Все волки, и этот в частности превратили мою жизнь в постоянную погоню и охоту, а я была ценным призом, так как не просто сопротивлялась, отчаянно защищая себя, но и имела оружие против них, незнакомое и не доступное.

Когда трансформация почти закончилась, я тяжело присела на землю, пытаясь отрезать свое сознание от чужого. Я разрешила себе немного расслабиться и не думать. Вот такие вот провалы во времени и мыслях, давали мне возможность забыться. Сейчас мне было это просто необходимо, и я даже не могла думать или переживать за Калеба.

Мой мозг среагировал на это по-другому. Он сам решил, как ему поступить. И то, что я заснула, совершенно не удивило меня. Я просто отключилась, словно кто-то достал пульт и переключил меня в режим ожидания. Весь мой организм действовал сейчас как хорошо налаженный механизм. Ему даже не нужно было приказывать, чтобы он сам начал действовать как нужно.

Но и в этом состоянии я все осознавала. И сон, пришедший из темноты, казался мне не сном, а реальностью и я понимала это шестым чувством. Я знала что сплю, но также знала, что все происходит на самом деле. Тот, чьи мысли я теперь заняла, даже не осознавал моего присутствия, так как я никоим образом не старалась и даже не могла на него влиять. Словно я не была тут, в его голове, а просто перехватывала волны его сознания.

Мне даже стало страшно, когда я поняла, что это был уже совершенно другой уровень моих возможностей, о котором я ничего не знала. А я пока что оставалась человеком. Что же будет когда я стану вампиром, какие преграды упадут перед моей силой? И будут ли какие-нибудь преграды вообще?

Я увидела Ее — Волчицу, но она единственная среди всех была в обличье человека, в отличие от десятка волков, сидящих полукругом нее и одного маленького серого волка, совсем еще молодого, в котором я узнала Бет. Мое сердце болезненно сжалось когда я увидела их оскаленные морды в ее сторону, и поняла что сдерживает их лишь воля Волчицы от того чтобы растерзать мою подругу.

Мне были не понятны их отрывистые короткие подвывания и поскуливания, но по общему настрою я поняла, что они спорят, идет совещание. И все складывается не в пользу Бет. Она не могла сопротивляться силе, удерживающей ее на месте, и, наверное, испытывала от этого боль. Зная Волчицу, я подозревала, что она мучила ее так же, как я недавно волков на поляне. Но что она могла показать ей? Чем могла вызвать мучения. Совесть Бет была чиста, она не убила еще не одного человека, а значит, только страх, перестать быть человек мог заставить ее так бояться. Без моей помощи она не может и не захочет теперь измениться. И, судя по тому, как крепнет мое ощущение себя в сознании этого неизвестного волка, я понимала, что мы движемся к ней. Мое спящее тело каким-то образом приближалось к тому месту, где проходил сбор и суд. Я боялась одного — что мы не успеем.

Но суд прекратился.

У нас было еще время.

Возможно, я очнулась на какой-то момент, потому что надо мной зависло лицо Калеба.

Я все еще не очень понимала, что происходит, но внешний вид Калеба заставил меня замереть, вместо того чтобы протирать от сна глаза.

Он был совершенно пуст — жажда должна была стать невыносимой, но Калеб терпел, стойко снося мой болезненно приятный запах. Всего лишь на миг он позволил своим глазам закрыться и прислушаться к моему сердцу, втянуть сладковатый запах молодой крови. Я ждала. Точнее говоря, я очень надеялась, что он совладает с собой, но терпение иссякало.

— Все в порядке, — будто бы прочитав мои мысли, Калеб открыл глаза и снова смотрел на меня осознано.

Его горячие губы нежно коснулись моего лба.

— Тебе нужно еще поспать. Такими темпами ты можешь скоро сорваться.

