Вторая серия восхождений и переход через Ахорапфад, а затем движение по горной местности в направлении озера Кюп показали: большой объект, который многие принимали за ковчег, есть не что иное, как выступ скалы довольно больших размеров, хотя монахи Эчмиадзинского монастыря в Армении продолжали считать эту бросающуюся в глаза особенность горного рельефа местом стоянки ковчега. Когда группа миновала озеро Кюп, началось восхождение на вершину. На высоте около 4400 метров некоторые участники похода сделали привал и дальше не пошли. А потом, когда Наварра с альпинистом де Рекве поднялся до высоты 4900 метров, за скальным возвышением они разглядели под покровом ледника какую-то продолговатую темную массу, контуры которой очень напоминали корпус корабля. (В этот момент солнце стояло под углом 45 по отношению к горизонту, отражение света было слабее и лед казался значительно прозрачней.) Подо льдом детали в виде каких-то балок как бы продлевали объект в продольном направлении. Наварра и его спутник обмерили шагами корпус, который оказался длиной сто двадцать пять — сто тридцать пять метров. В своей книге Наварра так описывает свои размышления, когда объект оказался перед ними: «Что это может быть на такой высоте в центре пустыни? Развалины какого-то строения, церкви, какой-то сторожевой крепости или обычного дома, о которых не сообщалось ни в одном из преданий, которые никогда не видел, проходя мимо этого места?» Наварра думал даже, что балки могут быть остатками потерпевшего катастрофу самолета, однако, как он справедливо замечает в своей книге, в конструкции самолета деревянные балки таких размеров никогда не применялись. Дальше он пишет: «Я должен был признать: то, что я видел, было не чем иным, как остатками ковчега». Согласно его заключению, он через прозрачный ледяной покров видел балки корабельного корпуса или киля; располагавшиеся выше части конструкции за многие тысячи лет, вероятно, были с корпуса снесены.
Наварра обратил внимание также на то, что лежавшие подо льдом мощные балки вполне могут быть частями, деталями громадного корабля. Но, поскольку срывавшиеся все время с высоты большие и маленькие каменные обломки скал делали исследования в данный момент опасными и затягивали дело, Наварра решил провести как можно более точную рекогносцировку находки, с тем чтобы позже еще раз вернуться сюда и уже как следует обследовать эти прозрачные тени подо льдом.
Последующее восхождение через год опять не дало результатов. В сопровождении кинооператора он достиг того же места в горах, однако приступы головокружения принудили его спуститься. Но все-таки ему удалось сфотографировать объект, вмерзший в лед, только снимки, понятно, оказались не очень убедительными.
В 1955 году с женой и тремя сыновьями он вернулся в Турцию в качестве туриста. Однако единственной целью путешествия было восхождение на Арарат. Причем он хотел в качестве вещественного доказательства принести с горы какой-нибудь кусок конструкции ковчега. Время для этого казалось подходящим — 1955-й был геодезическим годом, когда таяние ледников проходило наиболее интенсивно по сравнению с предыдущими десятилетиями.
Очень осторожно, в сопровождении своей семьи, приближался Наварра к цели путешествия, чтобы не вызвать напрасных кривотолков о намерениях. (Ни один восходитель на Арарат никогда не вел с собой жену и детей в этом опасном мероприятии, кроме того, иностранным путешественникам въезд в Восточную Турцию был тогда запрещен.)
Так тихо, без происшествий добрался он до озера Ван, находившегося в запретной зоне. Далее зигзагом, для отвода глаз — до города Эрзерума, расположенного возле самого Арарата (используя свою визу в Иран, поскольку этот город был как раз по дороге в эту сторону). Неподалеку от Догубейяцита семья сняла квартиру в Каракезке. Таким образом, они обеспечили себя вполне подходящим стартовым лагерем, из которого, приветливо раскланиваясь, он проезжал мимо полицейского поста по дороге к западным отрогам Арарата. И когда все к нему привыкли, он со своим младшим девятилетним сыном Рафаэлем начал восхождение на вершину. Припасы они несли сами. Таким образом, их первая цель была достигнута без официального разрешения.
