«Женщина может капризничать на прогулке, мужчина может капризничать в сексе». Аня
«Я позвоню мужчине сама только в том случае, если мне вставит!
— Простите, что и куда надо вставить?
— Ну, в смысле — зацепит». Надя
«— Света, ты читала Александра Грина?
— Не читала я ни хрена, ни ГринА».
(Проезжаем в электричке город «Чехов». Диалог со случайной попутчицей).
«— Скажите, а вы Антона Павловича Чехова читали?
— Упаси боже!»
«— Кирилл, тебе нравится общаться с умными женщинами?
— Да, очень.
— О-о-о! Да ты просто мамонт!» Света
Ждем двух девушек на платформе метро. До этого по телефону заинструктировали их до обморока: «Садиться в ПОСЛЕДНИЙ ВАГОН из центра! В ПОСЛЕДНИЙ! И из него к ближайшему выходу. Вам ясно?» — «Да ясно, ясно, не тупые!»
Видим, как они выходят (из последнего) и устремляются в другую сторону — в противоположный конец платформы. Вокруг суета, народ, толкучка… Пока догнали, пока выудили их в толпе — целая история.
— Ну зачем вы туда поперлись? Мы же сказали: садитесь в последний, а оттуда к выходу.
— Да, конечно, мы прекрасно помним. Но пока мы ехали, мы подумали — а может, все-таки надо было в первый?»
«— Женщина, вы не скажете, где находится Ниагара?
— В Африке!»
«Я не буду ничего говорить, потому что начну сама себе противоречить». Люда Ощипова
«Я не буду ничего говорить, потому что начну говорить глупости». Света
«Когда женщина говорит "мне ничего не надо", это на самом деле значит "отдай мне все"». Дана
«— Вот ум, например, относится к афродизиакам?
— Понятия не имею, о чем ты…
— Не знакомо слово? Какое именно: "ум" или "афродизиак"?
— Про ум девушкам вообще неведомо, а про афродизиак… любопытно». Аня
«— Аня, мы просто хотим понять женщин.
— Мужчинам не следует соваться туда, куда не ступала нога человечества». Аня Маргулис
«Умный мужчина никогда не будет ревновать, умная женщина ревнует». Раиса
«— Запишите мне свой телефон, пожалуйста!
— Мы не пишем, мы считаем». Ира
«Раздражение вызывает другое раздражение, которое, возможно, будет приятно». Оксана
«Наверное, нет, потому что не знаю!» Маша
«Кирилл, когда я общаюсь с тобой, у меня развивается комплекс неполноценности». Саша
«— Кирилл, ты сейчас пытаешься меня стебануть?
— Мои извинения, но что такое "стебануть"?
— "Стебануть" — это значит высказать мнение». Света
«"Дура" обиднее, чем "дурак"»! Лена
«— Кирилл, когда я с тобой общаюсь, мне бывает не по себе.
— А чего так?
— Потому что твои вопросы заставляют меня думать». Аня
«Когда я сказала, что при тебе испытываю дискомфорт, я имела в виду, что это небольшой дискомфорт… или что его вообще нет». Она же
«Кирилл, можно я сделаю тебе комплимент? Ты — мужчина, который способен меня морально подавить». Настя
«Нормальный мужчина — это тот, кто может заткнуть мне рот!»
Надя
«Иногда хочется сделать идиотский шаг, чтобы отвлечься от другого идиотского шага». Таня
«— У меня нормально с чувством юмора?
— А я откуда знаю…
— Ну ты же смеешься.
— Таку меня нормально с чувством юмора!» Ольга Баринова
«У меня подруга была 2 раза замужем за одним и тем же человеком. Сейчас она находится в стадии развода. Сидим в компании очень близких людей, и Аня говорит, что замуж больше не хочет и все такое. На что я и говорю: "Я же не виновата, что тебе не повезло с двумя твоими бывшими мужьями!" Эту фразу мне до сих пор вспоминают». Она же.
«Женская география — это 1000 км от Москвы. По женской географии — это места не столь далекие от Москвы, места, куда можно съездить отдохнуть, но это все равно не так хорошо, как Кан-нары. Мужская география — это 1000 км от Москвы. Это озера, реки, леса, в которых водятся звери, рыбы, птицы, куда можно съездить посмотреть на природу, изучить флору и фауну. Может быть, поохотится — соответственно, убить животное. Хорошо отдохнуть, то есть соединиться с природой». Она же.
«Женская физика — это какие-то кружочки под которыми стоят какие-то палочки и кружочки и написаны странные циферки и буковки. Эти странные циферки, палочки, кружочки и, там, буковки означают… нутам, не знаю, что означают…ну на этом все и заканчивается. Мужская физика — это, наверное… сейчас… подожди… подумаю… это, наверное, С2Н50Н». Она же.
