Не сердитесь, пожалуйста, на меня за неаккуратность. После того, как доктора выгнали меня из дому и я стал вести кочующую жизнь, правильное ведение корреспонденции стало для меня почти невозможно.
Позвольте еще раз поблагодарить Вас и пожелать Вам всего хорошего.
Искренно Вас уважающий и преданный А. Чехов.
29 ноябрь 1898 г. Ялта.
Суворину А. С., 29 ноября 1898*
2502. А. С. СУВОРИНУ
29 ноября 1898 г. Ялта.
29 н.
У меня пять дней было кровохарканье, и вот только сегодня отпустило. Но это между нами, не говорите никому. Я совсем не кашляю, температура нормальна, и моя кровь пугает других больше, чем меня, — и потому я стараюсь кровохаркать тайно от своих.
Зять Корша Влад. Мих. Саблин (Б. Афанасьевский пер., д. Автономова, Москва) пишет*, что он перевел новую пьесу Гауптмана «Извозчик Геншель», и просит меня рекомендовать перевод его на случай, если Вы пожелаете поставить сию пьесу*.
Погода в Ялте всё еще летняя. Тепло, ясно, и эти пять дней, пока меня не выпускали из дому, мне казалось, что я в тюрьме, а снаружи рай.
Все-таки скучно по Москве. Хочется с кем-нибудь поговорить о литературе, о том о сем, а говорить здесь можно только о литераторах, но не о литературе.
Товар большою скоростью от Петербурга идет до Ялты 14 дней. Это норма, точно 15 дней у сыпного тифа. Такое свинство, что просто хоть караул кричи. Чем южнее, тем некультурнее и грубее и тем больше этого досадного свинства, мешающего жить.
Так, пожалуйста, когда выйдет в свет «Русский календарь», пришлите мне. Буду читать хоть календарь. Здесь решительно нечего читать. В библиотеке журналы нарасхват, а книг нет, потому что библиотекарше лень отыскивать их на полке.
Желаю Вам всего, всего хорошего. То, что делается теперь во Франции*, — это одна из великих культурных побед конца нашего века. У Рошфора число читателей упало* на 60% — кстати сказать. Анне Ивановне, Насте и Боре привет.
Ваш А. Чехов.
Чеховой М. П., 29 ноября 1898*
2503. М. П. ЧЕХОВОЙ
29 ноября 1898 г. Ялта.
29 н.
Милая Маша, отвечаю на твое открытое письмо. Нат<алия> Мих<айловна> говорит, что напишет тебе или телеграфирует насчет Дроздовой*, когда вернется на Луку.
Посылку с вещами сегодня получил. Халат надену вечером и буду в нем писать; калоши возбуждают зависть. Почтовая бумага и конверты очень однообразны. Когда будешь в Мелихове, то возьми там и пришли: 1) трубочку для выслушивания, молоточек и плессиметр (пластинка из слоновой кости, по которой стучат молоточком); если эти вещи заперты в шкафчике, то отопри ключиком, который найдешь в столе, 2) пузырь для льда; он в малой аптеке, что в сенях, 3) 2 пачки канцелярских конвертов; на шкафу в коробке, 4) если в гардеробе еще целы дверные ручки, то пришли их для дачи, 5) мохнатую простыню, 6) немножко семян клевера. Вчера один переселяющийся сюда доктор* получил из Торжка свою гостиную мебель — диван и кресла, и пересылка малою скоростью обошлась ему в 57 р. Придется мебель для дачи выписывать из Одессы. Пересылка халата и проч. вещей обошлась в 3 руб. — по удешевленному тарифу. Вещи шли дольше 10 дней. Вообще надо считать, что пуд вещей малою скоростью от Лопасни до Ялты стоит 1 р., скорость — 3 недели.
Постройка подвигается. Никаких недоразумений. Всё тихо, мирно; Синани каждый день ходит на участок и собирается сажать деревья. Чистят колодезь.
Так как ты не хочешь получать из «Русской мысли», то я написал Гольцеву*, чтобы 500 р. они выслали мне. Стало быть, у тебя остается пока лишь один ресурс: ежемесячные 200 р. из книжного магазина.
Возят ли мелиховцы лес?* Когда свезут круглый лес, то можно будет уплатить г-же Шибаевой малую толику из суммы, хранящейся в земской управе.
Мамаше буду писать на днях. Начальнице гимназии* легче. 4-го дек<абря> она именинница, будет вечер. Получил из Парижа 150 франков — гонорар за перевод «Палаты № 6»*.
Как только возведут фундамент, сниму фотографию и пришлю. Погода всё время стоит теплая, теплее, чем была при тебе; сегодня подул ветер — и боятся, как бы не переменилась погода. А мне хочется снега; в дурную погоду работается приятней.
Ставил себе термометр: 36,1. Кашля совсем нет даже утром; очевидно, климат на меня действует хорошо.
Ивану Герм<ановичу> немножко лучше, но всё же это человек поконченный, и уже никакие климаты не воскресят его. Фома Петрович стал надоедать, Мария Яковлевна плакала, Нат<алия> Мих<айловна> хохочет.
Напиши Александру, что деньги ты получила. Поклон мамаше, Ивану, Соне и Володе.
Если Маша-кухарка у вас, то и ей поклон. Будь здорова. Всего хорошего!
Твой Antoine.
Вышепомянутые вещи надо выслать не по почте, а при случае товаром, при более крупных вещах. Халат и прочее уже навсегда останутся в Крыму.
В Ялтинскую уездную земскую управу, 1 декабря 1898*
2504. В ЯЛТИНСКУЮ УЕЗДНУЮ ЗЕМСКУЮ УПРАВУ
1 декабря 1898 г. Ялта.
В ялтинскую уездную земскую управу Врача Антона Павловича Чехова
Заявление
Желая произвести постройку во владении моем, находящемся в Верхней Аутке, согласно представленных плана и чертежей, имею честь покорнейше просить уездную земскую управу разрешить мне таковую.
Антон Чехов.
1 декабря 1898 г.
Ялта, Аутская ул.
д. Иловайской.
Чеховой М. П., 2 декабря 1898*
2505. М. П. ЧЕХОВОЙ
2 декабря 1898 г. Ялта.
2 дек.
Милая Маша, посылаю тебе набросок северного фасада. Окон почти нет, стена глухая, потому что север. Круглые окошечки — это запасный бак над ванной и ватерло́о.
На горах снег. Ночью шел дождь, стало свежо. Очевидно, и здесь зима. Вчера я был на участке. Грязь липнет к калошам, турки, лошади, телеги, кучи черного песку — сущий ад, но светило солнце, и вид с участка был необыкновенный. На участке просторно. Нат<алия> Мих<айловна> вчера уехала на лошадях, хотя море было как зеркало. Аша* всё еще не решается уехать и сипит.
Смотрю в окно: на горах снег, нависли свинцовые тучи…
Вчера Варвара Конст<антиновна> сообщила мне по телефону, что я утвержден в должности члена попечительного совета гимназии*. Других новостей в нашем высшем свете нет, всё по-старому.