Мне вновь захотелось обхватить его руками, растаять в его объятиях, забыться… уйти от тревог и не возвращаться в тот кошмар, что ожидал нас впереди. Но я была настолько усталая, что когда протянула к нему руку, та безвольно упала на полпути.

Я спала. Уверенности не было, но такое бодрствование, сквозь туман, было у меня только во сне. Они ожидали меня. Волчица и Волк чувствовали мое приближение. Мой запах и страх были им знакомы.

— Мы ждем друзей.

Волчица ласково погладила маленького серого волчонка, который испугано заскулил. С жавшимся сердцем я поняла, что это Бет. Ну, подожди, дай только до тебя добраться, я растопчу твое сознание!

Я заметила, как волчица содрогнулась. Значит, она уловила мое присутствие. Знай, что я могу!

Я медленно возвращалась к реальности… Темно… И не сразу поняла… точнее ощутила, что Калеб продолжает целовать мое лицо, глаза, губы. Давно ли я отключилась?

— Как поспала?

Так я еще и спала? Чудеса!

— Чудесно, если даже не помню, как заснула.

— Что видела во сне? — глаза Калеба, внимательные и настороженные смотрели на меня, но руки оставались на прежних местах. Я неловко заерзала, как обычно возле него, мои мысли отклонялись от нужного направления.

— Волчица почему-то считает, что мы едем к ним.

Я пожала плечами, уже не понимая где сон, а где реальность. И почему вообще Калеб так раздражающе красив, когда мне хочется отдохнуть?

— Мы связались с Легальной Сворой, и рассказали обо всем, но они не собираются нам помогать, потому что Бет является пометом лутонской своры, а значит, вполне могла пойти к ним сама. А ты вернулась, хорошенько встряхнув стаю. Они считают, что теперь мы в расчете.

Я резко села на кровати от злости, едва не угодив Калебу лбом в подбородок. От ранения меня спасла реакция Калеба.

— Ну почему?!! Они до сих пор для нас угроза. Угроза для меня!

— Да, — Калеб мягко вернул меня назад, но рядом не лег, продолжая нависать надо мной, своим прекрасным лицом, снова напоминая о моей тяге к нему, — Но легальная свора так не считает. Вот если бы тебе не удалось выбраться, и ты осталась у них, то Легальная Свора прислала бы своих комиссаров.

— У меня такое ощущение, что они только того и ждут, когда меня все-таки сделают оборотнем, — я с отчаяньем закусила губу, представляя, куда бы мне хотелось послать Легальную Свору. И почему, черт возьми, семья Человечных ничего не предпримет. Ах да, я пока всего лишь человек.

Калеб промолчал. Но его глаза были красноречивее любых слов, и я даже не хотела гадать, что это должно значить для меня.

— Что означает твое молчание?

— Боюсь, что Легальная Свора знает о твоих… подвигах. Кто-то им очень красочно это описал, и кажется, в некоторой степени планы Изегрима воплощаются в жизнь. Ты заинтересовала волков в Легальной Своре и теперь это действует против нас. Они не могут отказать нам в помощи, если ты будешь в беде, но и не очень торопятся соглашаться на что-либо. Думаю, им будет на руку, если тебя, конечно же, совершенно случайно, сделают оборотнем. Они вполне могут призвать тебя к себе, и тому подобное.

— И они нам не помогут вообще?

— Помогут только в том случае, если тебе или детям будет угрожать реальная опасность.

Я сжала руки в кулаки и в отчаянии начала бить по подушке сбоку. Калеб терпеливо смотрел на это со стороны, зная, что так я просто выпускаю гнев, но не наврежу себе. Гнев не иссяк, зато закончились силы. Слишком много всего произошло, и я ослабла от такого проявления физической активности, чего нельзя было сказать о ментальной — словно разум отбирал силы у тела. Но если я слишком ослабну, то толку от меня никакого не будет.

— Взять бы мой пистолет с серебряным пулями и перестрелять всю Легальную Свору вместе с Лутонской!