Давно он не возвращался домой в таком веселом расположении духа, — подумал Алексей, скидывая ботинки на сияющий мрамор холла, — Жена Дорофеева — весьма забавная штучка, то, что он читал о ней в прессе, было и правдой, и нет. Он бы никогда не поверил, что кто-то осмелится так яростно противоречить Сергею, а вот Катя делала это, даже не задумываясь. Другу повезло — его жена была умной, веселой и хорошенькой, правда, он сам предпочитал тощих стройняшек, таких, как ее подруга Лиза. Та была тонкой, как тростинка, с алебастровой кожей, чуть тронутой загаром, и блестящими, словно глянцевыми, черными волосами. Когда девушка даже чуть шевелилась, глубокий вырез ее изумрудного платья соскальзывал еще ниже, открывая взгляду золотое кружево белья, Лиза смущалась и натягивала платье на плечи — Алексею ее смущение казалось чем-то старомодным и милым. Потом он вспомнил, что видел ее совсем недавно, на премьере фильма, на который отправился с восходящей звездой инвестиционного банка. Ему еще показалось, что в толпе мелькнула Саюри — тяжелые черные волосы навсегда остались напоминанием о ней. В тот вечер Алексею разозлило сходство вполне реальной и, главное, живой девушки с той, которую он потерял, сегодня — он был настроен куда более благодушно. Лиза не смеялась, только улыбка мелькала в уголках ее рта, и это казалось ему очаровательным, она медленно пила ядовитый коктейль, а его возбуждало движение ее розового языка по розовым же губам. А еще — эта бесконечная мелодия стриптиза, которая заставляла Алексея еще пристальнее пожирать взглядом чуть обнажившуюся грудь Лизы. Катя о чем-то говорила, а он не слышал ни слова, потом Сергей хлопнул его по плечу с вопросом:
— Ну что? Пойдешь?
— Куда? — непонимающе переспросил Алексей.
— На концерт Коэна с нами пойдешь? — Каверин даже не мог вспомнить, кто такой этот самый Коэн.
— Пошли, может, немного померкнет твоя слава затворника, — усмехнулся Сергей.
— Ну пошли, — нехотя согласился Алексей.
Лиза думала, эпопея с играми в гейшу завершилась сама собой, она даже позволила себе немного расслабиться, благо, Евгений улетел на острова на 3 недели и разговоры о продаже «Весны» угасли. Как оказалось, покой был лишь предвестником надвигающейся бури — вчера позвонил администратор клуба и сообщил, что вечером в пятницу ей следует быть в чайном доме — клиент заказал не вечернюю встречу, как обычно, а целую ночь… Впервые в жизни Лиза плыла по течению — она даже не размышляла, ехать в чайный дом, или нет, она знала, что как только настанет время, направится на эту не слишком понятную встречу. Но это еще было не худшим, сегодня вечером она должна была идти на концерт в Кремлевский дворец, с Дорофеевыми и Алексеем. Лиза не давала себе возможности порассуждать на эту тему, обреченно собиралась и все! Боже, будь она немного в более здравом уме, то нашла бы тысячу и один предлог отказаться от ТАКОГО выхода в свет — хорошо хоть Корнилов не заказал себе гейшу на ночь после концерта! Но в тот вечер, она явно была не в себе, и дело тут вовсе не в бразильском горячительном напитке — в присутствии Алексея она могла лишиться разума даже от бокала воды.
Лиза взглянула на себя в зеркало и вышла из «Весны», Катя уже ждала ее, устроившись на заднем сиденье роскошного BMW, они быстро доехали до Кремля, самой Лизе никогда не удавалось за 7 минут преодолеть бесконечные пробки на Тверской. Распахнулись ворота, и автомобиль остановился у входа в концертный зал, водитель открыл дверь и вслед за услужливым человеком в форме они прошли через боковой вход. Лиза позволила себе помечтать, что Сергей с Алексеем не явятся, и она проведет приятный вечер с подругой — в конце концов, Корнилов не производит впечатления любителя концертов, даже мировых звезд.
— Мы просто обречены ждать мужчин, — вздохнула Катя, — Сергей едва не опоздал на собственную свадьбу, а вот насчет загадочного Корнилова мне не так уж много известно, — она улыбнулась, — Кроме одного, у него еще не было возможности опоздать на свою свадьбу, — Катя усмехнулась собственным мыслям, представив, какую чудесную пару составила бы Лиза в свадебном платье и Алексей в строгом костюме, а лучше — в смокинге!
