На кораблях, подходивших ближе к острову, иногда слышали мощный рев. Никто из капитанов судов не решился пристать к острову или даже близко подойти к нему. Все были уверены, что на острове появился вулкан, который начал действовать.

В Москве сообщение о новом вулкане взволновало многих. Координаты вулкана точно совпадали с координатами Острова Черного Камня. Что происходит на острове, в Москве не знали: связь с островом опять прекратилась.

Неужели Дружинин и его сотрудники погибли?

В столице поднялись споры. Одни доказывали, что остров взорваться не мог. Другие говорили, что, если он и взорвался, Дружинин и его сотрудники успели выехать заблаговременно, ведь в их распоряжении был исправный глиссер, к тому же погода в восточной части Арктики с самого начала весны была на редкость хорошая. Третьи утверждали, что новая катастрофа наступила, по-видимому, совершенно неожиданно и это не дало возможности зимовщикам спастись.

Однако все эти разговоры оказались преждевременными.

Самолет, отправленный на обследование вулкана, быстро вернулся обратно и привез в Москву бодрого, веселого Дружинина, чрезвычайно довольного тем, что ему удалось так быстро попасть в столицу.

Москва радостно встретила Дружинина. На аэродроме его приветствовала шумная толпа. На улицах и в метро к нему подходили и пожимали руку незнакомые люди, которые запомнили его лицо по портретам в газетах.

Все спрашивали, как обстоят дела на Острове Черного Камня, все желали успеха Дружинину.

Несмотря на радостную встречу, картина, которую застал Дружинин в Москве, была довольно грустная. Управление строительством было свернуто.

Остался только Ученый совет, занимавшийся теоретическими вопросами использования внутреннего тепла земли.

Там, в Ученом совете, Дружинина поджидал Павел Васильевич Медведев.

Он встал навстречу Дружинину и крепко-крепко пожал ему руку.

— Поздравляю, Алексей, — сказал он негромко, но его голос звучал такой теплотой, что Дружинину вдруг захотелось обнять Медведева.

— С чем ты поздравляешь меня, Павел? Дела, по-моему, довольно печальные…

— С тем, что ты здесь, и с тем, что остров не взорвался! Значит, мы продолжим наше дело, значит остановка только за разрешением. Ну, а разрешения мы добьемся. Иначе быть не может.

— Ты уверен в этом?

— Не сомневаюсь ни минуты. Иди поздоровайся с Мариной. Она тебя ждет. И начнем готовиться к заседанию Ученого совета.

Ученый совет собрался в тот же день.

Дружинин выступил с большим докладом и подробно рассказал обо всем, что произошло на острове. Он анализировал показания сейсмографов, отмечавших подземные толчки, и доказывал, что землетрясение произошло потому, что выбросы газов в шахте нарушили равновесие земной коры и под морским дном, на юго-востоке от острова произошел грандиозный обвал.

Теперь пещеристое основание острова снова пришло в равновесие, и, поскольку осталось пройти лишь триста метров вглубь, чтобы закончить петлю подземного котла на шести километрах глубины, нет оснований ожидать новых землетрясений.

Ученый совет горячо приветствовал Дружинина, но соглашаться с ним не торопился. Мнения ученых опять резко разделились. Одни по-прежнему утверждали, что остров либо взорвется, либо будет разрушен новым землетрясением: соседство морской воды и обнаженных горячих недр слишком близко.

Сторонники этой точки зрения доказывали, что посылать людей на остров — преступление, ни о каком возобновлении работ не может быть и речи.

Другие члены Ученого совета категорически утверждали, что опасность уже миновала, и считали преступлением отказываться от окончания титанического предприятия, имеющего огромное государственное значение.

Тогда выступил Медведев. Он сказал, что Остров Черного Камня должен включиться в большое восточное электрокольцо и послужить новой энергетической базой для всей восточной части Арктики. Прекращение работ могло задержать дальнейшее промышленное развитие Чукотки, острова Врангеля и других северо-восточных районов.

