– У меня есть идея получше, – прошипел крупный слизеринец. – Давай я случайно сломаю тебе все пальцы?

– Как, во имя Мерлина, можно выставить это случайностью, если ты, дурень, угрожаешь мне перед дюжиной свидетелей…

Самый крупный нарочито медленно схватил Гарри за руку. Та часть сознания, которая обратила внимание на силу и возраст противника, наконец пробилась и заорала: «ЧТО Я ДЕЛАЮ, ЧЁРТ МЕНЯ ПОДЕРИ?!»

– Подожди! – заволновался другой слизеринец. – Стой, только не надо по-настоящему этого делать!

Самый крупный пропустил это мимо ушей и, крепко обхватив кисть Гарри, взял указательный палец правой руки.

Гарри спокойно посмотрел слизеринцу в глаза. Что-то внутри твердило: этого не может быть, этого не должно быть, взрослые никогда не допустят, чтобы это на самом деле произошло…

Слизеринец принялся медленно загибать палец в обратную сторону.

Он ещё не сломал мне палец, и пока не сломает, я не дрогну, или я не Гарри Поттер. До тех пор это всего лишь очередная попытка меня запугать.

– Стой! – снова возразил другой слизеринец. – Стой, это очень плохая идея!

– Вынуждена согласиться, – холодно произнёс голос. Голос взрослой женщины.

Самый крупный выронил руку Гарри, будто обжёгшись, и отскочил назад.

– Профессор Спраут! – воскликнул один из пуффендуйцев радостным-прерадостным голосом.

В поле зрения прошествовала невысокая коренастая женщина с беспорядочно завитыми седыми волосами и в покрытой грязью одежде.

– Объясните мне, – прокурорским тоном заговорила она, указав пальцем на слизеринцев, – что вы здесь делаете с моими пуффендуйцами и… – она бросила на Гарри быстрый взгляд, – моим славным учеником, Гарри Поттером?

Ой-ёй. Точно, это же её урок я с утра пропустил.

– Он грозился нас убить! – выпалил тот самый слизеринец, который просил остановиться.

– Чего? – безучастно переспросил Гарри. – Неправда! Если бы я хотел тебя убить, я бы вовсе не стал прилюдно угрожать!

Третий слизеринец беспомощно рассмеялся, но быстро заткнулся под уничтожающими взглядами соратников.

– И каким это образом он угрожал вас убить? – недоверчиво уточнила волшебница.

– Смертельным проклятием! Он притворился, что использует на нас Смертельное проклятие!

Профессор Спраут взглянула на Гарри.

– Ничего не скажешь, ужасная угроза в устах одиннадцатилетнего мальчишки. Правда, с этим проклятием всё равно никогда не шутят, Гарри Поттер.

– Я даже не знаю его слов, – быстро вставил Гарри. – И палочки у меня в руке не было.

На этот раз недоверчивый взгляд заслужил Гарри.

– Получается, этот юноша сам себя измазал двумя пирогами?

– Это он не палочкой сделал! – выпалил один из пуффендуйцев. – Я тоже не знаю, как у него это получилось, но он просто щёлкнул пальцами – и появился пирог!

– Неужели, – задумалась Спраут и вытянула собственную палочку. – Я не буду настаивать, потому что вы, очевидно, жертва, но вы не будете возражать, если я это проверю?

Гарри достал палочку:

– Что мне?..

– Приор Инкантато. Странно, – нахмурилась Спраут, – похоже, этой палочкой вообще не пользовались.

– Так и есть, – пожал плечами Гарри. – Я её купил всего несколько дней назад вместе с учебниками.

– В таком случае, – кивнула Спраут, – налицо пример спонтанной магии в опасной ситуации. В правилах школы ясно говорится, что за неё не наказывают. А что касается вас… – повернулась она к слизеринцам и демонстративно посмотрела на разбросанные книги Невилла.

Она долго и молча сверлила пятерых слизеринцев взглядом.

– По три балла. С каждого, – наконец вынесла она вердикт. – И шесть с него, – показала она на заляпанного пирогом. – И больше никогда, слышите, никогда не связывайтесь с моими пуффендуйцами и моим учеником Гарри Поттером. А теперь, брысь!

Повторять не пришлось: слизеринцы ретировались в мгновение ока.

Подошёл Невилл и начал собирать учебники. Он плакал, но совсем чуть-чуть. Возможно, из-за запоздалого шока, а может быть – потому что остальные пуффендуйцы принялись ему помогать.

