Когда Триону убили, Марк стал воплощением благоразумия, в то время как ее обуревали эмоции. Он даже не слышал, каким покровительственным тоном рассуждал всякий раз, когда она возмущалась медлительностью следователей. Да, она была полностью поглощена ужасной смертью сестры, но то был сознательный выбор, и она до сих пор о нем не сожалела. Но она напрасно рассчитывала на Марка, ожидая, что он ей поможет, особенно когда полиция расследует дело его друга. Вскоре она почувствовала, что преданность Марка раз за разом ослабевает. Вначале он счел ее слишком эмоциональной, а в конце концов попытался убедить: она сходит с ума, воображает вещи, которые никогда не происходили. Из-за ее «одержимости», как он это назвал, они расстались. Наблюдая, как он с дотошной тщательностью хирурга пакует свой чемодан, Нора поняла, что никогда по-настоящему не знала Марка, хотя они были любовниками еще со времени учебы и прожили вместе более восьми лет. По крайней мере, она не успела выйти за него замуж, горько думала она. Полузабытый звук его голоса окончательно погрузил ее в глубины тайны Майны Осборн. Но почему сейчас она должна вести себя иначе?

Нора сделала над собой усилие и очнулась. Еще нет и половины первого. Готовясь к обследованию, она накинула белый лабораторный халат. Проделав это, Нора заметила на краю смотрового стола папку готовых отчетов. Она дотянулась до нее и открыла.

Осуществляя посмертное обследование 6 мая, докт. Малаки Драммонд, главный государственный патологоанатом, при содействии докт. Норы Гейвин, Медицинская школа Тринити-колледжа, сделали следующие наблюдения:

Общее. Обследуемый экземпляр является головой молодой женщины, примерно 18–25 лет, найденной двумя днями ранее в Драмклегганском болоте около Данбега, граф. Голвей.

Сохранность. Большинство мягких тканей сохранилось весьма хорошо. Скальп и волосы особенно хорошо сохранились с правой стороны головы, обращенной к поверхности болота. Свидетельств повреждения черепа нет. Лицо не повреждено, волосы волнистые и примерно 40 см в длину; рыжеватый оттенок сохранен. Присутствуют веки, ресницы и брови, в обеих глазницах остались фрагменты тканей, правый глаз видим через частично открытое веко. Хорошо сохранились хрящ и кожа носа. Сохранились оба уха, правое — в хорошем состоянии, в левое проникли болотные растения. С подбородка срезан небольшой кусок кожи, обнажены жировые ткани и кость. Руководствуясь одним лишь внешним осмотром, невозможно заключить, была ли рана нанесена до или после смерти.

Отчет докт. Р. Кинселла, профессора радиологии, Королевский хирургический колледж Ирландии, при содействии миссис Мэр Донегэн и мистера Энтони Мак-Хью, старших радиографов, Бьюмонтский госпиталь, Дублин, по радиографии и сканированию.

Простая радиография. Разрыв тканей и костей не распознается. Хорошо видно небольшое сжатие мозга. Ясно распознаются следы сворачивания крови, а также полости. Сердечные желудочки маленькие, но не сильно деформированы, в них присутствует воздух. Поперечная проекция черепа отчетливо показывает непрозрачность в ротовой полости. Неясно, часть ли это зубной структуры или инородное тело, попавшее в полость до или после смерти.

Компьютерная томография. Череп индивидуума был подвергнут интенсивной компьютерной томографии. На своде черепа разрывов не видно. Мозг не сжат, воздухом не окружен. Серое и белое вещество может быть идентифицировано и дифференцировано внутри сжатого мозгового стержня, расширяющегося в спиной мозг. Как и на радиографиях, прослеживается хорошо определяемая непрозрачность неопределенного происхождения, предположительно инородное тело, находящееся во рту индивидуума.

Отчет по эндоскопии, подготовленный докт. Дж. С. Митчеллом, Отделение клинической медицины, Тринити-колледж, Дублин.

Внутренняя часть ротовой полости очень хорошо сохранена. Ткани влажные и менее испорчены, чем внешние. Они сплошного коричневатого цвета, мембраны достаточно плотные. Предмет, отмеченный в предыдущих радиографиях и сканированиях, присутствует, но его положение в мягких тканях не дает возможность определить природу и состав.

