Полностью удовлетворенная, Сюзанна зевнула, лежа в его объятиях.

— Ты хочешь спать?

— Перестань, — сказала она. — Я совсем не сонная. Я привыкла к кочевой жизни. Для меня даже странно, что мы не движемся. Недостает покачивания.

— Это лучше, чем скрипучие матрацы в мотелях.

— Сексуальнее, — пробормотала Сюзанна, проведя пальцем по его груди.

— Мы можем попросить одного из водителей свозить нас на прогулку. — Джеб положил руку на ее круглый живот. — Вероятно, ты собираешься играть в баскетбол?

— Я набираю себе команду.

Он потерся носом о ее шею.

— А мне можно поиграть?

— Ты уже поиграл. Именно так я и попала в это положение.

— Мы сейчас еще немного поиграем, чтобы была полная команда.

На эту ночь Бриз предоставила дом в их распоряжение, и оба были этому рады, тем более что сама Бриз ничуть не страдала. Сообщая о том, что уедет «куда-нибудь» на всю ночь, она игриво посматривала на Майкла.

«Или меня будут развлекать, или… я сама развлекусь», — сказала она.

— Я думал, что ты сошла с ума, влюбившись в этого парня, — сказал тогда Майкл, целуя Сюзанну на виду у Джеба. — Однако музыка кантри не так уж и плоха, — добавил он, глядя на Бриз.

— Мне неприятно тебе это говорить, но игру придется отложить, — усмехнувшись, сказала Сюзанна Джебу. — Я нагуляла себе аппетит.

— Очень голодна?

Она дотронулась до его бриллиантовой серьги.

— Да — хочу поесть.

— Ну, давай тогда тебя накормим. Прибавишь еще фунтов десять.

Притворно ворча, что она, дескать, предпочла еду сексу, Джеб натянул на себя черные шелковые спортивные трусы и повел ее вниз. До рассвета оставались считанные минуты.

— Пожалуй, твой друг-адвокат сможет найти предлог, чтобы аннулировать наш брак, — сказал Джеб, роясь в холодильнике. Свет на кухне он так и не зажег. — Как я понимаю, мы не должны были тянуть с сексом до трех часов ночи. Если у тебя есть какие-нибудь сомнения, старый добрый Майкл поможет тебе развязаться со мной.

Сюзанна проигнорировала эту его вспышку неуверенности в себе — и в ней. Подвинувшись поближе, она плотнее запахнула свой малиновый халат и протянула руку к тарелке, на которой лежали холодные закуски: куски индейки, ветчина, ростбиф, язык.

— Как ты думаешь, Бриз и Майкл действительно…

Вытащив большие блюда с картофельным салатом, салатом из шинкованной капусты, яблочный пирог и огромный кусок свадебного торта, Джеб невинным тоном спросил:

— Что?

Она положила мясо на поднос вместе с кусками хлеба.

— Ты думаешь, они сейчас лежат где-нибудь вместе в постели?

— Откуда мне знать? — Поставив на поднос с тарелками бутылку газированной воды и бутылку шампанского, Джеб по коридору понес его в озаренную рассветом большую комнату, оформленную в юго-западном стиле.

— Ревнуешь? — спросила она.

— Никак нет, мэм.

Они присели на зеленовато-розовую софу и в молчании принялись накладывать на хлеб мясо и салат. Пожалуй, ревность испытывал не только Джеб. Он ведь провел это лето здесь вместе с Бриз. Может быть, они жили в одной комнате? Занимались любовью?

— Я не занимался любовью с другими женщинами, — сказал Джеб. — Включая Бриз. После того как я встретился с тобой, даже не хотелось. Мой образ, каким его подавала пресса, совершенно не соответствует действительности. — Он помолчал. — Будешь спрашивать почему?

— Нет, — сказала она, откусывая кусочек сандвича.

— Я все равно тебе скажу. — Джеб откупорил бутылку шампанского, ловко подставив под струю бокал для воды. — Не смог найти чистых бокалов для вина, — заметил он и небрежно добавил: — Не мог о тебе забыть. С той самой минуты, как впервые увидел в Нью-Йорке. Из-за Клэри у тебя глаза тогда метали искры. А может быть, это началось раньше, когда она прислала мне твою фотографию.

Сюзанна отложила в сторону свой сандвич:

— Я тоже не могла. Не могла тебя забыть.

