– Я никогда не испытывал особого пиетета перед авторитетами, – ответил Гарри. – Авторитет властей – не исключение. Я сохраню ваш секрет.

Гарри не стал спрашивать, стоит ли раскрытие секрета той опасности, которую оно сулит Квирреллу. Профессор Защиты не был идиотом.

– Тогда я должен проверить, действительно ли вы потомок Салазара, – обронил профессор и встал из-за стола. Гарри тоже вскочил, скорее рефлекторно.

Очертания профессора расплылись, резко сдвинулись…

Гарри оборвал свой панический прыжок на полпути и замахал руками, чтобы удержать равновесие. В крови бурлил адреналин.

На противоположной стороне комнаты в метре от пола покачивалась голова ярко-зелёной змеи со сложными бело-синими узорами. Гарри разбирался в змеях недостаточно хорошо, чтобы определить вид, но он знал, что «ярко окрашенная» означает «ядовитая». Ирония ситуации заключалась в том, что после превращения профессора Защиты в ядовитую змею привычное чувство тревоги значительно ослабло.

Гарри сглотнул и сказал:

– Приветствую… А, шс-с-с-с, нет, а, приветс-с-ствую.

– Приветс-с-ствую, – прошипела змея. – Ты с-сказал, я с-слышал. Я с-сказал, ты с-слышал?

– Да, я с-слышал, — прошипел Гарри. – Ты анимаг?

– Разумеетс-ся, — отозвалась змея. – Тридцать с-семь правил, правило тридцать четыре: с-стань анимагом. Все рас-с-судительные люди с-становятс-ся, ес-сли с-способны. С-следовательно, очень редко. — В тёмных колодцах глазниц скрывались плоские глаза змеи, контрастные чёрные зрачки на тёмно-сером фоне. – С-самый безопас-сный с-способ общ-щатьс-ся. Понимаеш-шь? Прочие не поймут нас-с.

– Даже ес-сли они змеи-анимаги?

– Лиш-шь ес-сли нас-следник С-слизерина пожелает, – змея издала несколько отрывистых шипящих звуков, которые мозг Гарри перевёл как язвительный смех. – С-слизерин не глупец. Змеи-анимаги не змееус-сты. Была бы больш-шая уязвимос-сть в с-схеме.

Это определённо было аргументом в пользу того, что Парселтанг – не язык разумных змей, который можно выучить, а личная магия.

– Я не регис-стрирован, — прошипела змея. Тёмные колодцы глаз смотрели на Гарри. – Анимаг должен быть регис-стрирован. Наказание – два года в тюрьме. Будеш-шь хранить мой с-секрет, мальчик?

– Да, не наруш-шу обещ-щание, — прошипел Гарри.

Змея замерла, как будто от потрясения, затем вновь начала раскачиваться.

– Придём с-сюда с-снова через с-семь дней. С-с с-собой возьми мантию, что с-скрывает, возьми час-сы, что по времени перемещ-щают…

– Ты знаеш-шь? — ошеломлённо прошипел Гарри. – Как…

Снова несколько отрывистых шипящих звуков, переведённых как язвительный смех.

– Ты приш-шёл на мой первый урок, пока был в другом клас-с-се, брос-сал во врагов пирог, два ш-шарика памяти…

– Дос-статочно, – прошипел Гарри. – Идиотс-ский вопрос-с, упус-стил, что ты умён.

– Глупо упус-скать, — судя по шипению, змея не обиделась.

– Час-сы ограничены, — предупредил Гарри. – Можно ис-спользовать лиш-шь пос-сле девяти час-сов.

Змея дёрнула головой – змеиный кивок.

– Множес-ство ограничений. Можеш-шь ис-спользовать лиш-шь ты, нельзя украс-сть. Нельзя перемещ-щать других людей, но змея в кош-шеле, подозреваю, пройдёт. С-считаю возможным держать с-сами час-сы неподвижно, не тронув чары, пока ты поворачиваеш-шь оболочку вокруг. Проверим через с-семь дней. С-сейчас-с не с-стану говорить о прочих планах. Ты не с-скажешь ничего никому. Не покажеш-шь ожидания, ничего. Понимаеш-шь?

Гарри кивнул.

– Ответь с-словами.

– Да.

– С-сделаеш-шь, как я с-сказал?

