— Драгоценная моя тетушка!.. — низкий, ласково-тягучий голос Эдмира наполнил столовую, неся в себе скрытую угрозу, завернутую в многослойный шелк вежливости. Но от этого она не переставала быть угрозой. — Драгоценная моя тетушка! Будет лучше, если вы займете свой прелестный ротик теми вкусностями, что стоят перед вами! И перестанете комментировать происхождение моего супруга, как, впрочем, и любое его действие! Небезопасно… хотя бы потому, что за спиной Рэниари всегда буду стоять Я!

Присутствующим за королевским столом гостям вместе со всеми слугами захотелось оказаться как можно дальше от назревающего скандала. Показалось, сам воздух заискрился от невидимых разрядов.

О, нет!

Не показалось!

Сидевший на другом краю стола Итарон подскочил на стуле, ощутив, как начало искажаться само пространство от неконтролируемого гнева наследника. Маг в панике думал, что ему делать, если Эдмир сорвется! После обретения Искры принц превратился в самого могущественного мага не только в королевстве, но и во всем мире. Правда, не умея толком управлять своей силой, Эдмир был способен лишь разрушать. И это он умел делать воистину виртуозно!

Легкий смешок Рэниари разбил смертельное напряжение, заставив всех с удивленным облегчением посмотреть на консорта.

А тетка-то у Эдмира непроста! Ведь дала себе труд поинтересоваться подноготной нового родича.

Спокойно отодвинув в сторону сильно наклонившееся блюдо, что держал перепуганный до икоты слуга, готовый вот-вот вывернуть содержимое на колени консорту, Рэни безмятежно посмотрел в напряженные лица сотрапезников.

— Ах, ваше высочество, — мило улыбнулся он Лаурэ. — Вы даже не поняли, КАКОЙ комплимент мне сделали! Благодарю вас за столь щедрый дар!

— Что?!.. — растерялась сероглазая принцесса. Не на такую реакцию она рассчитывала, когда готовила свой удар. Больно! Она желала сделать больно этому голубоглазому мальчишке! Так же больно, как было ей, когда она узнала о ранении Валиэля, бросившегося защищать незаконнорожденного щенка! Того, кто заставил ее племянника униженно просить бастарда о любви!

— Я вырос там, где великий Океан встречается с краем земли, — насмешливая улыбка расцветала на нежных губах Рэниари. И в маленькую залу внезапно словно ворвался гулкий простор, заплясав голубыми бликами на стенах и оживив застывших в вечном танце мозаичных драконов. — В моих жилах горькая соль морской волны! И свободнорожденные жители Цитадели добровольно приветствовали меня как своего властителя! Для нас, выросших на краю земли, величайшая честь быть омытыми при рождении соленой волной. Мы рождаемся в океанской волне и уходим в нее после смерти. Мои люди гордятся моим происхождением! И если бы они хоть на миг заподозрили вас в желании оскорбить их сюзерена, милая леди, то для вас это могло закончиться не слишком хорошо. Жители Цитадели плохо различают столичные шутки, и обычно отвечают на них ударом ножа, если считают, что прозвучало оскорбление. К счастью такового не было. А ваш беззаботный… комплимент… меня позабавил… — юноша искренне веселился, чувствуя, как тело наполняется бесшабашной силой, смывая свинцовую усталость последних дней. Рэни словно вновь плясал на стене морской крепости с ножами в руках, умирая от смеха от неуклюжей попытки задеть его за живое. А ведь он сам себе обещал, что будет вести себя тише воды, ниже травы! Вот только спускать подобные удары чревато… Не стоит этим паукам верить, что он станет беспомощно прятаться за спиной мужа!

— Вообще-то, я именно что желала вас оскорбить, — показала жемчужные зубки старшая из принцесс, не обращая внимания на попытки сестер ее успокоить. Лаурэ уже почти не контролировала себя. Ее скручивало от бешенства: ее Вали едва не погиб из-за наглого мальчишки!

Но Рэниари вновь рассмеялся.

— Простите, не понял! — Расцвел он в ослепительной улыбке. — Оскорбить меня, напомнив о моем происхождении, невозможно! Для моих людей я полноценный властитель Цитадели. А мнение остальных ни меня, ни моих вассалов никогда не интересовало. В Приморье несколько иные взгляды на внебрачных детей. Вот будь я жителем Круглого холма или Фейринеля… о, да! Вы бы меня задели! Так что, ваше высочество, вы слишком мало обо мне знаете, чтобы оскорбить подобной мелочью!

