— Я догадывалась, что смогу тебя заблокировать, — проговорила она, широко улыбаясь, но при этом окидывая меня настороженным взглядом.

Все-таки Эстер мне не совсем поверила, но это тут же придало ей уверенности. К тому же рядом не было Аераса. Она снова стала самой собой — напыщенной и злобной. Хотя при этом старалась не пугать меня, очевидно ожидая, что это поможет усмирить меня.

— Проходи. Тебе стоит отдохнуть, насколько я знаю, ты довольно слабенькая. Не хочу, чтобы ты умерла во время обращения.

— Зачем тебе все это.

Я все же не удержалась от вопроса:

— Власть нужна всем.

— А нужно ли при этом всех ненавидеть?

Стоило мне ступить за порог в явно обжитую и богато обставленную комнату, как Волчица подошла ко мне.

— Я не ненавижу и не боюсь, в отличие от всех — я правлю и властвую. Меня пусть бояться, и ненавидят, тем самым они еще больше упрочняют мое положение.

— Всегда найдется кто-то, способный вам противостоять, — воскликнула я, почти переходя на крик, но тут же сдержалась. Такое поведение не убедит Эстер в том, что я уже не сопротивляюсь, — Даже если не мы, то кому-нибудь все равно захочется исправить твое поведение.

— Не думаю, что такое может случиться, — она хищно улыбнулась. В ее лице стерлось все человеческое. Аерас был очень не прав, думая, что она разумна. Ее глаза были бесноваты, и почти по сумасшедшему фанатичны.

— Все они, почти тоже самое, что и рабы. А у рабов нет никаких прав — только обязанности.

Я нахмурилась. Так вот оно что. Все они рабы, и ей все равно, что будет со стаей, это она хотела попасть в совет Легальной Своры. Перестать опасаться, и жить как остальные волки, при этом имея привилегии.

— Интересно, а они это знают!?

— Хочешь поделиться с ними — давай, чего ты ждешь? Возможно, они тебя послушают! — рассмеялась глухим сиплым голосом Волчица. Власть действительно сделала ее безумной. И это заставило меня забыть об осторожности.

— Аерас вам не позволит!

Она удивленно улыбнулась и отошла от меня на несколько шагов, но я не сдвинулась с места. Мое положение у двери давало некоторое преимущество. Дверь близко, а волки пока что в отключке, потому что Эстер решила подготовить их к моему обращению — тем самым она давала мне шанс.

— Он глупец. Даже не понимает, как я использую его не умершую любовь к дочери в своих целях, чтобы удерживать рядом. Он думает, что я не знаю, как его присутствие спасает наши шкуры. Но я знаю!

Я посмотрела на нее, не веря своим ушам. Так вот почему она так странно вела себя с Аерасом. Она играла для него роль его дочери, тем самым давая несуществующую надежду, что так может восполнить ее потерю. А пребывая рядом с Эстер, он тем самым защищал ее стаю и те бесчинства, что они совершали. И потому их не ликвидировали еще семь лет тому назад.

А Аерас по-прежнему сохранял ей верность. Но то, что он нам помог, и пообещал мне помощь, говорило о его некотором осознании настоящей сути Эстер.

— Вы зло! Самая худшая его ипостась!

— Только потому, что знаю, чего хочу? Я хочу безграничной власти и это моя цель! Найди свою, и посмотрим, как ты запоешь. Хотя у тебя есть цель — ты тут ради подруги, и смотри, чем ты жертвуешь. Так разве мы сильно различимы?

Ее ответ меня поразил. Я никогда не стану такой же как она.

— Не смей меня сравнивать с собой! — мои руки затряслись от гнева.

— Такие ли мы различные? Тебе ведь понравилось терзать моих волков, не правда ли? Может поэтому ты здесь? Но ничего, я тебе покажу истинную силу и настоящую жизнь, ты еще будешь мне благодарна.

Неожиданно лицо Волчицы смягчилось, и она обратилась ко мне как-то по-особенному приятно:

— Неужели ты простая глупая девчонка можешь понять, о чем я толкую? И что в тебе нашел Изегрим?

Вернувшись снова ко мне, Естер остановилась рядом. Я не осознанным жестом подалась назад, но стенка сдержала мой побег от ее прикосновения. Ее рука прикоснулась к моему лбу, будто бы собирая прилипшие волосы, но она просто хотела напугать меня этим. Не тут-то было. Я не боялась ее, и не боялась той боли, что она может причинить мне.