– Да. Но, — Гарри издал прерывистый скрежет – так его разум перевёл неуверенное «Э-э-э» на змеиный. – Я не обещ-щаю ничего больш-ше, ты ничего не объяс-снил…

Змея слегка задрожала, что Гарри перевёл как гневный взгляд.

– Конечно нет. Обс-судим подробнос-сти на с-следующ-щей вс-стрече.

Очертания змеи расплылись, сдвинулись и перед Гарри вновь оказался профессор Квиррелл. Какое-то время он продолжал раскачиваться, и его глаза были холодны и пусты, затем профессор расправил плечи и снова стал человеком.

Чувство тревоги вернулось.

К профессору подскочил его стул, и он сел.

– Будет разумно доесть нашу еду, – сказал Квиррелл, взяв ложку, – хотя сейчас я бы предпочёл живую мышь. Как видите, никто не способен полностью отделить свой разум от тела, которое носит…

Гарри медленно занял своё место и начал есть.

– Итак, линия Салазара не оборвалась вместе с Тем-Кого-Нельзя-Называть, – спустя некоторое время произнёс профессор. – Насколько мне известно, среди наших замечательных учеников уже распространяются слухи о том, что вы – Тёмный. Интересно, что бы они подумали, узнав про этот факт.

– Или что я уничтожил дементора, – продолжил Гарри, пожав плечами. – Думаю, вся эта болтовня стихнет, как только я сделаю ещё что-нибудь интересное. А вот у Гермионы проблемы, и я подумал: может, у вас есть для неё какой-нибудь совет?

Профессор Защиты молча съел несколько ложек супа, а когда заговорил, его голос звучал до странности невыразительно.

– Вы действительно заботитесь об этой девочке.

– Да, – тихо ответил Гарри.

– Полагаю, именно поэтому она смогла вернуть вас назад после воздействия дементора?

– Более или менее, – ответил Гарри. Утверждение было верным лишь до некоторой степени: его затерянное «Я» не понимало заботы, но было выведено из равновесия произошедшим.

– У меня не было таких друзей в молодости, – всё тот же голос без эмоций. – Интересно, каким бы вы стали, если бы были одиноки?

Гарри вздрогнул, не успев сдержаться.

– Должно быть, вы ей благодарны.

Гарри кивнул. Может, и не совсем точно, но это правда.

– В таком случае, если бы в вашем возрасте мне было ради кого это делать, я бы поступил так…

Падма Патил немного припозднилась с ужином. Она закончила только к половине восьмого, и теперь быстро шагала к спальням и учебным комнатам Когтеврана. Сплетничать было забавно, уничтожать репутацию Грейнджер – ещё забавнее, но от учёбы это отвлекало. А она до сих пор не закончила шестидюймовое сочинение по ломиллиалорному дереву, которое нужно сдать на травоведении завтра утром.

Она шла длинным, узким, извилистым коридором, как вдруг прямо у неё за спиной послышался шёпот:

– Падма Патил…

Она молниеносно выхватила палочку и развернулась. Если Гарри Поттер думает, что к ней так легко подкрасться и напугать…

Позади никого не было.

Она ещё раз быстро развернулась, чтобы посмотреть в другом направлении, на случай если было использовано заклинание Чревовещания…

Там тоже никого не было.

Она опять услышала этот полушёпот-полувздох, мягкий, но опасный, со слегка шипящим оттенком.

– Падма Патил, слизеринская девочка…

– Гарри Поттер, слизеринский мальчик, – громко ответила она.

Она не раз сражалась с Гарри Поттером и его Легионом Хаоса и потому знала, что это всё его проделки…

…несмотря на то, что чары Чревовещания можно использовать, только если ты видишь свою цель, а всё пространство до поворотов этого извилистого коридора отлично просматривалось, и здесь никого не было…

…не важно. Она знала своего врага.

Раздался приглушённый смешок, на этот раз из-за спины. Падма крутанулась на месте и, направив палочку на предполагаемый источник звука, выкрикнула:

– Люминос!

Красный луч ударился в стену, на секунду окрасив её малиновым светом.

Впрочем, Падма и не особо надеялась, что это сработает. Гарри Поттер никак не мог быть по-настоящему невидимым, настоящая невидимость не по силам даже большинству взрослых, и по её мнению девять из десяти историй о Гарри Поттере были просто выдумками.