Нам представляется, что вводная часть ст. 392 УПК РСФСР должна быть изменена примерно таким образом: «При расследовании и судебном рассмотрении дел о преступлениях несовершеннолетних, помимо обстоятельств, указанных в ст. 68 настоящего кодекса, должны быть выяснены следующие обстоятельства». Затем, в числе таких обстоятельств, помимо перечисленных в действующей редакции статьи 392 УПК РСФСР, по нашему мнению, следует ввести указание на личность несовершеннолетнего: уровень его умственного развития, соответствие развития возрасту.
Наше законодательство устанавливает единый критерий вменяемости для взрослых и для несовершеннолетних. Чтобы нести ответственность за совершенное им деяние, лицо должно быть в состоянии отдавать себе отчет в своих действиях, в частности, понимать общественную опасность и противоправность своих действий, а также руководить своими действиями.
Однако, когда речь идет о подростке, то отсутствие у него способности отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими или наличие такой способности в меньшей степени, чем у взрослого человека, может быть вовсе не патологического происхождения, на что и указывается в абз. 2 ст. 392. Практика показывает, что способность понимать общественную опасность и противоправность своих действий и руководить ими развивается в переходном возрасте далеко не у всех в одинаковой степени.
Последняя часть ст. 392 УПК РСФСР (соответствующих статей УПК других союзных республик) изложена таким образом, что практическое применение ее связано с большими затруднениями. Редакция статьи вызывает у практических работников множество вопросов: «При наличии данных об умственной отсталости несовершеннолетнего, не связанной с душевным заболеванием, должно быть выявлено также, мог ли он полностью сознавать значение своих действий. Для установления этих обстоятельств должны быть допрошены родители несовершеннолетнего, его учителя и воспитатели и другие лица, могущие дать нужные сведения, а равно истребованы необходимые документы и проведены иные следственные и судебные действия». Таким образом, в статье довольно обстоятельно регламентируется допрос разных лиц, сказано об истребовании документов, однако упускается главное — необходимость назначения экспертизы, которая могла бы определить степень умственного развития подростка.
Попутно возникает вопрос о том, какие же специалисты должны быть приглашены для производства экспертизы в этих случаях. Поскольку ст. 392 УПК РСФСР имеет в виду умственную отсталость, не связанную с душевным заболеванием, очевидно, нужно заключение психиатра, который мог бы исключить или, наоборот, подтвердить наличие душевного заболевания. В тех же случаях, когда душевное заболевание исключено, а данные об умственной отсталости налицо, требуется определить степень этой отсталости, что, очевидно, выходит за пределы компетенции психиатра и относится к области психологии. Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 8.VIII.1963 года разъяснил, что в подобных случаях экспертиза должна производиться специалистами в области детской и юношеской психологии (психологами, педагогами).
Мы считаем необходимым четко установить, что понимается под «умственной отсталостью», поскольку нечеткость понятия может принести вред следственной и судебной практике. Следует иметь в виду, что подростки-правонарушители часто обнаруживают определенное отставание в своем умственном развитии по сравнению со сверстниками. Это объясняется тем, что некоторые из них оставили школу, не получив восьмилетнего образования, мало читали и т. д.
Однако закон имеет в виду не такую отсталость, которая никак не может быть основанием для снижения, а тем более для исключения ответственности за содеянное. Речь, очевидно, идет о незрелости интеллектуальности эмоционально-волевой сферы несовершеннолетнего, что не позволяет ему правильно руководить своими поступками, критически оценивать их. Научное определение понятия «умственная отсталость» не может быть дано только юристами: должны высказаться специалисты-психологи.
Значительная часть ст. 392 УПК РСФСР изложена нечетко, без научной разработки критерия умственной отсталости. Думается, необходимо на основе совместной работы юристов с психологами выработать новую редакцию части 2 ст. 392, указав в ней также, что для установления факта умственной отсталости у несовершеннолетнего назначается комплексная экспертиза в составе психиатров и психологов[20].
В уголовно-процессуальном законодательстве также должен найти единое разрешение принципиальный вопрос о порядке освобождения от уголовной ответственности несовершеннолетних, совершивших преступления, не представляющие большой общественной опасности.
С нашей точки зрения, вопрос о том, представляет ли совершенное преступление большую общественную опасность и требует ли по своему характеру применения уголовного наказания, должен разрешаться только после того, как суд установит виновность обвиняемого. Поэтому применение к несовершеннолетнему принудительных мер воспитательного характера должно осуществляться лишь на основании обвинительного приговора суда с освобождением от наказания и без применения к осужденному института судимости.
В настоящее время вопрос о порядке применения мер общественного воздействия к несовершеннолетним, совершившим преступления, не представляющие большую опасность, разрешается УПК союзных республик по-разному. Большинство УПК содержит статьи, предусматривающие право суда, прокурора и следователя с согласия прокурора прекратить уголовное дело и направить его в комиссию по делам несовершеннолетних (ст. 7 УПК Азербайджанской ССР, ст. ст. 8 УПК РСФСР, Литовской ССР, Латвийской ССР и Грузинской ССР, ст. 8 УПК Эстонской ССР, ст. ст. 9 УПК Украинской ССР и Киргизской ССР, ст. 209—210 УПК Таджикской ССР).
Отдельные кодексы представляют такое право органам дознания (ст. 185—196 УПК Молдавской ССР, ст. 180 Казахской ССР, ст. 216 Туркменской ССР), а некоторые разрешают передачу материалов в комиссию по делам несовершеннолетних без возбуждения уголовного дела (ст. 10 УПК РСФСР, ст. 9 УПК Украинской ССР, ст. 6 Белорусской ССР, ст. 141 УПК Казахской ССР, ст. ст. 8 УПК Латвийской ССР, Эстонской ССР, ст. 11 УПК Киргизской ССР, ст. 57 УПК Армянской ССР).
Как видим, большинство процессуальных кодексов предусматривает возможность передачи дела о подростке в комиссию по делам несовершеннолетних без судебного разбирательства. Наряду с этим, в УПК шести союзных республик подобных статей нет и в них имеются общие нормы, перечисляющие основания, по которым прекращаются дела. В отдельных УПК союзных республик содержатся статьи, предоставляющие судам право прекращать дела о преступлениях несовершеннолетних и самим непосредственно применять принудительные меры воспитательного характера (ст. 402 УПК РСФСР, ст. 336 УПК Украинской ССР, ст. 321 УПК Туркменской ССР).
Уголовно-процессуальные кодексы Белорусской, Молдавской, Киргизской и Эстонской ССР стоят на совершенно иной позиции. Там суды не прекращают дела, а выносят обвинительный приговор без назначения наказания и применяют к осужденному меры воспитательного характера.
УПК Таджикской ССР (ст. 312) признает возможным два решения. Суд может признавать несовершеннолетнего виновным и применить к нему меры воспитательного характера, а кроме этого, суд вправе прекратить дело, направив его на рассмотрение комиссии по делам несовершеннолетних.
Статья 312 УПК Казахской ССР не содержит указаний ни о прекращении дела, ни о вынесении обвинительного приговора, в ней говорится лишь о том, что суд выносит определение о применении к несовершеннолетнему одной из мер воспитательного характера. Примерно также сформулирована и ст. 306 УПК Латвийской ССР. И наконец, в УПК Узбекской, Азербайджанской, Литовской и Армянской ССР вообще не содержится статей, аналогичных ст. 402 УПК РСФСР, то есть в перечисленных республиках суды не обладают правом непосредственного применения принудительных мер воспитательного характера.
