— Славно, — сказал старший, — выйдет без шума…

Вчетвером они пробрались во двор. Извлекли из-под сиденья металлический бочонок и, заменив его на точно такой же, бесшумно удалились. Шофер внимательно посмотрел по сторонам, лег на сиденье и задремал. Среди ночи его разбудил пьяный Николай:

— Спишь?! На службе?! Да я тебя… под трибунал! Под суд! Пусти!

Забейворота откинул сиденье и, увидев бочонок, успокоился.

— Неси службу. Приедем — награжу!

— Да ну его, Коля, — капризно сказала подошедшая Натаха. — Пошли.

И повела его в сарай, где на сеновале так славно отдыхать в короткие июльские ночи. И трудиться. Запутавшийся в юбках, ошалевший от горилки и сдобного женского тела Николай уснул под утро. И приснился ему сон, где был он простым сельским мужиком, сидел в чисто беленой хате, а его жена Натаха наливала ему в глиняную кружку парное молоко. И куча детишек — сразу не сосчитать — щебетали звонкими голосами. И не было рядом этого долбаного КГБ. И он был счастлив.

Группа страховки «почтальона» обложила хату, когда все еще спали. Старший группы сразу бросился к машине. Вытащив за ноги шофера, он гаркнул:

— Где груз?! Быстро отвечать!

Испуганный шофер захлопал глазами и ткнул в сиденье. Увидев бочонок, капитан немного успокоился.

— Так. А где этот?

Шофер так же испуганно ткнул пальцем в сарай. Пинками Николая выгнали наружу. Из дверей на них, ничего не понимая, смотрела расхристанная Натаха.

— Ах ты, сука, — сквозь зубы процедил капитан, проведя тут же на месте первый допрос. — Поблядовать захотелось? Женилка выросла? Так я тебе ее с корнем щипцами вырву, футболист хренов.

На Забейворота было страшно смотреть.

А трое неизвестных, подменивших бочонок, были уже далеко от Шибаево. Соблюдая все меры предосторожности, они поездом перевезли груз до селения Аксай Казахской ССР и передали его с рук на руки вооруженному до зубов отряду нукеров. Распугивая сиренами и мигалками встречные автомобили, колонна «волжанок» на крыльях полетела к предгорьям Тянь-Шаня. Здесь, на родной земле, можно было не таиться — кто посмеет остановить, а тем более обыскать машины, принадлежащие самому Хозяину.

«Волжанки» замедлили свой бег только на берегу Балхаша, у высокого металлического забора, из-за которого виднелись башни дачи-дворца. Предводитель нукеров лично проследил, чтобы груз был доставлен глубоко под землю в бетонированный мощными плитами подвал. Вскоре вниз спустился Хозяин. Он молча постоял рядом с невзрачным бочонком и сказал:

— Придет время, Вартан, и то, что спрятано внутри этой железной посудины, будет цениться так высоко, что простой смертный уйдет в загробный мир, так и не успев сосчитать всей суммы до конца. Будет такое время. Надо только уметь ждать.

Он умел видеть на четверть века вперед, иначе он не был бы Хозяином.

Из села Шибаево подменный груз капитан с группой страховки успешно доставили к месту назначения. Там его взвесили и, не найдя никакой разницы в цифрах, указанных в сопроводительных документах, все же вскрыли. Бочонок доверху был заполнен керосином.

В коричневой жидкости, укрепленный на держателях-распорках, поблескивал зеркальным блеском металлический цилиндр.

— На первый взгляд все будто в порядке, — сказал, сделав осмотр, специалист. — Но, знаете, береженого бог бережет. Необходимо сделать спектральный анализ.

Цилиндр извлекли из контейнера. Спец с сомнением произнес:

— Ерунда какая-то. На ощупь — совершенно не то. Быстро в лабораторию.

Тончайшее сверло сделало укол в бок цилиндра. Электрический разряд — и на радужной полоске спектрограммы нарисовались две поглощенные элементами ртути и свинца темные полоски.

— Обычный свинец, покрытый слоем ртутной амальгамы, — заключил спец. — Ему цена — два с полтиной.

