Сделав глоток, Майкл немного помолчал.

— Может быть, твоя мать права.

— В чем права? У Лесли всегда много идей, как правило, не слишком полезных, — удивилась Сюзанна. Он поиграл ее локонами.

— Что мы должны пожениться.

Вздрогнув, она повернулась к нему:

— Это предложение?

— Что-то вроде этого. Если хочешь — да.

— Майкл… — Она коротко засмеялась. — Ты никогда не был скрытным. Признайся, что такого сказала тебе Лесли, пока я одевалась?

— Она разливалась насчет радостей супружества.

— Как будто она знает, что это такое.

— Не надо судить ее так строго, — сказал Майкл. — Мне нравится твоя мать.

— Мне тоже. Собственно, я ее люблю.

— Но обращаешься с ней как с пятилетним ребенком.

— Иногда я чувствую себя так, как будто это я ее вырастила. — Сюзанна отодвинулась от его руки. Она вдруг вспомнила разговор с Джебом о его семье. — Ты не знаешь, что такое вырасти в доме Дрейка. В ее доме.

— Так скажи мне. Когда я спрашиваю об этом, ты всегда переводишь разговор на другую тему.

Майкл был самым образцовым мужчиной из всех, кого знала Сюзанна. Он вырос в стабильной обстановке преуспевающего среднего класса. Родители его обожали. У него были младший брат и старшая сестра, а также бабушка с дедушкой, которым он заботливо звонил каждые выходные. Сюзанна не замечала за ним никаких пороков, он даже редко ругался. Нельзя сказать, чтобы Майкл легко раздражался или переходил на крик. С Сюзанной он обращался всегда очень вежливо и уважительно. Может быть, Лесли права и ей в самом деле надо выйти за него замуж?

На Сюзанну снова хлынули воспоминания: Джеб, игра в снежки в Центральном парке, горячий шоколад, прикосновение его рук, его губ. Воспоминания о том, как он вышел на сцену, подхватил возникшую из ниоткуда гитару и спросил: «Ну, как дела?»

Возможно, она безнадежна. Возможно, воспитание Лесли привело к тому, что ее тянет к неподходящим мужчинам, а не к таким надежным, как Майкл.

— Сюзанна! — Майкл придвинулся к ней и, наклонив голову, заглянул в глаза.

Сюзанне вдруг захотелось, чтобы он немедленно снял пиджак или развязал галстук, — в общем, сделал какой-нибудь из ряда вон выходящий поступок, пусть даже нелепый или угрожающий.

— Я не хочу говорить о доме.

Опять воспоминания. Вот она входит в дом, ищет Лесли, находит ее. Слышит гневный голос Дрейка, звон бьющейся посуды. В памяти пробегают бесконечные танцы и шоу, на которых она все время ищет своих родителей и почти никогда не находит.

— Хорошо, — пробормотал Майкл. — Но ты не думаешь, что Лесли права? Я имею в виду — в отношении нас?

Сюзанна приложила ладонь к его щеке. К ее облегчению, щека оказалась слегка шершавой — не образцовой.

— Судя по бороде — сейчас пять часов утра, — сказала она. — Уже поздно. Не думаю, что мы должны принять решение именно сегодня.

— Все идет к этому.

Сердце Сюзанны забилось быстрее.

— Майкл, ты в приподнятом настроении в связи с известием о партнерстве и о получении нового офиса. Сейчас не время строить планы до конца твоей жизни. Или моей.

— Нашей жизни, — поправил он. И, помолчав, добавил: — Но ведь ты не думаешь «мы», когда смотришь на меня?

— Я… У меня нет большого опыта совместной жизни с кем-то еще.

— Я могу тебя научить.

Она встала, подошла к окну и стала смотреть на сверкающие городские огни, на белеющие вдали клочья тумана. Белые, как снег в Нью-Йорке.

— Или после твоей недавней поездки на восток у меня появился соперник?

Его тон заставил Сюзанну обернуться.

— Соперник?

— Джеб Стюарт Коуди. Я читал газеты, Сюзи. Я видел фотографии.

— Это все реклама. — Она почувствовала, как краска заливает ее лицо.

— И только? Ты поехала на похороны Клэри, а оказалась на сцене, на концерте этого деревенщины. Я готов согласиться, что в его внешности есть нечто привлекательное — для определенного сорта женщин, — но целоваться с ним, Сюзанна? И околачиваться возле него, словно какая-нибудь фанатка? Ты так и не сказала мне, где была, пока был закрыт аэропорт.

Слово «деревенщина» заставило Сюзанну поморщиться.

