что-то около трех минут. Сто восемьдесят секунд. Он никогда не позволял себе затянуть визит более чем наполовину этого времени. Девяносто секунд – предел. После этого, как бы ни была приятна встреча, аста ла виста, детка, он уходил.

Этот журнал «Мотоцикл» был довольно странным: больше фотографий обнаженных женщин, чем в среднем «Пентхаусе», и гораздо меньше мотоциклов. Двадцать семь минут пятого. Банки – как пончики – хороши в любое время, но он предпочитал начало ленча, а также между четырьмя и шестью часами вечера, когда улицы запружены автомобилями и фараоны приезжали позже – их сирены и красные мигалки не срабатывали.

К счастью, за Грегом никто никогда не гнался. Было бы достаточно одного случая, чтобы он спокойно и всерьез рассмотрел вопрос об изменении профессии – например, розничная торговля или что-то в этом роде.

Он прошел по узкому проходу в дальний конец магазина и начал копаться в отсеке с мороженым. Огромный выбор, и никакого аппетита. Он выбрал лимонное на палочке, потом передумал и взял последнюю порцию сливочного. По пути к кассе он так хромал и так приволакивал левую ногу, что на линолеуме оставались вмятины.