Послышался приглушённый звук шагов…

В пещере появился Северус Снейп.

Его глаза устремились к сидящей на диване девушке, и на его лице мелькнуло странное выражение. Странное, ибо оно не было ни сардоническим, ни сердитым, ни холодным.

– Спасибо, мисс Фелторн, – тихо сказал Снейп, – вы очень предусмотрительны.

Профессор зельеварения достал палочку и произнёс привычные заклинания для обеспечения секретности, затем подошёл к трансфигурированному дивану и тяжело уселся рядом с ней.

Теперь её пульс бился сильно уже совсем по другой причине.

Она медленно повернулась, чтобы посмотреть на профессора Снейпа, и увидела, что он запрокинул голову на спинку дивана и закрыл глаза. Но он не спал. Его лицо выглядело натянутым, напряжённым, и на нём была видна боль.

Внезапно она поняла, что ей позволено это увидеть лишь потому, что вскоре она ничего не будет помнить, и что никому прежде не позволялось видеть профессора Снейпа таким.

Лихорадочный диалог в голове Рианны звучал примерно так:

Я могу просто наклониться и поцеловать его – Ты совсем выжила из своего крохотного ума – У него глаза закрыты, спорим, он не успеет остановить меня – Спорим, пройдут годы, прежде чем кто-то найдёт твоё тело…

Но профессор Снейп открыл глаза (к её внутреннему разочарованию и облегчению) и произнёс уже более обычным голосом:

– Ваша оплата, мисс Фелторн, – из складок мантии он достал рубин, огранённый по стандартам Гринготтса, и протянул ей. – Пятьдесят граней. Я не буду возражать, если вы их пересчитаете.

Она протянула дрожащую руку, надеясь, что Снейп вложит рубин прямо в её ладонь и она сможет почувствовать прикосновение его пальцев…

Но Снейп лёгким движением просто уронил рубин ей в руку, а потом снова запрокинул голову на спинку дивана.

– Вы вспомните, что нашли его на полу этой пещеры, куда вы пришли, исследуя замок, – сказал Снейп. – И так как никто вам не поверит, вы подумаете, что деньги лучше всего положить в отдельный сейф в Гринготтсе.

Наступила тишина, нарушаемая лишь слабым треском факела.

– Зачем… – спросила Рианна Фелторн. Он знает, что я это забуду. – Зачем вы это сделали? Я хочу сказать… вы попросили сообщать вам, где будут хулиганы, и кто именно, но не сообщать, будет ли там Грейнджер. И я знаю, как работает Маховик времени – если вы хотели сделать так, чтобы Грейнджер оказалась там, вам нельзя было знать заранее, что она туда пришла. И потому я пришла к выводу, что именно мы говорили ей, куда идти. Ведь это были мы, не так ли?

Снейп молча кивнул и снова закрыл глаза.

– Но, – продолжила Рианна, – я не понимаю, зачем вы ей помогали. А теперь… после этой сцены с Грейнджер в Большом зале… Я вообще ничего не понимаю.

Рианна никогда не считала себя особенно хорошей. Она не обращала особого внимания на споры вокруг Солнечного генерала. Но каким-то образом, помогая Грейнджер сражаться с хулиганами, Рианна… привыкла думать, что её действия помогают стороне добра, и привыкла думать, что и она сама находится на стороне добра. И обнаружила, что ей это в самом деле нравится. С этой мыслью тяжело было расстаться.

– Почему вы так поступили, профессор Снейп?

Снейп покачал головой, его лицо напряглось.

– Вы не хотите.... – запинаясь, спросила Рианна. – Я хочу сказать… Пока мы тут… Вы не хотите о чём-нибудь поговорить?

Было кое-что, о чём она хотела бы сказать, но она не могла заставить себя произнести эти слова.

– Есть одна тема, – ответил Снейп после паузы. – Если вам интересно, мисс Фелторн.

Глаза профессора по-прежнему были закрыты, и потому она не могла просто кивнуть. Её голос чуть не сорвался, когда она заставила себя сказать «Да».

– Вы нравитесь юноше из вашего класса, мисс Фелторн, – сказал Снейп, не открывая глаз. – Я не стану называть его имя. Каждый раз, когда вы проходите мимо, и когда он думает, что вы не смотрите на него, он не сводит с вас глаз. Он мечтает о вас и желает обладать вами, но он никогда не просил у вас даже поцелуя.

Её сердце забилось ещё сильнее.

– Пожалуйста, скажите мне честно, мисс Фелторн. Что вы думаете об этом юноше?

– Ну… – она путалась в словах. – Я думаю… Даже ни разу не спросить о поцелуе… Это…

Грустно.

Просто слишком жалко.

– Слабость, – завершила она дрожащим голосом.