– Спасибо вам огромное, Гарри Поттер, – сказала ему профессор Спраут. – Семь баллов Когтеврану – по одному за каждого пуффендуйца, которому вы помогли. Это всё.

Гарри моргнул. Он ожидал, что его отчитают за вздорность или за прогул.

Может быть, всё-таки стоило пойти в Пуффендуй? Спраут довольно крута.

– Скорджифай, – очистила Спраут пол от остатков пирога и ушла по коридору к зелёному классу самоподготовки.

— Но как тебе это удалось? – прошептал один из пуффендуйцев, когда она пропала из виду.

– Я могу сделать всё, что угодно, – самодовольно заявил Гарри, – одним щелчком пальцев.

— Правда?! – вытаращил глаза тот.

– Нет. Но когда будешь об этом случае всем рассказывать, не забудь рассказать и Гермионе Грейнджер, первокурснице из Когтеврана – у неё для тебя тоже найдётся забавная история, – он сам ни черта не понимал в произошедшем, но не собирался упускать столь удобный случай ещё поднадуть свою и без того легендарную репутацию. – Да, кстати, что это за бред они несли про Смертельное проклятие?

– Ты и впрямь не знаешь? – странно посмотрел на него мальчик.

– Иначе бы не спрашивал.

– Слова Смертельного проклятия, – мальчишка сглотнул, а потом расставил руки в стороны, словно демонстрируя отсутствие в них волшебной палочки, и продолжил шёпотом, – Авада Кедавра.

Кто бы сомневался.

Гарри добавил этот факт в список того, о чём он никогда-никогда не расскажет своему папе, Майклу Верресу-Эвансу. И так придётся объяснять, что он – единственный во всём мире человек, переживший ужасное Смертельное проклятие, необязательно при этом упоминать, что, оказывается, Смертельное проклятие – это «Абракадабра».

– Понятно, – протянул Гарри. – Что ж, больше я не буду произносить этих слов после щелчка пальцев.

Пусть оно и произвело тактически выгодный эффект.

– Но почему ты тогда…

– Вырос у маглов, а они думают, что это смешная шутка. Серьёзно. Извини, но не напомнишь своё имя?

– Меня зовут Эрни Макмиллан, – сказал пуффендуец и протянул руку. Гарри её пожал. – Для меня честь с тобой познакомиться.

Гарри слегка поклонился.

– Мне тоже приятно с тобой познакомиться – давай отбросим эту ерунду про честь.

Остальные мальчишки окружили его и принялись представляться.

Когда знакомство закончилось, Гарри сглотнул. Для него это будет очень непросто.

– Кхм. Извините меня все, но… я хотел бы кое-что сказать Невиллу…

Когда все взгляды скрестились на последнем, тот испуганно попятился.

– Наверно, – робко начал Невилл, – ты хочешь сказать, что мне надо быть храбрее…

– Да нет, ничего подобного! – быстро перебил Гарри. – Я вообще не о том. Просто мне кое-что сказала Распределяющая шляпа…

Остальные мальчишки внезапно очень заинтересовались, а лицо Невилла сделалось ещё испуганнее.

Гарри хотел покончить с этим неприятным делом как можно скорее, сказать всё быстро и сразу, но слова камнями застревали в горле. Насилу совладав с губами, с трудом выуживая каждый звук, он наконец смог произнести:

– Из-ви-ни ме-ня, – выдох и глубокий вдох, – за то, что я вчера сделал. Не нужно проявлять ко мне снисхождение. Я пойму, если ты меня теперь ненавидишь. Я не пытаюсь строить из себя что-то эдакое, извиняясь перед тобой, и тебе необязательно прощать меня. Я поступил плохо.

Невилл молча прижал книги к груди.

– Почему ты так поступил? – спросил он наконец тонким, нерешительным голосом, смаргивая слёзы и стараясь не расплакаться. – Почему все надо мной издеваются, даже Мальчик-Который-Выжил?

Гарри захотелось провалиться под землю. Так гадко он себя ещё никогда не чувствовал.

– Извини, – повторил Гарри, внезапно охрипнув. – Просто… у тебя был такой испуганный вид, будто у тебя на лбу написано: «жертва». Мне захотелось тебе тогда показать, что не всегда всё заканчивается плохо, что иногда и чудовища раздают шоколадки… И тогда, подумал я, ты поймёшь, что нечего так бояться…