— Вячеслав Михайлович, когда существует ряд стран социализма, можно ли это назвать системой социализма?

— Нет. Она в известном смысле уже как система, в известном смысле, но не в полном. В этом все дело. Я и говорю, что в техническом смысле, материально капиталисты еще выше нас, а политически — мы выше, социально — мы выше их. Все это переплетается. В одном смысле выше мы, в другом — выше они. И это так-просто не решишь. А через десять лет все меняется.

— То есть вы говорите о том, что не до конца у нас построен социализм?

— В этом все дело. Мы не можем до конца его построить, пока существует империализм. Не дадут.

Я ведь пишу все время свое мнение по основным вопросам, я вначале не хотел признавать развитой социализм, но я его признал. В каком смысле я считаю, что мы вступили в период развитого социализма? Потому что экономика у нас в основном определяется промышленностью, которую Ленин называл последовательным социалистическим хозяйством. А колхозы он не называл последовательным социалистическим хозяйством, а Маркс и Энгельс называли промежуточным звеном — вот это надо учитывать теоретически. Это, могу сказать, тонкое дело, потому что мы не привыкли в этих вопросах тонко рассуждать. У нас много зарослей и всякого моху, всякой зеленой плесени, что просто солиднее ничего не говорить. Мы не привыкли, все у нас либо да, либо нет. А в жизни диалектика — она более сложная вещь.

— Наши литераторы говорят так: если мы хотим, чтобы наш социализм был образцом для других стран, мы должны его так построить, чтоб они приехали, посмотрели, как мы живем, и захотели бы так жить.

— Надо быть Хрущевым, чтобы так понимать социализм, — отвечает Молотов. — Вот примитив!

— Студенты из Университета имени Лумумбы уезжают от нас нашими противниками. Посмотрят, как мы живем, на наши очереди, пустые магазины…

— Потому что у них кругозор мелкобуржуазный. Все эти лумумбовцы на девяносто девять процентов, не меньше, — мелкобуржуазные люди!

— Как насыщать социализм материальными благами, чтоб он нисколько не уступал по материальной основе?

— Вот это «нисколько» — это неправильно. Обязательно будет в чем-то уступать, с моей точки зрения. Пока существует империализм. В этом-то все и дело. В этом ошибка Сталина, по-моему, в данном вопросе. Хотя я всегда считал и считаю его великим человеком. Нельзя представить себе положение таким образом, что мы все будем строить, строить социализм, а империализм будет смотреть на это и почесываться. Он будет обязательно вести борьбу… Мы живые люди, и нам хочется жить лучше. Мы живем лучше и вместе с тем глядим на капиталистов, а там есть много гораздо лучше живущих, и нам завидно. Это все по-человечески очень понятно и неизбежно.

Те события, которые в Польше происходят, могут и у нас повториться, по-моему. Если мы будем вести вот такую благодушную линию, что каждый день только пишем приветствия. Это болтовня, это самореклама, больше ничего не значит. Нам нужна борьба, как это ни трудно, а мы приветствиями себя успокаиваем, создаем иллюзию… Мы настолько плохо планируем, и все нам хочется — и Дворцы культуры иметь, и школы хорошие, и больницы достаточные. Поэтому у нас концы с концами не связываются. Мы это в уме признаем, а на практике у нас то мяса не хватает, то колбасы, то сыра, то масла. Я лично считаю, иначе мы пока еще долго не сможем.

— Хорошо, сейчас социалистический лагерь, скажем, Польша, Венгрия, Чехословакия, ГДР…

— Имейте в виду, что большинство из них — полусоциалистические страны. Мы-то не построили социализм, а они строят очень медленно.

— Но в материально-техническом отношении они стоят на много ступеней выше нас.

— Это не совсем так. Они стоят в пищевом отношении выше, в одежном отношении выше, в бытовых делах. А у них космос есть? У них авиация есть?

— Но у них метр земли дает больше, чем у нас.

— Ну подумаешь!

— У них культура производства выше.

— Нет, вы себя не принижайте. Они пока не доросли до нашего уровня в основном деле — в технике, в организации производства. В некоторых частных делах они выше, правильно, но это во второстепенных делах.

— В подразделении Б?