– Согласен, – сказал Снейп. – Но, предположим, что тот юноша прежде помогал вам. Почувствуете ли вы себя обязанной, если он попросит о поцелуе?

Она резко набрала воздух…

– Или вы подумаете, – продолжил Снейп, по-прежнему не открывая глаз, – что он просто назойлив?

Слова впивались в неё, как нож, и она не смогла удержаться от судорожного вздоха.

Глаза Снейпа резко открылись, их взгляды встретились.

Затем профессор Зельеварения начал смеяться, короткими печальными смешками.

– Нет, речь не о вас, мисс Фелторн! – сказал он. – Не о вас! Мы действительно говорим об одном юноше. Он сидит с вами в одном классе на уроках зельеварения на самом деле.

– А-а, – выдохнула она. Рианна пыталась вспомнить, о чём только что говорил Снейп, теперь слегка нервничая из-за того, что какой-то парень наблюдает за ней, всё время молча наблюдает. – Ну, м-м, в этом случае… Вообще-то, это довольно жутко. Кто он?

Профессор Зельеварения покачал головой.

– Это не важно, – сказал он. – Мне просто любопытно, что бы вы подумали, узнав, что этот юноша по-прежнему любит вас годы спустя?

– М-м, – произнесла она, слегка запутавшись, – что это выглядит крайне жалко?

Снова тишину пещеры нарушал лишь треск факела.

– Так странно, – тихо сказал Снейп. – В моей жизни было два наставника. Оба были чрезвычайно проницательны, и ни один из них ни разу не сказал мне о том, чего я сам не понимал. Вполне очевидно, почему ничего не сказал первый, но второй… – его лицо напряглось. – Полагаю, с моей стороны было бы слишком наивно спрашивать его, почему он промолчал.

Тишина тянулась, пока Рианна лихорадочно пыталась придумать, что бы на это ответить.

– Так странно, – по-прежнему тихо сказал Снейп, – всего лишь в тридцать два года оглядываться на прожитое и спрашивать себя, когда именно вся жизнь оказалась безвозвратно разрушена. Решилось ли всё в тот миг, когда Распределяющая шляпа прокричала мне «Слизерин»? Это кажется нечестным, ведь мне не предложили выбора – Шляпа заговорила, едва коснувшись моей головы. Тем не менее, я не могу сказать, что меня распределили неверно. Я никогда не ценил знание ради самого знания. Я не был верен единственному человеку, которого звал другом. Во мне не было праведной ярости, ни тогда, ни сейчас. Смелость? Нет смелости в том, чтобы рисковать уже разрушенной жизнью. Мои маленькие страхи всегда управляли мной, и я никогда не сворачивал с дорожек, которыми они вели меня вниз. Нет, Распределяющая шляпа никогда не смогла бы отправить меня на её факультет. Быть может, уже тогда было предначертано, что я потеряю её навсегда. Честно ли это, спрашиваю я, пусть даже Распределяющая шляпа была права? Честно ли, что у некоторых детей больше смелости чем у других, и таким образом жизнь человека предрешена?

Рианна Фелторн начала осознавать, что всё это время совершенно не представляла, кем является её профессор Зельеварения на самом деле, но, к сожалению, все эти тёмные скрытые глубины совсем не помогали ей решить свою проблему.

– Но нет, – продолжил Снейп, – я знаю, когда всё пошло не так последний раз. Я могу назвать точно день и час, когда я потерял свой последний шанс. Мисс Фелторн, Распределяющая шляпа предлагала вам Когтевран?

– Д-да, – не задумываясь, ответила она.

– Вы хорошо разгадываете загадки?

– Да, – снова сказала она. Что бы он ни собирался сейчас сказать, она не услышит это, если ответит «нет».

– Я совсем не умею отгадывать загадки, – отстранённо произнёс Снейп. – Однажды мне загадали загадку, и даже самую простую её часть я разгадал, лишь когда стало уже слишком поздно. Даже то, что загадка предназначена мне, я понял, лишь когда уже стало слишком поздно. Я думал, что всего лишь случайно подслушал её, тогда как правда заключалась в том, что это меня подслушали. И я продал свою загадку другому, и именно тогда моя жизнь оказалась безвозвратно уничтожена, – голос профессора был по-прежнему задумчив, в нём было больше рассеянности, чем печали. – И даже сейчас я не понимаю чего-то важного. Например, предположим, некий человек с ножом споткнулся о ребёнка и зарезал сам себя. Мисс Фелторн, скажете ли вы, что этот ребёнок, – голос Снейпа стал низким, будто имитируя чей-то ещё более низкий голос, – НАДЕЛЁН МОГУЩЕСТВОМ ПОБЕДИТЬ его?