— Иди сюда, — сказал он.

Она коротко взглянула на него, затем поставила свою кружку с горячим шоколадом, встала и подошла к Джебу. По задумчивому лицу Сюзанны было видно, что у нее тоже есть сомнения.

— Это может войти в привычку.

— Конечно, может.

— Если я позволю, — сказала Сюзанна и поцеловала его.

Джеб понимал, что заниматься любовью безопаснее, нежели разговаривать об их прошлом и взглядах на жизнь, вспоминать о Клэри. Но если это так, то он с самого начала допустил ошибку.

Когда наступило ослепительно голубое воскресное утро, Сюзанна все еще лежала в объятиях Джеба на ковре возле остывающего очага, сонная и полностью удовлетворенная. Джеб погладил ее по спине, и Сюзанна закрыла глаза от удовольствия. Вчерашняя перемена в его настроении не могла ее удивить. Она должна была показаться ему эгоистичной. И против этого трудно возразить. Всю жизнь Сюзанна заботилась только о себе и склонялась к мысли, что и все остальные делают то же самое.

После той ошибки с бездомной женщиной — Господи Боже, она ведь не на много лет старше самой Сюзанны, просто жизнь ее так побила и лишила надежды — ей следует выбирать более безопасные темы. По крайней мере, насколько это возможно.

— Коуди, — сказала Сюзанна, — откуда у тебя такое имя? — Она подвинулась, чтобы видеть выражение его лица. — Это сценический псевдоним? Джеб Стюарт Коуди — это ведь ненастоящее имя?

— И да, и нет, — улыбнулся Джеб.

Сюзанна приподнялась на локте, но он вновь уложил ее возле себя.

— Моя мама проявляла интерес к семейным преданиям. В ее роду этих историй было полно. Говорят, что один из ее предков — не знаю точно, сколько там должно быть «пра-пра», — во время войны между штатами служил в кавалерии под началом самого генерала Дж. Ю. Б. Стюарта, в чем я, правда, не уверен. Мама очень любила об этом рассказывать.

— Видимо, как и ты.

— Тем не менее, она дала мне имя, прежде чем — как мама всегда говорила — мой дедушка По-По, перерезал пуповину.

— И какое же имя?

Его акцент стал сильнее, и у Сюзанны появилось твердое убеждение, что ее разыгрывают.

— Джон Юстас Борегард…

— Ты шутишь! Джон еще куда ни шло, хотя это тебе и не идет, но второе имя? А Борегард?

— Джеб — это Дж. Ю.[4] Б. — Джеб тоже засмеялся. — Джон Юстас — так зовут моего дедушку. Это его полное имя, и все называют дедушку именно так. Следующее имя, которое тебя так смешит, — он наклонился и поцеловал ее в уголок рта, — дано в честь деда по материнской линии моего отца, который якобы был полковником в армии южан. Стюарт — снова по материнской линии, а Коуди — это ясно само собой.

— Неудивительно, что Клэри его использовала.

— А теперь ты собираешься уходить, верно? — Джеб отодвинулся. На рассвете, после того как они вновь занимались любовью, он велел ей надеть тенниску с надписью «Кентукки», а сам натянул джинсы, которые так и остались расстегнутыми. — Моя фамилия так же далека от меня, как и ты, — сказал он, глядя ей прямо в глаза. — Вы это хотели узнать, мисс Сюзанна?

— Я не уверена.

— Я тоже.

Услышав его ужесточившийся тон, она села и одернула большую, не по размеру, тенниску. Отведенное время, очевидно, подошло к концу.

— Понятно. Тогда, может быть, мы вернемся к теме разговора? — сказала она. — К Клэри.

— Сюзанна!

— Я знаю, что ты не хочешь о ней говорить. Ты даже не ожидал, что будешь ее жалеть. — Она разгладила на коленях хлопчатобумажную ткань. — Почему ты не хочешь помочь найти того, кто ее убил?

— Я тебе уже говорил…

— Ты очень заметная фигура. Ты мог бы…

Джеб тоже сел.

— Я уже рассказал им все, что знаю. Ты думаешь, что ко мне не приходили в ночь убийства? Не допрашивали меня? Не допрашивали всех ее знакомых в Нью-Йорке, включая Дрейка? Я сказал, что был с Бриз — это соответствует действительности, — и меня отпустили. — Он помолчал. — Я не уверен, что они хотели меня отпускать. Полиция хотела бы на кого-нибудь повесить ее смерть, чтобы закрыть дело.

— Они даже не нашли орудие убийства.