— В подразделении Б.

— Очень трудно объяснить это каждому человеку.

— А зачем каждому человеку? Давайте о рабочем классе говорить. Наш рабочий класс не хуже, чем в других странах, а во многих отношениях лучше. Образ мышления у мещан один, а у нас большинство мещан в городе.

— В чем превосходство нашей жизни? Шахтер или слесарь уверен в завтрашнем дне. Что бы ни случилось, я не останусь без работы, я не останусь без куска хлеба.

— Правильно. Безработных у нас нет, неграмотных у нас нет. В этом наша сила — в народе, — завершает разговор Молотов.

09.01.1981

— Конституция СССР целиком Сталиным создана. Он следил, направлял. По его плану сделана, под его непосредственным, постоянным руководством.

07.05.1975

— Но я считаю, что он допустил некоторые теоретические ошибки. Даже такие, которые имеют значение и сегодня. Неясно и непонятно там записан принцип социализма. Ну, кто помнит?

— От каждого по способностям, каждому по труду.

— Правильно. Но это неправильно.

13.06.1974

— А на этой ошибке построены и хрущевские ошибки. Маркс ставил этот вопрос, у Ленина это повторяется в работе «Государство и революция». Эту книжку я знаю неплохо. Что там есть и что тут есть? Там сказано, придет высшая фаза коммунизма, и тогда будет осуществлено: от каждого по способностям, каждому по потребностям. А здесь взята одна часть этой формулировки «от каждого по способностям», а вторая часть «каждому по потребностям» исключена и взамен сказано «каждому по труду». Во всей нашей печати продолжается эта линия, этот закон. С точки зрения марксизма я считаю, это неправильно. Почему? Первое. У Маркса сказано, что это дело высшей фазы коммунизма — «от каждого по способностям, каждому по потребностям». Это связано. Почему это связано? Нельзя требовать от простого рабочего' в наших условиях, а это было записано в 1936 году, нельзя требовать от него «по способностям». У него нет жилья даже. Это в высшей фазе можно говорить. А от колхозника можно требовать «по способностям»? Ведь мы установили минимальное количество трудодней, которые он должен заработать. А за эти трудодни он частенько гроши получает. А если он не выполнит трудодни, его исключить имеют право. Так какое же это «по способностям»? Это приукрашивание того, что есть. Нельзя приукрашивать. Марксизм этого не терпит. Марксизм — объективная наука, он трезво смотрит, неприятное называет неприятным, хорошее — хорошим, требует борьбы за хорошую бескомпромиссность по-настоящему. Приукрашивать нельзя…

Маркс говорил и Ленин повторял, что право у человека не может быть выше его экономических возможностей. От коммунистов мы должны требовать «по способностям» — в каких бы он ни был условиях, он должен все вкладывать. А от народа как можно требовать «по способностям»? Что ж у нас одни требования для социализма и коммунизма? Значит, мы создаем некоторую фальшь, то, чего пока еще нет. Я писал в ЦК, когда в Монголии был. Мы от коммунистов этого еще не требуем. Хотя они признают своей обязанностью борьбу за коммунизм, независимо от условий. Они, революционеры, должны ломать то, что плохо, жертвовать собой, если надо. Рабочий живет, кусок хлеба получает, чего же мы от него можем требовать? Выполняй норму! Вот. Скромное дело. Дай бог, если бы все честно выполняли норму, мы бы зажили гораздо богаче, чем мы живем.

Перевыполняй — еще лучше. Коммунист — тем более, коммунист должен работать лучше. Значит, против того, чтобы «от каждого по способностям», надо записать выполнение установленных обществом норм. Выполняй то, что требует от тебя государство, общество, то, что записано на заводе, на фабрике, в колхозе, честно выполняй. Особенно служащие. Это же шалопаи, они разве тебе «по способностям» работают, болтают в коридорах, покуривают. Зачем нам положение такое? Ленин говорил: надо, чтоб у нас была фабричная дисциплина, это не очень приятно, а надо. Это не наш идеал — фабричная дисциплина, а пока без этого нельзя. Выполняй то, что установило государство, честно, добросовестно, вкладывая душу. Перевыполнишь — спасибо тебе.