В свою очередь академик Шелонский заявил, что прекращение строительства отрицательно скажется на производстве материалов для получения атомной энергии. Разработка новых радиоактивных руд на северо-востоке не получит полного развития без огромной электрической станции Острова Черного Камня.

Дружинин горячо спорил с оппонентами, поддерживал доводы сторонников строительства и с волнением ждал выступления своего главного противника — заместителя председателя Ученого совета академика Хургина.

Хургин обещал быть на заседании Ученого совета, но почему-то запаздывал. Дружинин искал глазами Медведева, но не находил и его. Медведев поспешно ушел тотчас же после своего выступления.

Прения затянулись. Ученый совет прекратил работу, так и не приняв постановления. Обсуждение вопроса решили закончить на следующем заседании, через два дня.

К себе в номер гостиницы «Москва» Дружинин вернулся поздно. Он был сильно утомлен и решил сразу лечь спать. Предстояла большая и нелегкая борьба, надо было беречь силы.

Дружинин уже лег в постель, когда раздался телефонный звонок. Звонили из Кремля. Дружинина просили явиться завтра в десять часов утра к члену правительства, который хотел выслушать его доклад.

Через десять минут после этого позвонил Медведев и сказал, что будет у Дружинина завтра в половине девятого и они отправятся в Кремль вместе.

На следующее утро без десяти десять Дружинин с двумя небольшими, но тяжелыми чемоданчиками и улыбающийся Медведев сидели в приемной в Кремле. Дружинин был бледен после ночи, проведенной без сна, и сильно волновался: сейчас должна была решиться судьба его шахты-котла.

Без пяти минут десять к друзьям подошел секретарь и попросил итти за ним.

Член правительства, пожилой, полный человек, прохаживаясь по комнате, разговаривал с Казаковым.

За столом сидели академик Шелонский, Алферов и еще несколько человек, среди которых Дружинин увидел и академика Хургина.

Дружинину показалось, что вид у Хургина решительный и одновременно какой-то смущенный.

Однако Дружинин не позволил себе отвлекаться мыслями о Хургине.

Казаков представил Дружинина и Медведева собравшимся, и Дружинин начал доклад, в котором повторил то, что говорил на Ученом совете.

— …Фактически дело сделано, остается его закончить, — сказал он в заключение. — Мое глубокое убеждение, что больше нам ничто не угрожает. Затраты огромны, риск велик, мы понесли немалые жертвы, новее это будет оправдано. Вот наш первый взнос…

Дружинин поставил на стол чемоданы и раскрыл их. Один был полон алмазами величиной от вишни до яблока.

Под лучами утреннего солнца камни загорелись и заиграли тысячами разноцветных огней. Синие, голубые, розовые, зеленые, белые — они сверкали и переливались, словно маленькие прожекторы.

Все присутствующие обступили стол, начали перебирать камни и разглядывать их на свет.

— Какая красота! Это огромное сокровище, — сказал академик Шелонский.

— Сокровище достаточное, чтобы окупить двадцать таких шахт, как наша, — подхватил Дружинин. — Эти камни мы не разыскивали, брали только те, которые попадались на нашем пути. Мы приблизительно знаем основные места их скоплений. Думаю, что первая же шахта, которая будет построена для добычи драгоценных камней, даст в десятки раз больше алмазов. Мы станем добывать их центнерами, быть может тоннами.

— Пусть цены на них упадут вдесятеро, — добавил Медведев, — наша промышленность от этого только выиграет!

Алмазы привлекли общее внимание, и второй чемодан Дружинина остался почти незамеченным. В нем лежали в толстых металлических коробках простые буро-красные камни.

Дружинин взял несколько камней и положил на стол.

— Это еще дороже, чем алмазы, — сказал он уверенно. — Это радиоактивная руда, добытая нами на глубине пяти километров. Насколько мы смогли определить, она состоит из нового, еще не известного науке элемента, самого тяжелого из всех найденных до сих пор в природе. Мы назвали его россием. На острове целый пласт этой руды. Мы наталкивались на этот пласт десяток раз.