2. Я даю добро. Филя называет номер Лене, Лена передает его Рае. Этим запросом Кирилл автоматически переводится в режим ожидания звонка.

3. Режим ожидания звонка Раей сознательно затягивается. Кирилл начинает беспокоиться, дергаться, грызть ногти.

4. Все кончается тем, что Кирилл срывается и орет Филе: «Пускай она спросит!!! Пускай она спросит у своей Раи, почему та мне не звонит??? Сколько можно уже???»

5. Филя интересуется у Лены, почему Рая не звонит.

6. Лена удивляется: «Да ну-у-у? Я думала, что уже…», затем набирает подругу и поздравляет ее: «Райка, клиент вызрел до кондиции. Просит о помиловании. Путь свободен».

7. Рая выдыхает и с чистой совестью разрешает себе вослоль-зоваться-таки номером телефона, который был добыт с замиранием сердца («А вдруг не даст?») несколько дней назад. Ура.

Нехилая комбинация, согласитесь? Надо было поуправлять мной на расстоянии, взять несколько мощных арпеджио на моих нервах, чтобы в финале прозвучало: «Рая, путь свободен». От чего же свободен путь? Что его, простите, преграждало? А преграждало путь огромное заскорузлое бревно, источающее тяжкий запах тысячелетней незыблемости. На этом монстроподобном стволе была вытесана древнейшая женская мудрость: «Признание в симпатии и знание номера телефона — еще не повод звонить. Пускай сам посуетится для разминки». И Рая ждала, поеживаясь у этого многотонного бревна, пока, наконец, истерзанный неведением Кирилл не придет с белым флагом наперевес и не поставит свою подпись под несокрушимым законом природы.

И хотя я всего лишь ответил на вопрос, звонила ли мне Рая, мне вскоре пришло такое смс. Цитирую слово в слово: «Привет, Кирилл! Говорит, ты по мне соскучился? Я по тебе тоже. Рая».

После прочтения я долго пытался восстановить дыхание. Уффф, господи, ну нельзя же так. Ладно, смех, говорят, что-то там удлиняет…

Звоню:

— Привет тебе, радость моя! Это Кирилл.

— А-а-а, привет! Я узнала.

— Ну так что, Говорят, я по тебе соскучился?

— Ну да.

— Хм, везет тебе!

— Это в каком смысле?

— Тебя хоть предупредили. Мне вот никто не говорил, что я по тебе соскучился.

(Сейчас скажет… Ну? Ну вы же прекрасно знаете, что она сейчас мне скажет!)

— Так ты что, не соскучился?

— Да что ты, — говорю, — конечно, изныл от тоски.

Я где-то уже упоминал функциональную лингвистику и ее самую что ни на есть функциональность в процессе познания повседневной жизни. Еще раз внимательно изучаем ее послание: «Привет, Кирилл! Говорят, ты по мне соскучился? Я по тебе тоже». С чего начинается содержательная часть высказывания? С перепроверки полученных данных, свидетельствующих о том, что Кирилл соскучился. Допустим, она блефует, никто ей ничего подобного не говорил. Второй вариант: Лена на самом деле выразила вопрос Фила именно в такой форме, слегка драматизировав по собственному усмотрению. Суть даже не в этом — суть в том, что женщина не имеет никакого морального, я бы даже сказал, генетического права ставить телегу впереди лошади и первой сообщать, что она соскучилась. По всем правилам, сначала надо вопросом или утверждением подчеркнуть примат моей заинтересованности, мужской заинтересованности. Сымитировать экран. Это моя тоска по ней переполнила все мыслимые емкости души и хлынула через край, замкнув нужные контакты в схеме «Женское Мышление». Это она уловила мой сигнал бедствия и откликнулась: «Не дрейфь, аргонавт, не все так плохо». Это она снизошла до признания, так как я, оказывается, уже сам первый признался. Рядоположенное в мысли соответствует рядоположенному в высказывании — помните? Поэтому свою телегу про то, что она соскучилась, Рая грамотно прицепила к лошади. Ход конем, дамы и господа! Ко мне ни с какой стороны нельзя было подкопаться, и тогда меня просто командирским решением поставили перед фактом. Назначили соскучившимся.

— Привет, Наташа. Дружим?

— Привет, Кирилл! Конечно, дружим. Может, встретимся?

— А то! Давай номер. Позвоню, договоримся.

— ОК (пишет номер). Только ты свой мне тоже напиши. А то я на звонки с незнакомых номеров не отвечаю!