— Добрый вечер, Лиза, Катя, — прервал ее мысли Корнилов. — Катерина, ваш вечно опаздывающий муж поручил мне присмотреть за вами до его приезда.
— Ну присматривайте, — сказала Катя, Лиза мягко улыбнулась.
Концерт был замечательный, и Лиза радовалась тому, что согласилась на катино приглашение — последние месяцы подруга только тем и занималась, что устраивала лизин досуг и не позволяла ей погрузиться в депрессию. Глубокий голос певца обволакивал и погружал в атмосферу любви, надежд и счастливых ожиданий, слушая его, Лиза верила, что счастье возможно и встречи не всегда заканчиваются разочарованиями и разбитыми сердцами. Через час после начала концерта, пришел Сергей, Катя сначала строго взглянула на мужа, а потом прислонилась к его плечу — это был живой пример того, что семейное счастье — не вымысел, а повседневная реальность, для кого-то. Лиза бросила взгляд на Корнилова и поняла, что он тоже смотрит на нее, в душе всколыхнулась буря чувств. Немного хриплый голос Коэна рассказывал про то, как дождливым вечеров в Монреале он с любимой женщиной пил чай с апельсинами… В этом было столько романтики, неги и почему-то надежды. Лиза ощущала присутствие Алексея, она хотела сопротивляться влечению к мужчине, но не могла, в зале, полном людей, она чувствовала его дыхание…
Наконец, концерт завершился, певца долго не отпускали, но под бравурную мелодию он удалился за кулисы, вспыхнул свет, волшебство рассеялось, все разом встали и засобирались. Лиза хотела вызвать такси, но Катя назвала эту идею бредом и сказала, что они с удовольствием завезут ее, но тут встрял Корнилов и предложил проводить девушку домой, ей не оставалось ничего, кроме как согласиться, да не так уж она и хотела отказаться.
В машине пахло кожей, духами Hermes и совсем немного табачным дымом, Корнилов заполнял собой все пространство вокруг, Лиза ощущала щемящую интимность момента.
— Я знаю, ты очень скромна, просто слишком многим обещала раздеться, — непонятно к чему произнес Алексей, Лиза вздрогнула, как от удара: Корнилов обо всем узнал и именно поэтому вызвался ее проводить! Какой кошмар! Хорошо, хоть не заявил об этом при Кате с Сергеем! Она понимала, рано или поздно, ее инкогнито будет раскрыто, только не думала, что это произойдет так быстро и так больно. — Вы помните эту фразу из песни, Лиза? — продолжил Алексей. Лиза почувствовала себя, как приговоренный к казне, вдруг получивший отсрочку.
— Да, помню, — тихо ответила она, Лиза не узнавала сама себя, она вдруг перестала быть властной циничной женщиной, превратившись в немного робкую девушку. — Знаете, где-то я читала, что Коэн написал эту песню под впечатлением от прочитанного о том, что под свадебный марш Мендельсона в исполнении узников в концлагерях расстреливали пленных, по-моему, это очень символично. Вот почему: Dance me to the end of love.
— Вы не слишком-то верите в узы брака, — усмехнулся Алексей, сам он в них верил в прошлом, и в этом-то его прошлом все так и вышло: to the end of love.
— Ну мне кажется, сейчас стоит верить только в то, что можешь объяснить, — проговорила Лиза, — А то, что лежит в основе крепкого брака, я объяснить не могу, — она грустно улыбнулась. — А что думаете на этот счет вы?
— Я как-то не думаю об этом, — ушел от ответа Корнилов. — Мои родители любят говорить: до 30 не женился, потом все время рано, — разговор о браке с девушкой, которую он видел всего лишь второй раз, казался по меньшей мере странным, а если учесть, что временами эта девушка напоминала ему Саюри — кощунственным.
— Вот я тоже считаю, что мне пока слишком рано, — звонко рассмеялась Лиза.
Машина скользила по городу, в одно яркое пятно сливались фонари, витрины и огни других автомобилей, Лиза пахла мандаринами и морем — это напомнило Алексею строки из недавно услышанной песни про апельсины с чаем и почему-то Кейко. Мысль о маленькой лживой гейше он отогнал, зато подумал, что совсем не хочется отпускать Лизу домой — девушка вызывала воспоминания о Саюри, она не была ее точной копией, но что-то общее, неуловимое, какая-то странная беззащитность и похожесть была в каждой из них.
