Кинувшийся в самую кучу малу Эзд Ралод умудрился прижать к лицу пленника тряпку, щедро смоченную сонным зельем. Но Рэниари запредельным усилием сумел-таки вывернуться и, разбросав навалившихся на него солдат, поднялся, сильно шатаясь — видимо все-таки глотнул магической гадости с тряпки…

Встревоженный Фейринель успел метнуться вперед, подхватывая пошатнувшегося, дезориентированного юношу. Рэни упрямо тряс головой, пытаясь избавиться от дурмана, и не обращал внимания на чужие руки, схватившие его за плечи. Подоспевший маг вновь сунул свою тряпку в лицо вяло отмахивающегося пленника. И Эккуар, осторожно придерживая, опустил юношу на плиты пола, пока маг что-то торопливо шептал, срывая с него какие-то амулеты.

…Чужие руки прижимали к лицу душную тряпку. Он пытался ее сбросить, но ее прижимали вновь и вновь… все сильнее и сильнее!

Чьи-то руки перехватили его тело, погасив слабое сопротивление — дурман все больше ослаблял молодого человека. Нет, он продолжал сопротивляться …бешено, неудержимо — как казалось ему самому. А на самом деле — слабое трепыхание жертвы не мешало похитителям связывать своего пленника.

Последнее, что четко помнил Рэниари — это сильные руки, поднявшие его вверх. И золотые глаза на смуглом лице, горевшие злым торжеством…

…Айрэ был в саду, на самой верхней террасе, когда в крепости началась… какофония… иначе и не скажешь.

Перегнувшись через ограждение, юноша увидел на нижней террасе дерущихся между собой горцев.

Бросившись в ближайшую башню, ничего не понимающий Айрэ столкнулся с выбегающими оттуда перепуганными слугами. Что… как… почему?! Никто, ничего не мог понять и объяснить. Штурм был отбит менее получаса назад, враги уползли в лагерь зализывать раны… и вот такое!

С непривычки Айрэ потерялся в круговороте внезапно вспыхнувшей схватки. Вокруг него орали, визжали и яростно дрались все со всеми! Враги хлынули из внутреннего садика, словно зерна проса из распоротого мешка. Слуга, бежавший впереди юноши, упал с перерезанным горлом. Самого Айрэ спасло замешательство противника. Отшвырнув труп челядинца, наемник явно не ожидал увидеть князь-герцога. И Айрэ удалось отпрянуть от второго выпада. Вот только третий явно бы окончился его смертью, если бы не Роззиз.

Перерубив длинным клинком врагу позвоночник, старейшина больно схватил Айрэ за руку и буквально потащил спотыкавшегося лорда прочь.

— Это Дирил!.. — на бегу крикнул Ли-Са-Рэ. — Он бежал из-под стражи… Похоже, у него в крепости были сторонники… Он разбросал маяки для магов Ассиарэу!

Все точно так и было, с какой-то неземной отрешенностью думал на бегу Айрэ. Видимо, это и задумывалось с самого начала. Весь расчет противника строился на том, что Дирила не выпустят из крепости… иначе бы зачем брату покойной супруги Жеориза сюда приходить? Ведь на него не распространялись правила поединка чести — предатель он и есть предатель. Шурин покойного князь-герцога вполне мог бежать после удавшегося покушения на родича, но он остался и дал себя захватить. Видно с самого начала собирался кого-то перетянуть на свою сторону и провернуть план с маяками.

За следующим поворотом они столкнулись с Лораном, который с непроницаемым выражением лица преспокойно выдернул меч из груди поверженного противника. Айрэ тут же кинулся к любимому, крепко обнимая за талию и вжимаясь лицом в плотную ткань мужниного камзола, вдыхая родной аромат, смешанный с резким запахом чужой крови. А Вэон посмотрел на старейшину поверх головы юноши, ласково поглаживая волосы супруга и невесомо целуя в макушку. И лишь Ли-Са-Рэ видел боль в глазах старшего князь-герцога.

— Мы проиграли… — одними губами прошептал Лоран, мягко отстраняя младшего. — Они везде. Нужно прорываться в казармы. Там еще будет шанс…

Но прорваться не удалось. Их узнали.