Содержание отчетов Нора давно уже знала в деталях. Она закрыла папку и медленно обогнула стол, всматриваясь в неловко обернутый тюк и воображая заключенный в нем леденящий ужас. «Кто ты? — молча спросила она. — Что произошло с тобой? — Она протянула руку и коснулась скрученного черного полиэтилена. — Скажи мне». Едва этот вопрос промелькнул в ее сознании, Нора ощутила неодолимую потребность убрать руку, но не смогла. В сердце возникла доселе не испытанная острая боль. Сосредоточившись на своих ощущениях, Нора замерла с закрытыми глазами, пока наваждение — очень медленно — не рассеялось. Она открыла глаза и убрала руку.

Хотя она бывала здесь десятки раз, яркий свет и голые полированные поверхности показались сейчас странными и чужими. «Вот-вот придут остальные, — приказала она себе. — Возьми себя в руки». Из коричневого конверта, лежащего под отчетами, она взяла рентгеновские снимки и, положив их на экран проектора и включив свет, стала изучать местоположение «непрозрачности», которую они намерены извлечь.

Ее размышления прервал Рэй Флинн. Распахнув дверь, он появился с фотоаппаратом в руках, подсоединил вспышку и проверил, работает ли она.

— Не терпится узнать, что это, да, доктор Гейвин?

— Не буду отрицать.

— Вы как мои ребятишки на Рождество.

Флинн направился обратно, чуть не столкнувшись с Ниэллом Досоном. Помощник хранителя древностей Национального музея, Досон нес ответственность за сегодняшнюю операцию.

— Привет, Нора, — сказал, улыбаясь, Досон. — Мы начнем сразу же, как только появится Фицпатрик.

— Что вы думаете о гипотезе экзекуции? — спросила Нора.

— Это возможно. Электронная микроскопия показывает, что позвонки повреждены каким-то лезвием. Проблема в том, что мы не можем определенно сказать, когда произошло обезглавливание — до или после смерти. Удовлетворимся тем, что у нас есть.

— Я уверена — мы выясним, кто она, — сказала Нора и тут же почувствовала себя глупо, словно выболтала некий секрет. — Я знаю, звучит по-идиотски, но это так.

— Возможно, вы желаете несбыточного. Обещайте, что не падете духом, если все это закончится ничем.

— Обещать не могу.

Спустя полчаса Барри Фицпатрик, полный седовласый ученый-дантолог из Тринити, уже приступил к предварительной визуальной оценке, комментируя обследование неторопливо-размеренным тоном учителя, привыкшего к диктовке:

— Смещение нижней челюсти незначительное, вызвано посмертными судорогами. — Он взял голову рыжеволосой девушки за темя, осторожно открыл рот и попытался подвигать челюсть, сначала из стороны в сторону, а затем вверх и вниз. — Челюсть вполне подвижна. Из-за хорошей сохранности кожи и мускульных тканей необходимо отодвинуть нижнюю челюсть, чтобы получить доступ к зубам. Мистер Флинн, будьте, пожалуйста, наготове с камерой, когда мы откроем рот. Спасибо.

Фицпатрик осторожно надавил на нижнюю челюсть, ослабив прикус там, где зубы впились в нижнюю губу. Он открыл рот рыжеволосой девушки настолько широко, насколько смог, заглянул вовнутрь, а затем пальцем в перчатке проверил, отсутствуют ли какие-нибудь зубы.

— Все передние зубы целы, третьи коренные полностью отсутствуют. Зубы по цвету коричневые, зубная эмаль полностью отсутствует. Оценка возраста индивидуума в момент смерти в таком случае сложна, так как именно анализ эмали наиболее показателен. Дентин первых коренных слегка изношен, в то время как третьи коренные — вы бы не пододвинули свет чуть ближе, мистер Флинн — показывают малую изношенность или ее отсутствие. Вероятный возраст умершей — от двадцати до двадцати пяти лет. Теперь, доктор Гейвин, — попросил Фицпатрик, оторвавшись от работы и морща нос в усилии удержать соскальзывающие очки, — вы не могли бы подсказать, откуда начинать поиски этого знаменитого инородного тела?