Задачей этой мини-группы было «найти ковчег», взять какой-нибудь памятный кусок с этого легендарного корабля и увезти его за границу. Все то, что они пережили за четыре дня и ночи на Арарате, — преодоление ущелий, камнепад, тринадцать часов пребывания в ледяной пещере, снежный буран — лишнее доказательство того, что Арарат по праву носит имя Агри Даби — «Гора боли». Итак, после прекращения снегопада и освобождения небосклона от облаков Наварра забрался на возвышение возле кромки ледника, под которым в прошлые свои экспедиции он, как ему казалось, видел ковчег. На этот раз лед был разбит глубокими — до десяти метров — трещинами, достигавшими потока талых вод под интенсивно таявшим ледником. Наварра опять увидел во льду линии, напоминавшие «балки», которые он сфотографировал в прошлый раз. Но туг у него внезапно возникло сомнение: а не моренная ли это гряда подо льдом? Может, он сфотографировал куски вулканических пород, а не детали Ноева ковчега?
Сын оторвал его от нелегких размышлений и предложил отбить куски для образцов горных пород. Наварра, последовав его совету, спустился по веревочной лестнице в ледниковую трещину. И туг убедился воочию, что под моренным наносом находятся деревянные балки, явно обработанные руками человека. Он попытался вытащить хотя бы одну из подтаявшего льда, но оказалось, что она каким-то образом основательно закреплена. С большими трудностями он все-таки освободил балку и вытащил наверх примерно полуметровый ее кусок. Этот успех улучшил его настроение, и он был абсолютно уверен, что нашел кусок самого древнего корабля на планете. Полдела вроде сделано. Но как доставить деревянную балку вниз и вывезти ее за рубежи Турции? Он решил распилить кусок балки на три части и запаковать их отдельно друг от друга.
У подножия горы их задержали солдаты, попросившие вытряхнуть рюкзаки. Особый интерес у них вызвала фотокамера (приносить их на Арарат было тогда запрещено). Они просто хотели сфотографироваться, а кусками ковчега не заинтересовались, приняв их за дрова. Эти «дрова» контроля избежали, но Наварра должен был объяснить, почему без разрешения находится в запретной зоне. В последовавшей затем довольно дружеской беседе с комендантом никаких осложнений не возникло.
Уже на пути во Францию Наварра с семьей посетил Египет, где предложил исследовать деревянные куски с Арарата в археологическом отделе Национального музея в Каире. Он узнал, что древесина имеет возраст около пяти-шести тысяч лет, эксперты египетского министерства сельского хозяйства предположили, что росло это дерево примерно в 5000 году до рождества Христова, и специалисты министерства высказали мнение, что это дуб, ставший за долгие годы пребывания в воде черным. Следует заметить, что древесину, упоминаемую в Библии как материал, из которого Ной построил ковчег, современные ученые классифицируют как белый дуб. Ну и поскольку в радиусе 1000 километров белый дуб не встречается, следует предположить, что корабль, построенный из такой древесины, был сделан на значительном расстоянии от Арарата и только потом на волнах всемирного потопа приплыл туда. Позже измерения с помощью радиоуглеродного метода, проведенные в университетах Бордо и Мадрида, подтвердили возраст древесины — от четырех до пяти тысяч лет; но исследования в Калифорнийском университете показали, что древесина эта моложе, ей только 1250 лет, и наконец, в университете в Пенсильвании определили, что древесине этой около 1500 лет!
Однако следует иметь в виду, что определение возраста древесины и других органических материалов методом С-14 дает только приблизительные данные, ведь углерод не всегда распадается точно за одно и то же время. Применяемые сегодня методы датировки значительно усовершенствованы и включают в себя атомнофизические и палео-магнитные исследования, спектральный анализ, калиевые и аргоновые, а также термолюминесцентные методы. Было бы очень интересно обследовать эту балку современными методами, чтобы установить поточнее ее возраст…