И планомерно гнали через весь замок, не давая пробиться к своим. Айрэ, абсолютно беспомощный в своей золотисто-белой накидке младшего лорда мог только не путаться под ногами у своих защитников, когда Лоран с Роззизом защищали его от нападавших со всех сторон врагов. Вот когда он проклял свое нежелание учиться бою на мечах. А ведь в свое время его отец Фаторан сумел клинком завоевать личное счастье и высокое положение в подлунном мире! А сын предпочел заниматься мирным хозяйством и цветочками…

Беспомощное… бесполезное создание!

И оставалось лишь вжиматься в стену, изо всех сил сдерживая внутреннюю дрожь, когда другие спасали его жизнь! Да тот же Рэниари мог постоять за себя с ножом в руках, а он, намного старше юного родича, и того не умеет!

…Как они очутились на самой вершине Главной башни, Айрэ так и не понял. Но над головой был лишь шатер навеса, да в узкие бойницах яростно врывался ледяной ветер с близкого ледника. Кажется, здесь тоже были враги… и, кажется, они испортили катапульту, стоявшую на площадке башни… во всяком случае, Лоран зарубил двух каких-то типов, стаскивавших к стене тела защитников крепости.

И лишь после этого Айрэ пришел в себя, вновь начав воспринимать действительность. Оказывается, он как будто выпал из мира, ощущая происходившее словно во сне. А вот теперь реальность резанула по восприятию молодого человека пронзительными красками, звуками, запахами дерьма и крови…

И пониманием неизбежности.

— Все! — С какой-то злой обреченностью выдохнул Роззиз, заклинивая дверь собственным мечом. Старик был изранен, но все еще держался на ногах. Из них троих лишь Айрэ не пострадал, потеряв где-то на пол дороге к башне свою нарядную накидку.

Лоран по-быстрому перевязал распоротую до кости левую руку и тут же обнял прижавшегося к нему супруга.

— Северная и Восточная башня еще держатся, — невнятно проговорил он, уткнувшись лицом в растрепанные волосы младшего. Айрэ лишь крепче прижался к любимому. На душе у него было удивительно тепло и совсем не страшно. Лишь ноткой горечи проскальзывало сожаление о так и не родившемся ребенке.

— Как и донжон с казармами, — горько отозвался Ли-Са-Рэ. — А толку-то… Надо было сразу скрутить головенку этой красивой мрази, а не дожидаться суда чести.

Но Айрэ уже не слушал старика.

Потянувшись к губам Лорана, юноша исступленно принялся их целовать. Вэон, не обращая внимания на тактично отвернувшегося от них старейшину, отвечал.

— Вместе до смерти… — оторвавшись от любимого, решительно произнес Айрэ, обнимая мужа за шею. — Я приму от тебя дар легкой смерти.

Лучше уж клинок Лорана, чем надругательства, пытки и все равно неизбежная смерть от торжествующих врагов.

— Я дарую ее тебе, возлюбленный мой… — так же шепотом ответил Вэон и медленно потянул из ножен окровавленный меч.

…Черный кот с несуразными, не складывающимися крыльями с трудом протиснулся внутрь старой башни, что угрюмо торчала посреди леса, довольно далеко от столицы. Остаток древних оборонительных сооружений, она не нужна была даже местным разбойникам.

Раздраженно мявкнув, Черныш дернулся, освобождая застрявший в трухлявой раме коготь на сгибе правого крыла и неожиданно ввалился внутрь башни.

Угроза разбить чувствительный нос о плиты далекого пола заставила кота отчаянно замахать крыльями… и взлететь!

Впервые в жизни магическое недоразумение пьяного мага сумело подняться в воздух, а не только планировать, растопырив неловкие культяпки.

Восторженно вопя во весь голос, Черныш заложил лихой вираж, с непривычки едва не влетев в стену. И приземлился, растопырив лапы, на камни пола. Как раз рядом с искрящимися золотым огнем длинными прядями. Запах пропавшего хозяина ударил по чувствительному носу маго-кота, и он жалобно замяукал, зовя Теплого и Ласкового. Того, кто когда-то спас и накормил. Кто всегда дарил ласку и защиту. И кого пришла пора защищать подросшему зверенышу.

Осторожно потрогав лапкой шелковистую прядь, Черныш решительно схватил в пасть один из локонов и вновь взлетел к далекому окну, протискиваясь наружу.