МАЛЕНЬКОЕ ПОСВЯЩЕНИЕ
Авторы любят очеловечивать свои творения разными видами автографов. Бывает так, что фото на обложке заставляет иного читателя прерывать чтение на самых резонирующих, волнующих местах и помногу раз всматриваться в лицо писателя. Мы иногда словно сличаем зазвучавшее в нас эхо с внешним видом человека, который окликнул наши души верными словами.
Не реже авторы в самом начале размещают посвящения: «Любимой жене», «В память об отце», «Моему Учителю»… И мы додумываем влияние упомянутых людей на того, кто писал. Что дали они ему? Что разбудили в нем? Подозревали ли они, что в их честь будет создано что-то бессмертное?
Нам потребовалось высказать все, что у нас накопилось, прежде чем мы поняли, кому хотели бы посвятить наши записи. С незапамятных времен человечество рождало необычных людей. Они отличались от остальных повышенным беспокойством, неравнодушием и учащенным пульсом преобразования. Они приходили к нам, недоуменно взрослели, а потом бросались переделывать этот мир по велению сердца, исходя из какого-то интуитивного ощущения правильности. Они хватали это сонное, инертное человечество и протаскивали его сквозь энтропийный мрак к свету новых горизонтов. Зачем, если так подумать? От них отбрыкивались, их пинали, их проклинали, их жгли на кострах, но в итоге вое равно правда оказывалась их. Через десять, двадцать, сто лет после них вдруг обнаруживалось, что они угадали. Но им уже невозможно было пожать руку, и только цветы на могилах увядали несвоевременной человеческой благодарностью.
Мы посвящаем книгу всем, кто вытаскивал цивилизацию из животного существования к одухотворению человеческой жизни. Мы склоняем головы пред героями, отдавшими простые земные радости за горькое счастье ваять мечту голыми руками. Мы, Филипп Грибанов и Кирилл Демуренко, заурядные городские непоседы и эпатажные болтуны, которым заняться больше нечем, говорим спасибо тем, кто громил тусклую повседневность ослепительными картинами приветливых и волнующих миров. Писатели, ученые, поэты, музыканты, изобретатели, философы, и просто ЖИВЫЕ люди, которым было нужно больше, чем всем остальным, — мы несем вас в своих сердцах.
Вечная светлая память вам. И вечно запоздалая благодарность.
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СЛОВО
Человечество, если ты дотерпело нас до этого места, то не испить ли нам чайку? Что? Как насчет чего-нибудь покрепче? Слушайте, а надо ли вообще в этом мире пить спиртное, когда от происходящего вокруг и так мозги вылетают? Лучше тащите торт — сейчас пригодится.
Предыдущие наши страницы, конечно же, не избежали того, что в литературе скромно зовется художественным усилением: мы частенько высказывались излишне догматично и безапелляционно, приукрашивали какие-то моменты в угоду увлекательности, с садистским смаком приправляли текст восклицательными знаками после таких словес, как «идиотизм», «кретинизм», «дебилизм», «тупизм», «долболюбизм» и иже с ними. Да уж, этот тезаурус[54] мы перетрясли вдоль и поперек с особой скрупулезностью.
Но трибуна — не всегда честный формат. Это, конечно, прикольно — покуражиться с броневичка, но в таких словесных маневрах больше шоу, чем искренности. А шоу — это всегда наполовину самолюбование, аффектация. И раз вы все-таки дослушали наши воинственные завывания до этого абзаца, то давайте позволим себе немного родного русского уюта. Мы занижаем регистр, спрыгиваем с подмостков и броневиков, снимаем с себя латы крикливых бретеров[55] и зовем вас задушевно посудачить на кухне. Эффект присутствия — убедительнейшая штука! Только представьте: вот мы сидим все вместе за одним столом, слегка толкаясь плечами, шаркая ножками стульев, шутливо сражаясь за самые большие чашки. Шумит чайник, сейчас щелкнет. У нас завязывается неторопливый сердечный трёп: мы, Филипп и Кирилл, по очереди делимся своими соображениями, а вы — своими. Дополняете, если мы что-то проглядели. Возражаете, если не согласны. Не упускаете случая сострить, как только кто-то заиграется в серьезность. Обыкновенный компанейский разговор «за жизнь» с переливчатыми философствованиями и всплесками всеобщего галдежа. И это до фонаря, что для стороннего наблюдателя вы сейчас просто что-то читаете. Нет, вы сейчас разговариваете с нами. Размышляете вместе с нами. Ведь мужик, разглядывающий женщину, тоже только внешне выглядит тихим созерцателем. На самом деле он крайне интерактивен и воображение его оттягивается по полной. Так что чай разливаем мы, а сахар добавите сами — договорились?
