Члены Комитета по метеоритам считали эти частицы очень важным обстоятельством для решения проблемы. А профессор К. Станюкович в журнале «В защиту мира» поспешил заявить, что разгадка тунгусского взрыва близка. Ибо вскоре было установлено, что подобные частицы имеются повсюду на нашей планете. Они, по сути, следствие непрерывного, всепланетного, массового процесса падения метеоров. Так что еще вопрос — являются ли открытые Явнелем частицы лишь частным случаем общего явления или они все-таки следствие именно тунгусского взрыва?

Итак, жаркая борьба «за» и «против» в споре о Тунгусском небесном теле продолжалась. А атомные удары по Хиросиме и Нагасаки вдруг привели к поразительному повороту в этом споре.

В январе 1946 года журнал «Вокруг света» опубликовал рассказ писателя А. Казанцева. Назывался он «Взрыв». Представленная там гипотеза произвела на специалистов впечатление разорвавшейся бомбы. Впервые публично автор заявил, что Тунгусское небесное тело могло быть внеземным межзвездным кораблем, ядерный двигатель которого взорвался над сибирской тайгой во время вынужденной посадки.

Вначале Казанцев предполагал — под влиянием мнения Кулика, — что взрыв произошел в каком-то радиоактивном метеорите, но затем отказался от этого, ибо против этого говорили факты.

Если же считать, что взрыв был ядерным, то разброс таких редких веществ, как уран-235 или плутоний, возможен лишь тогда, когда вещество находится в идеально чистой форме и в необходимых количествах. Он писал:

«Значит, радиоактивное вещество лишь в том случае может взорваться, если оно получено искусственно. Но изготовить такое вещество в 1908 году не мог никто не только в тайге, но и нигде в мире». Отсюда следует:

«Это был ядерный взрыв, и от межзвездного корабля не осталось ничего. Катастрофа произошла в воздухе, а не на земле. Поэтому не было кратера. Таким же образом объясняется то, что деревья в эпицентре стояли, деревья, стоявшие вертикально, а значит, перпендикулярно к ударной волне, почти не представляли для нее сопротивления, так что потеряли только сучья. Те же, что были под острым углом к направлению волны, были вырваны с корнем, в радиусе до 30 км».

Казанцев не ограничился только этим очерком. 20 апреля 1948 года этот образованный инженер и физик сделал доклад членам советского Астрономического общества. Заседание происходило в Московском планетарии и было бурным. Казанцев провел параллели между тунгусским событием и трагедией в Японии: световые явления на небосводе, «серебристые» ночные облака и прочее. Он привел также сейсмограммы сибирского и японских взрывов — размах колебаний оказался одинаковым.

Доклад Казанцева «Загадка Тунгусского метеорита», несмотря на резкое сопротивление некоторых «знатоков», был опубликован в различных специальных журналах страны. Отрывки были опубликованы и на Западе и вызвали большую шумиху и острые споры. Журнал «Техника — молодежи» и № 9 за 1943 год поместил дискуссию на эту тему.

Там были и возражения, и поддержка столь неожиданной версии.

Ученые К. Станюкович и И. Астапович назвали утверждения Казанцева «нелепыми». Но другие специалисты были терпимее, хотя и называли его толкование «несколько фантастическим». Почти поддержал Казанцева Феликс Зигель, доцент аэродинамики в Московском авиационно-техническом институте, где обучали космонавтов. Он сам заинтересовался этой катастрофой и в июне 1959 года обнародовал в журнале «Знание — сила» свою статью, в которой писал:

«Известно, что революционные идеи часто распространяются не работниками науки, а создателями научно-фантастических романов, что нередко приводило к серьезным результатам. Так что было бы опрометчиво просто отбросить доклад Казанцева.

Нынче это — единственная теория, которая логически объясняет и факт отсутствия кратера метеорита, и факт взрыва космического тела в воздухе».