Джеб отодвинул в сторону поднос, положил на него сандвичи и поставил бокалы. Они легли на софу, Сюзанна спиной к Джебу. Распахнув ее халат, он гладил руками ее живот, шептал ей разные слова и целовал волосы.

— Когда я жил в Эльвире со своими папой и мамой, когда учился играть на гитаре, то всегда думал о том, буду ли так счастлив где-либо еще. — Он повернул ее лицо к себе. — Я думаю, что это самая счастливая ночь — или утро — в моей жизни. По крайней мере до тех пор, пока не родится ребенок.

— Мальчик или девочка? — почувствовав, что он говорит серьезно, спросила Сюзанна.

— Не важно. Главное, чтобы ребенок был здоров. И ты тоже. Это все, чего я хочу.

Вспомнив рассказ Джона Юстаса о Рэйчел, она полностью развернулась к нему лицом. Губы Сюзанны потянулись к его губам, рука скользнула вниз.

— Полегче! — проворчал Джеб. — Я вижу, ты снова голодна. Пусть это будет в последний раз. — Но он смотрел на нее по-прежнему рассеянно, заставляя Сюзанну любить его еще сильнее.

— Ты все еще беспокоишься? Насчет того, что можешь навредить мне или маленькому?

Он пожал плечами, и это сказало ей все, что нужно было знать. Как и его глаза.

Встав на колени и подождав, пока Джеб сделает то же самое, Сюзанна погладила его сквозь шелковую ткань спортивных трусов. Он застонал, его стон эхом отразился от сводчатого потолка. Затем рука Джеба начала блуждать по ее телу, а когда Сюзанна застонала, он не пытался приглушить ее стон.

— Здесь никого нет, — прошептал он, снимая с нее халат. Движения Джеба замедлились, затем снова ускорились, и Сюзанна почувствовала, как по телу пробежала горячая волна.

— Мы можем шуметь сколько захотим.

— Тогда покажи мне, как ты меня любишь, — сдавленным тоном сказал Джеб и взял ее за руку.

— Нет, — сказала она. — Сейчас будет по-другому. — Увидев, что он не возражает, она стянула с него спортивные трусы и бросила их на пол вслед за халатом.

Его взор затуманился. Он положил ее руку на себя.

— Сильнее, — сказал Джеб. — Крепче. — А потом: — О, черт возьми, ты меня сейчас убьешь. Я не… Не останавливайся… Быстрее…

— Джеб!

Его прикосновения были восхитительными. Как и ее. В следующее мгновение они вместе кончили, издавая стоны и крики наслаждения. А в незанавешенные окна дома Бриз Мейнард лился свет утреннего солнца.

Такое счастье, сказал себе Джеб, не может долго длиться.

Оно продлилось до полудня следующего дня, когда в доме появилась довольная Бриз Мейнард с коробкой, которую привез Майкл. От Дрейка Уиттейкера.

Джеб не знал, хочется ли ему туда заглядывать. Какой сюрприз там его ждет? Новое потрясение? Оно ему не нужно, так же как и Сюзанне.

— Я знаю все о Клэри и шерифе, — сказала она во время позднего завтрака. — Мне рассказал Джон Юстас. — Она взяла его за руку. — Пожалуйста, не сердись на него. Это я заставила его проговориться, так что вини меня, если так нужно.

— Я не могу тебя винить. Просто мне жаль, что тебе пришлось все это выслушать.

— Мне жаль, что она причинила тебе боль, Джеб. — Сюзанна сжала его руку. — И я прошу прощения за то, что так долго считала, будто виноват ты.

Джеб посмотрел на полученный от Дрейка сверток с таким видом, как будто в нем была бомба с часовым механизмом.

— Мы можем забрать это с собой, — сказал он. — И открыть потом. — Их короткий медовый месяц закончится сегодня вечером, когда автобус направится в Батон-Руж, где предстоит следующий концерт. — Или оставить здесь.

— Давай откроем сейчас, — сказала Сюзанна. Сверток предназначался им обоим, что само по себе вызывало у Джеба беспокойство. Сюзанна развязала белые ленточки, оторвала серебристо-белую бумагу, затем просунула нож для бумаги под клейкую ленту, которой была перехвачена коробка. Простая картонная коробка со следами пыли и грязи. «Ничего себе подарок», — подумал Джеб.

— Сюзанна, может быть, не стоит?

Насколько мог понять Джеб, Дрейк Уиттейкер был очень своеобразным человеком. А сам Джеб уже получил за свою жизнь немало странных «подарков».