— Лаурэ! — Рявкнул злой как все темные боги разом Сорондо. — Советую тебе отправиться в свои покои и дождаться лекаря! Ты явно не в себе!

Сестра, ни на кого не глядя, величественно поднялась и выплыла из залы, даже не шелохнув тяжелым шелком юбки. Остальные принцессы бросились за ней, пытаясь ее успокоить. А Эдмир, доломав в руках массивную серебряную ложку, что раздраженно крутил в пальцах во время перепалки, бросил обломки на стол и поднял на притихших советников полыхающие огнем глаза.

— Думаю, все понятно? Если я хотя бы услышу!.. узнаю!.. хоть что-то, что опорочит имя моего супруга… не поздоровится всем!

— Продолжайте завтрак, господа, — тихо приказал король, вновь принимаясь за еду. Придворные дружно застучали приборами по тарелкам, демонстрируя богатырский аппетит, только бы не смотреть в сторону царственной троицы. А Рэниари медленно цедил свежевыжатый сок из своего бокала и ради приличия ковырялся в предлагаемых блюдах. Аппетит у него пропал напрочь!

В свою очередь Эдмир, все еще не отошедший от злости на слишком говорливую тетку, налегал на любимые сладости, краем глаза следя за супругом. Принца-наследника в последнее время интересовало все, что касалось Рэни и его предпочтений. Ему уже было ясно, что муж равнодушен к сладкому, любит морские деликатесы, обожает фрукты и почти не пьет вина. И вышколенные слуги всегда приносили юноше то, что ему нравилось. Вот только сегодня его золотой мальчик лишь прикасается к выбранным блюдам…

— А… что все-таки за сюрприз, дядя? — Осторожно вопросил Айрэ, пытаясь оживить напряженную тишину в столовой. — Что за подарок?

— Я решил подарить Рэниари небольшое, но очень живописное поместье в горах, — король с благодарностью улыбнулся племяннику. — И уже сегодня твой брат и его муж отправятся туда телепортом, чтобы провести вдвоем пару недель. Прости, — теперь взгляд короля был предназначен наследнику. — Но больше времени я тебе дать не смогу. Сам знаешь — дел слишком много.

— Не страшно, — улыбнулся Эдмир, взглядом обласкав золотистую головку супруга. — Даже вернувшись, мы с ним все равно будем вместе.

— Дай-то вам боги!.. — чуть слышно пробормотал себе под нос Итарон. — Дай-то боги!

…Спальня, отведенная раненому герою, располагалась в парадных покоях дворца.

Валиэль возлежал на пышно взбитых сердобольными слугами перинах, опираясь спиной на груду белоснежных подушек. Барон все еще был бледен, хотя уже не как покойник. Но обширные синяки под глазами, истончившееся лицо и слабость во всем теле не позволяли молодому человеку считаться здоровым. Он даже не скандалил, требуя выпустить себя из постели, так как первая и последняя попытка встать на ноги едва не закончилась весьма плачевно.

Так что целители посоветовали раненому бунтарю лежать и не пытаться качать права, пригрозив магическими путами в случае неповиновения. Валиэль и не спорил, на собственной шкуре испытав, что такое бессилие. Хорошо хоть Карлаэль перестал нервничать, убедившись в постепенном выздоровлении возлюбленного.

— Валь!.. Мой Валь, как же я боялся потерять тебя! — Чуть слышно шептал маркиз, сидя на краю обширного ложа, на котором буквально потерялся бедолага барон. Осторожно взяв руку возлюбленного, Деззион припал пересохшими от волнения губами к запястью Коразза, нежа языком обветренную кожу. — Я так тебя люблю! Не вздумай умирать… Я не смогу без тебя — уйду следом…

— Не надо, милый, — со счастливой улыбкой на бледных губах говорил в ответ Валиэль, лаская взглядом усталое лицо любимого.

Как же хорошо — быть живым!

Вот только совсем нет сил… провести бы кончиками пальцев по нахмуренным бровям, запутаться руками в длинных волосах, притягивая Карлаэля для поцелуя. Нежного, но одновременно и требовательного.