— Я ночевала в гостинице. По крайней мере, мне не пришлось спать на стуле где-нибудь на вокзале. — Она почти не соврала, но всей правды лучше не говорить. Особенно теперь, когда Майкл смотрит на нее такими серьезными глазами.

— Слухи продолжают распространяться.

— Да, мы с Коуди поженимся в Лас-Вегасе, когда через месяц он будет там выступать.

— Это не смешно. — Он провел рукой по волосам. — Мне все время говорят: «В чем дело, Олсоп? Ты что, не можешь удовлетворить мисс Уиттейкер? Будь начеку. Если она купит гитару, тебе придется утопиться».

— Я не собираюсь покупать гитару.

— Газетные сообщения не очень обнадеживают. Некоторые намекают, что этот Коуди знает о смерти своей сестры больше, чем говорит, — сказал Майкл.

— Зачем ты себя истязаешь без всякого повода? Поверь, я много слышала о нем от Клэри. Я вообще не хотела с ним встречаться. Мне бы и не пришлось этого делать, если бы не его отношение к ее похоронам. — Она рассказала об их споре насчет Клэри и ее сообщения. — Я поехала, чтобы высказать ему свои упреки, но он оказался не совсем таким, как я ожидала. — Судя по виду Майкла, ее слова его не очень убедили. — Иногда он ведет себя любезно, иногда — враждебно. — В памяти снова всплыло это слово. — Он растерян.

— Из-за чего? Из-за всех этих хитов? Из-за толпы визжащих фанатов?

Сюзанна кивнула:

— Да, из-за внезапно свалившейся на него славы. И из-за смерти Клэри, хотя он этого не признает. Вероятно, он не знает, кому сейчас может доверять.

— Мое сердце истекает кровью.

— Майкл, ты ревнуешь. — Она придвинулась к нему, наклонилась ближе и поцеловала в кончик носа.

К удивлению Сюзанны, Майкл обнял ее и уткнулся лицом в ее волосы.

— Останься у меня. Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как мы с тобой последний раз вместе проводили ночь. Останься, а то праздник будет неполным.

— Если я останусь, это не убедит тебя, что между мной и Джебом Стюартом Коуди ничего не было. И не убедит нас обоих, что пора назначить день свадьбы.

— Это может помочь.

Сюзанна почувствовала, что мышцы Майкла напрягаются, и в долю секунды выскользнула из его объятий. Она любила Майкла как друга… Но выйти за него замуж? Сюзанну не удовлетворяла дружба навек в сочетании с эрзац-сексом. Может быть, думала она, Майкл слишком хорош для нее?

— Я действительно чувствую себя неважно, — сказала Сюзанна и стала надевать пальто.

Майкл поспешил прийти ей на помощь, при этом задержав руки на плечах Сюзанны.

— Не передумаешь?

— Я думаю, что начинается… — Она жестом указала на нижнюю часть живота.

— Менструация?

— Моя бабушка умерла бы от такой откровенности. Должно быть, она сейчас перевернулась в гробу на кладбище Всех Святых.

Голос Майкла стал хриплым.

— Меня это не беспокоит… Я имею в виду твое состояние. — Его голубые глаза смотрели на нее умоляюще, и Сюзанна чуть было не передумала. — Я действительно очень хотел бы заняться сегодня любовью.

— Прости. — Его глаза погасли, и Сюзанна поняла, что, желая защитить себя, она причинила ему боль. — Не надо отвозить меня, Майкл. Твой привратник может вызвать мне такси.

— Ты уверена, что так надо? — Он избегал ее взгляда.

— Я бы хотела перенести концерт по случаю дождя. — Выскользнув в переднюю, она одарила его прощальным поцелуем. Майкл не разжимал губ и держал руки по швам. — Еще раз поздравляю тебя с партнерством. Я очень тобой горжусь.

— Спасибо. — Он закрыл дверь еще до того, как Сюзанна вошла в лифт.

Всю дорогу домой Сюзанна вовсю ругала себя. Она должна была остаться. Но в животе действительно ощущалась тяжесть, обычно возвещавшая о приближении месячных, а груди казались плотнее, чем всегда.

Войдя в темный дом, в котором горела только бельгийская люстра, Сюзанна оставила туфли в прихожей и поднялась наверх. Лесли, должно быть, легла спать, и Сюзанна надеялась, что перед этим она не звонила Дрейку. Подойдя к находившейся на втором этаже комнате матери, Сюзанна услышала тихое дыхание Лесли. Она вспомнила, как Майкл обвинил ее в том, что она обращается с Лесли как с ребенком. Он не знал, что их роли часто менялись.