Нельзя давать телефоны просто так первой. Ничего не должно быть задаром. Ни один жест со стороны женщины не должен быть осуществлен без условий и гарантии ответных демонстративных усилий.

А вот это мы и проверим, думал я, звоня Наташе сразу по получении последнего сообщения. Наташа не просто взяла телефон, но даже в три гудка уложилась.

— Але? — (Классный голос!)

 — Привет еще раз. Это Кирилл.

— А-а-а, привет!

— Наташенька, ну как же так? Ты ведь не принимаешь неопознанные звонки. Или мой номер тебе известен?

— Ой, да я тут просто один звонок по работе жду.

— Если бы сейчас было не рабочее время, ты бы не ответила, получается? А так выходит, что просто перепутала, да?

— Да, возможно.

— Ладно, будем считать, что мне дико повезло. Но вот в чем вопрос…

— В чем?

— Допустим, не приведи бог, твоему близкому человеку, наоборот, не повезло. С ним случилось нечто, требующее твоей скорейшей помощи. У близкого человека садится батарея в телефоне, и он просит первого попавшегося воспользоваться его мобильником. Первый попавшийся в число твоих знакомых, увы, не входит. Человек звонит тебе и в отчаянии начинает рвать на себе волосы, потому что ты ему не отвечаешь. А не отвечаешь ты ему, потому что задействован принцип, который ты мне в чате изложила. И как быть?

— Какой ты, однако… хитрый. — Это все, что она смогла мне ответить.

Да мне не жалко. Был подозрительным, был ненадежным, могу и в хитрых походить.

«Хитрость» мне даром не прошла.

Когда по ее просьбе перенести разговор на вечер я звонил в 20:00, она телефон не взяла. Раз не взяла, два не взяла, пять не взяла. Я пишу смс: «Наташ, когда мой телефон был тебе неизвестен, ты ответила сразу. Теперь он тебе знаком и, наверное, именно поэтому ты отвечать отказываешься». Обратный сигнал пришел мгновенно: «Прости, мне сейчас грустно. Давай завтра поболтаем». Из чего я сделал вывод, что каждый раз, когда я звонил до этого, она смотрела на дисплей и спокойно откладывала мобильник в сторону. Хотя сказать то же самое вслух ровно на двадцать секунд меньше, чем набирать смс, щелкая клавишами. Где логика? Или, может, это у нее голос классный, а у меня как раз отвратительный настолько, что слушать меня — адская пытка? Да все и так ясно. Это просто месть за невыполнение требований, за уличение в глупости принципов, за то, что я такой есть.

И еще одно маленькое наблюдение. Пробегая по бесчисленным сайтам и форумам, где женщины рассуждают о знакомствах, я четко усвоил одну мысль: женская инициатива — явление невероятно редкой событийности и высочайшей отваги. Девушки, трубящие о том, что они нашли в себе силы «даже улыбнуться» понравившемуся молодому человеку, явно претендуют на отображение на доске почета у здания префектуры по месту жительства. Настоящий гражданский подвиг — вот как это воспринимается по сей день в нашем обществе. Смелая, прогрессивная женщина, скажут про такую. Но представьте, что понравившийся молодой человек взял да и не остался в долгу. Взял и улыбнулся ей в ответ. Почему бы не расцветить этот мир положительными эмоциями? Но что скажут про такого? Тормоз! Более того, столкнувшаяся с зеркальной реакцией девушка потом наверняка на всю жизнь заречется быть такой щедрой на знаки внимания мужчинам. Поторопится нырнуть обратно в когорту стоически крепящихся, которые не позволяют себе подобных вольностей. Не будет даже улыбаться, чтобы избежать такой наглости, как ответная улыбка мужчины, не подкрепленная никакими действиями.

Помнится, я получил такое электронное сообщение от дамы: «Кирилл, может, встретимся?» Далее — с нового абзаца и заглавными буквами: «О БОЖЕ! Я САМА ПРЕДЛАГАЮ ВСТРЕТИТЬСЯ!» Для женщины, воспитанной в нашем моральном контексте, проявление инициативы по редкости и силе ощущений сравнимо с чувствами космонавта Алексея Леонова, первого человека, вышедшего в безвоздушное пространство. Впрочем, по риску получить пожизненную инвалидность самолюбия в случае отказа мужчины — это тоже сверхгероическое предприятие. Столько адреналина… Черт, даже завидую!