— Они даже не назвали это убийством.

— Пистолет, из которого стреляли, был необычным. — Сюзанна сразу поняла, что для Джеба это оказалось новостью. — Мой отец считает, что грабители такими не пользуются.

— Что за пистолет? — с явной неохотой спросил Джеб.

— А-357, «дэн-вессон» с укороченным стволом.

— Длина ствола два с половиной дюйма, — нахмурившись, сказал Джеб. — Откуда ты это знаешь?

Она могла бы спросить у него то же самое.

— Из результатов баллистической экспертизы. А Дрейк видел отчет о вскрытии.

— Полиция это тоже знает. Если ты пришла сюда в надежде, что я, словно некий детектив-любитель, смогу распутать это дело только потому, что я брат Клэри… — Замолчав, он встал на ноги. — Зачем ты пришла? Как я понимаю, не только затем, чтобы отдубасить за то, что я не пришел на похороны. А теперь ты знаешь, что я не считаю это убийством, это несчастный случай… Какого черта ты пришла?

Он хотел сказать — какого черта остаешься. Отвернувшись, Сюзанна встала. Два дня назад она не упомянула о сообщении Клэри на автоответчике, но сейчас коротко рассказала о нем, надеясь склонить Джеба к своей теории.

— Я думаю, Клэри знала, что ее преследуют, — закончила свой рассказ Сюзанна, — что кто-то может ее убить. Она хотела, чтобы я, если это случится… ну, смягчила твою боль.

— Проявила милосердие? — Взгляд Джеба потемнел.

— Я не утверждала, что могу это сделать. — Сюзанна надменно посмотрела на него и вскинула голову. — Или что собиралась тебе помогать. Я пришла по причине, о которой уже рассказала… А теперь, очевидно, мне пора уходить. Если аэропорт еще не открылся, я подожду там. — Вся дрожа, она направилась в коридор, собираясь найти свою одежду.

Он догнал ее и развернул к себе.

— Что, надоела моя компания? Моя постель? Потерла спину деревенщине — и хватит? Надоел отсталый южанин с пятью именами, четыре из которых фамилии?

— Я никогда не называла тебя деревенщиной.

Взяв Сюзанну за подбородок, Джеб заставил ее посмотреть на него.

— Я вижу это по твоим глазам. Как ты входила сюда — задрав нос и на деревянных ногах. — Его взгляд упал на край тенниски, доходившей Сюзанне до середины бедер. — Должен признать, у тебя чертовски красивые ноги. Но не могу сказать, что теперь мне нравится все остальное.

— Послушай…

— Нет уж, ты послушай! — Он жестом указал на майку. — Я прошел очень долгий путь с этих холмов, но в отличие от Клэри они всегда оставались со мной, оставались в моей музыке. Я и раньше встречал таких, как ты. Еще в Нэшвилле, перед тем как подписал свой первый контракт. И уж конечно, здесь, на Севере. — Его рука ослабла. — Думаешь, я не знаю, о чем ты думаешь? Я тебе скажу. — Он наклонился к ней. — «Пусть у него пятитысячный номер с шестью спальнями, пятью ванными, плавательным бассейном и вертолетной площадкой на крыше, собственный лимузин и персональный водитель. Пусть он выступает в программе «С добрым утром, Америка!», пусть толпы фанатов заполняют залы по всей стране. Все равно он останется дремучей деревенщиной!»

— Это ты говоришь, а не я.

Она высвободила подбородок, и тогда Джеб схватил ее за плечо.

— Я знаю, о чем еще ты думаешь. Ничего нового для меня тут нет! — Он вновь повернул ее к себе: — «Что он делал все эти годы неизвестно где?»

Сюзанна выпрямилась.

— Я не собираюсь слушать о твоих мытарствах, Джеб.

Она впервые назвала его по имени, на что, впрочем, Джеб не обратил внимания.

— Тебе все же придется это выслушать. Чем я занимался, кроме того, что щипал струны гитары? Ждал, когда отец вернется из тюрьмы? Что такие, как ты, всегда говорят о бедных деревенских мальчишках? Что я, должно быть, издевался над собаками, овцами и другими четвероногими? — Он сжал плечи Сюзанны, и ее глаза расширились от шока. — Спал со своей собственной…

Позади с шипением раскрылись двери лифта, и в холле с пачкой газет в руках появилась Бриз Мейнард. Солнце уже взошло, и Бриз без труда разглядела, что на Сюзанне нет ничего, кроме тенниски, а Джеб голый по пояс и с расстегнутыми брюками.