КГБ встал на дыбы. Забейворота подвергли непрерывным многочасовым допросам и, убедившись, что выкачали из него всю имеющуюся информацию, отдали под трибунал. Шофер под действием спецпрепаратов невнятно говорил что-то о смертельно больной матери, о трех неизвестных ему людях, предложивших баснословную сумму в тысячу рублей за пустяковое, по их словам, содействие, об утонувшем тракторе и поносе Забейворота. В конце концов он скончался в подвалах КГБ от «острой сердечной недостаточности».

— Это позор для нас всех, — кричал полковник, проклиная тот день, когда согласился доверить несложную операцию придурку лейтенанту. — У нас из-под носа украли ценное государственное достояние. Увели запросто, как кошелек в трамвае у зазевавшейся бабки. Что мы имеем на данный момент?

— Шофер был куплен тремя неустановленными пока лицами, — докладывал помощник. — Они же инсценировали крушение моста через реку. Трактор принадлежит местной МТС, откуда был угнан за неделю до случившегося. На допросе директор МТС сообщил, что никто за трактор не беспокоился. Местные трактористы частенько использовали его для поездки за водкой в райцентр. А потом, нажравшись в стельку, засыпали в кабине где-нибудь в лесочке.

— Что говорит родня Забейворота?

— Никто ничего не помнит. Все были пьяны.

— Н-да-а, — протянул полковник. — Пьяная страна. Кремль из-под носа утащи — никто не поймет.

Помощник мысленно отметил непозволительную даже для шефа вольность.

— Не напрягайся, — усмехнулся полковник, — у меня кабинет не пишется. Значит, ситуация такова: дело хреновое. Ни черта у нас нет. И я думаю, вряд ли что-нибудь существенное появится. Иностранные разведки здесь ни при чем — не их стиль, да и железка эта им, я думаю, не нужна. Это же типичное воровство. Но — на высоком уровне. Копни-ка ты, дорогой мой, повыше — ЦК, республики. У тебя ведь там есть люди?

— Оно, конечно, так, — осторожно возразил помощник, — людишки имеются. Но нас туда не пустят. Помните дело Семенова? С поличным, можно сказать, взяли. А толку? Не сметь — и все прахом.

— Да я тебя не заставляю с автоматчиками во Дворец съездов врываться, — поморщился полковник. — Ты информацию собирай. А там поглядим, что и как. Я ведь не первый год в системе работаю. Ты что думаешь — этот груз госструктурам принадлежал? Как бы не так! Руку на отсечение даю — шел к кому-то на длительное хранение в личные закрома. А это в корне меняет дело. Так что действуй. На этом славно сыграть можно.

Тщательно изучив маршруты и время последних поездок и встреч всех более-менее крупных чиновников, помощник обратил внимание на донесение осведомителя из Казахстана. Второй шофер главы республики сообщил, что через три дня после похищения груза они с группой телохранителей срочно выехали на станцию Аксай, где, пробыв несколько часов, так же спешно отбыли на дачу Первого. Никаких гостей они не встречали, и цель поездки ему не известна. Помощник запросил дополнительные сведения, но осведомитель внезапно замолчал…

Медленно спускаясь по мраморным ступеням, Хозяин вошел в подвал. Телохранитель с готовностью распахнул тяжелую дверь. Из подземелья ударил в нос резкий запах химикатов. Два человека в белых халатах, забрызганных кровью, поспешно поклонились.

То, что осталось от второго шофера, покоилось на широком, облицованном кафелем столе.

— Что? — спросил Хозяин.

— Повторяется. Те же сведения. Ничего нового.

— Жив?

— Для вас сберегли. Мы ведь знаем…

— Заткнись, — так же коротко приказал Хозяин.

Он подошел к столу.

Второй шофер лежал навзничь, прикованный руками и ногами к вмурованным в стол скобам. Грудная клетка у него была вскрыта, и перепиленные ребра с левой стороны груди были вывернуты так, что обнажились сердце и судорожно трепетавшие легкие.

Хозяин сделал знак, и палачи вышли, плотно прикрыв за собой дверь.

Клацание замков заставило человека на столе открыть глаза. Минуту он, не понимая, вглядывался полубезумным взглядом в лицо Хозяина. Узнав его, шофер дернулся.

— Б-бо-льно, — прошептал он едва слышно. — За что?

— И это ты говоришь мне, тому, кого ты предал?

— Я не…