Христианство – самая массовая из мировых религий. Христианские церкви и монастыри можно встретить во всех без исключения странах мира. Основатель христианства, как мы помним, сам был путешественником и часто переходил с места на место. Иногда он ночевал под открытым небом (как в Гефсиманском саду), но чаще останавливался в домах у гостеприимных местных жителей. Поэтому нет ничего удивительного в том, что гостеприимство – одна из непременных составляющих христианства. Однако, несмотря на это, остановиться на ночлег в церкви (конечно, не в самой церкви, а в одном из церковных зданий) сложнее, чем, например, в буддистском монастыре. Главная трудность в том, что не всегда удается найти священника или пастора. А только он и вправе дать разрешение.

Именно по этой причине, оказавшись в незнакомом городе на ночь глядя, лучше пойти в католическую или англиканскую церковь. Там и священник чаще всего живет неподалеку, да и прихожан можно увидеть не только в воскресенье, как в большинстве протестантских церквей, а практически каждый вечер. Католические церкви часто выступают в роли своеобразных домов культуры. Прихожане собираются там не только молиться, но и обсуждать важные проблемы, и петь, и заниматься спортом, и просто общаться между собой.

В некоторых странах, например в Египте и Сингапуре, существуют законы, по которым иностранцев официально не имеют права оставлять в церквах на ночь. Но и там встречаются священники, для которых христианские заповеди важнее мирских законов. Однако есть и такие священники, которые в ответ на просьбу пустить на одну ночь переночевать не только отказывают, но и читают длинную проповедь на тему «турист должен жить в отеле» или «нет денег – сиди дома».

Наблюдая за отношением христиан к путешественникам, я невольно сравнивал их с тайскими буддистами (так уж получилось, что они стали своеобразным «эталоном»). И обратил внимание на принципиальное отличие «буддистского» отношения к странникам от «христианского». Когда в буддистском монастыре получаешь разрешение остаться на ночь, то знаешь, что о еде придется договариваться отдельно. А вот в христианской церкви если уж оставляют ночевать, то сразу с ужином и завтраком. Конечно же иногда встречаются и исключения, когда в буддистских храмах встречаешь «христианское» гостеприимство, а в христианских церквах – «буддистское».

В мусульманских странах христиане – одно из религиозных меньшинств. Чувство единения у них сильнее, чем вражда между концессиями. Если в Северной Ирландии католики и протестанты готовы друг друга придушить голыми руками, то в Индонезии не каждый христианин без долгих и мучительных раздумий сможет ответить, к какой именно церкви он относится – к католической или протестантской. Для них, как в первые века христианства, все христиане – братья и сестры. Так же они относятся и ко всем приезжим из христианских стран.

Трудность только в том, что церковь в Индонезии найти непросто. Помню, в Банко на острове Суматра на вопрос: «Есть ли в их городе хоть одна церковь?» – несколько встреченных на улице прохожих возмущенно ответили: «Это – мусульманский город!» Я было решил, что так оно и есть, но случайно заметил на склоне холма кладбище с крестами. После этого опять стал проводить опрос – на этот раз уже более настойчиво. И примерно двадцатый из опрошенных вспомнил, что действительно одна церковь у них все же есть, и даже указал примерное направление. Чтобы найти маленькую церквушку, пришлось проблуждать еще около часа. Зато когда я ее нашел, пастор и собравшиеся к нему в тот вечер на кружок изучения Библии прихожане отнеслись ко мне, как, видимо, все христиане относились друг к другу в первые века нашей эры – как к своему брату.

В западных странах христианская церковь переживает кризис. Это выражается, в частности, в том, что повсеместно встречаются пустующие церкви. Они могут быть закрыты на замок либо, наоборот, круглосуточно открыты. Однажды на западном побережье Южного острова Новой Зеландии меня застиг сильный ливень. Я спрятался от него под крышу крыльца пустующей англиканской церкви. Поначалу казалось, что дождь вот-вот прекратится и я смогу продолжить свой путь. Но ливень и не думал стихать. Так и пришлось остаться в этой церкви на ночь – никто там так и не появился.

Первые христианские монастыри появились в первые века нашей эры в Каппадокии, на территории нынешней Турции. Христиане скрывались в них от людей, бежали прочь от лицемерного общества, усвоившего христианскую атрибутику, но, как и в языческое время, остававшегося наполненным несправедливостью, насилием, развратом и лицемерием. Уход в монастырь был одним из видов социального протеста. Это был путь полного самоотречения. Постригаясь в монахи, христиане стремились найти возможность полного исполнения евангельских заповедей. Им казалось, что спастись можно только путем избавления от всего земного. Отсюда, как следствие, – полный отказ от мира, телесная аскеза и безбрачие. Само слово «монах» в переводе с греческого – «уединенный». На Руси монахов называли иноками – «иные», живущие по-иному, чем остальные люди. Все первые монахи были анахоретами – отшельниками или еремитами – пустынниками. Они, подобно пророку Илии или Иоанну Крестителю, удалялись жить в пустынные места. Но по мере роста числа монахов многие поначалу пустынные места стали густонаселенными. Возникла необходимость создания монашеских организаций, так появились первые монашеские общины.

Первые монастыри (лавры) возникли с образованием монашеских общин, живущих, как в общежитии, в отдельных комнатах – кельях, расположенных в монастырском здании. Только иногда, как, например, по уставу Святого Василия Великого или в некоторых западных монашеских орденах, братья отдельных келий не имели и жили в общих комнатах.

Монашеская община строится как единая братская семья и находится под началом отца-настоятеля – аббата, игумена или архимандрита. У монахов не должно быть никакой собственности. Они живут по коммунистическому принципу – получая все для удовлетворения своих «разумных» потребностей, а трудятся – по своим возможностям. Основа жизни монаха – труд, одновременно и духовный, и физический – от простого добывания хлеба насущного до служения Богу, содействия внутреннему совершенствованию и укреплению уз братства.

Монастырский уклад предписывает избегать праздности и находиться в непрестанном делании. Это означает либо пребывание в молитве, либо работу – как физическую, так и интеллектуальную (например, ведение летописей или переписывание духовных книг). Распорядок жизни подчинен строгому уставу. В монастыре практикуется безусловное послушание – в основном выполнение определенного вида работ: возделывание земли, разведение садов и огородов, работы в кузницах или пекарнях.

Монахам в монастырях так и не удалось полностью скрыться от мира. Довольно быстро многие монастыри, а вернее, жившие там монахи стали притягивать мирян – паломников. Сейчас полностью от внешнего мира монастыри закрываются только на период самых строгих постов. В другое же время их двери открыты для всех мирян. Для них в наиболее посещаемых монастырях даже созданы специальные гостиницы. За проживание в таких гостиницах принято платить. Но эта плата рассматривается не как оплата проживания, а как добровольное пожертвование на поддержание монастыря. Поэтому тех, у кого нет денег, ночлегом и питанием могут обеспечить бесплатно. Но в этом случае, как правило, предполагается, что паломник сам вызовется сделать какую-нибудь посильную работу.

Труднее всего попасть на ночь в один из музейных монастырей. В качестве примера можно привести знаменитый монастырь Святой Екатерины на Синае. Он внесен ЮНЕСКО в Список всемирного наследия и давно превращен в одну из главных туристических достопримечательностей Египта. Конечно, для туристов открыта только малая часть территории: музей (вход -20 Е, православным – 10 Е), Неопалимая купина и церковь Преображения с мощами великомученицы Екатерины. Все остальное – внутренние покои, в которые могут заходить только монахи и редкие миряне-постояльцы, только при большом упорстве и настойчивости путешественник может оказаться в их числе.