Нам кажется проявлением близорукости называть Казанцева «фантазером», как это делали некоторые академики. Он был очень популярен как писатель, особенно среди молодежи, получил много наград и отличий, а в 1954 году Коммунистическая партия оказала ему высокую честь — приняла в свои ряды!

У него были близкие знакомства, тесные контакты с космонавтами. А в 1957 году он обнародовал в журнале «Радио» статью «Наблюдение за радиосигналами с искусственного спутника». Там не только содержался намек на предстоящий запуск советского спутника, но и указана частота радиосигналов. Такое не каждому было позволено!

С уважением относился к нему академик Паренаго, который вел то самое заседание в Московском планетарии.

Академик не отметал с ходу доводы Казанцева, как другие, а в заключение сказал:

«Мы все едины в том, что имеем дело с „гостем из Вселенной“. Я лично на семьдесят процентов отбрасываю мнение, что это — метеорит, но остальные тридцать не могу оставить на какой-то межзвездный корабль».

Во всяком случае, Казанцев устроил «бузу». Однако действительно этот вопрос стал «камнем преткновения». В 1951 году академики В. Фесенков и Е. Кринов, ученик Кулика и участник его поездок, выступили с резким опровержением рассуждений Казанцева о том, что в Сибири в 1908 году на высоте 300 метров взорвалось ядерное (!) горючее неизвестного летательного механизма. Они писали:

«Это был действительно метеорит, а не межзвездный корабль. Взрыв произошел не на высоте 100 метров, а при ударе о землю, кратер же залило водой. Никаких загадок нет, и природа метеорита не вызывает никаких сомнений».

Несомненен, однако, тот факт, что научно-фантастическая статья Казанцева почему-то задела за живое четырех академиков, и они не упустили случая обнародовать в печати их, казенную, точку зрения. А для автора это, возможно, послужило стимулом продолжить собственные исследования.

Казанцев между тем усовершенствовал свою теорию о визите внеземных разумных существ и написал новую статью. Теперь он предполагал, что космические путешественники были на пути от Марса к Земле, поскольку ожидали найти здесь богатые запасы воды. Сейчас мы уже точно знаем, что Марс действительно безводная пустыня; все живое там обречено на гибель. Хотя, по данным американских ученых, на какие-то следы примитивной жизни там все-таки можно надеяться.

А марсиане, вероятно, не случайно направлялись в Сибирь. Им нужны были запасы пресной воды — как раз Байкал.

По-видимому, марсиане сперва летели к Венере, которая была в 1908 году в наиболее удобном положении по отношению к Земле. Утвердили Казанцева в этом мнении некоторые астрономические наблюдения того времени. Было замечено некое неизвестное кометообразное тело в пространстве Солнечной системы, причем отмечено оно всего лишь за несколько часов до тунгусского взрыва. А после взрыва это тело на небосводе не засекалось.

На пути к Земле, рассуждал Казанцев, на борту корабля случилась авария, может быть, столкновение с каким-нибудь метеоритом. Наверняка нарушилось управление кораблем. При входе в земную атмосферу раскаленная обшивка корпуса стала разрушаться. Тут марсиане сделали вынужденный маневр — они искали место приземления в тайге и для этого изменили курс.

Джон Бакстер и Томас Эткинс в своей книге «Пламя прошло мимо» дополнили эту картину:

«Наступил последний акт. Стенка между камерами двигателя расплавилась. Ядерное горючее достигло сверхкритической массы, и мгновенно произошла цепная реакция. Через доли секунды блеснула слепящая молния. Корабль и его седоки обратились в пар…»

Последствия такого сценария Александр Казанцев изображает в своей, вышедшей в 1958 году, книге «Гость из Космоса»:

«Взрывная волна быстро прошла вниз, а деревья, стоявшие под точкой взрыва, так и остались, хотя обломились Их верхушки и сучья.

Волна обуглила места обрыва и прорвала промерзшую почву. Подземные воды брызнули вверх фонтанами, что наблюдали местные жители. Там же, где ударная волна прошла под углом, деревья рухнули веером вокруг.