Чувствуя, что Бет недалеко, я поняла, что она снова обратилась. И теперь я беспокоилась лишь за нее — ее связь со своим сознанием ослабевала, все более подавляемая волчьей сущностью, и я не хотела, чтобы с ней произошло тоже, что и с дочерью Аераса. Время от времени я взывала к ней в ее голове, и это давало мне передышку на несколько минут, когда я была уверена что она в безопасности.

Когда Волчица вновь посмотрела на меня, ее ярость возросла. Каким отвратительном огнем смотрела она в мою сторону, и мне даже не нужно было попадать в ее мысли, чтобы понять причину ее злости. Все дело было в Изегриме — поняла я. Она не могла простить мне того, что он захотел меня больше, чем ее.

— Так вот почему ты меня не хочешь убивать. Используешь меня как тебе нужно, и таким образом отомстишь за то, что я нравлюсь ему? Обратив, ты лишишь меня любимого и лишишь семьи? И давно ты задумала такое мщение?

Волчица отошла, но я двинулась за нею вглубь комнаты к огромной кровати с балдахином.

— Конечно. Еще тогда когда он пошел против меня.

Холодная улыбка заставила меня остановиться, но ненадолго. Мы замерли друг напротив друга. Мои глаза взирали в ее желтые бесчеловечные уже без страха. Я видела всю ее ненависть, но она не уступала моей. Теперь я уже не скрывалась под маской страха.

— У него всегда были любовницы, но чтобы так кого-то хотеть… такого не было. Ты отобрала его у меня, за это я получу хоть что-то в ответ.

— Это не я отобрала его, и ты знаешь это и понимаешь. Только он виноват в своих желаниях.

— О, не переживай, я уже отомстила ему.

— Что?

Такого ответа я не ожидала, и это покачнуло мое положение, и я действительно немного ощутила страх.

— Ты с ним что-то сделала?

— Тебе его жаль?

Она удивилась. Но это было наигранное чувство. Я вообще теперь не понимала, способна ли она на какие-либо чувства, кроме лютой ненависти ко всем. Ее отстраненное лицо уже не было похоже на лицо ненормальной. Нет, она четко осознавала что делает, и как я поняла, шла к этому давно. Возможно, мое появление и мечты Изегрима обо мне стали просто предлогом, чтобы совершить нечто такое, во что я пока что не могла поверить.

— Нет. Но ты ведь его так отчаянно любишь. Я не верю, что ты что-то сделала ему.

— Поверь, — рассмеялась в ответ на мои слова Естер, и от этого смеха мои руки похолодели.

— Ты такая же наивная, как и Аерас. Как мне уже надоели вы, жалкие трусы, не способные дать волю своим желаниям. Я так давно мечтала о том, чтобы избавиться от Изегрима, и вот он сам преподнес мне решение на блюдечке. К тому же подарив тебя. И решение всех моих проблем. А ночью Аерас воплотит мои мечты. Ты станешь такой же, как я, и что самое главное, я смогу управлять тобой, как мне это будет нужно. Будешь моей ковровой собачкой.

— Но Аерас может отказаться, — возразила я. Планы Эстер повергали в ужас.

— Ты хоть сама веришь в то, что говоришь? Как он может отказать мне, если я заменяю его горячо любимую дочь. Старый дурак. Я знаю, что он помог вам договориться о встрече, но не тешь себя надеждой, что он поможет тебе — Аерас действовал по моим указаниям.

Я едва не выказала своего страха при этих словах. Просто не могла себе позволить такой роскоши — когда она смотрела в мои глаза, я могла проникать в ее сознание довольно легко.

Я закрыла глаза, борясь с пустотой внутри, пропуская воспоминания Волчицы сквозь себя. Как же она была уверена в том, что делает! У меня никогда не было такой уверенности. Но щадить ее было нельзя — я боролась теперь не только за свою жизнь.

От этого мысленного наплыва ее чувств я побелела, и мне стало плохо. Я ожидала боли, но почувствовала только оцепенение, и холодное тупое отстранение. Едва держась на ногах, я неуверенно отошла в сторону, чтобы собраться с мыслями и скрыть выражение своего лица. Мне не хотелось, чтобы она поняла мои действия, или же ответила на них.