— А на жару в шахте не очень жалуются? — озабоченно спросил Дружинин.

— Бывает… Но не очень. Понимают, что весь фокус в жаре. Работа идет хорошо. Хочешь посмотреть шахту, Алексей Алексеевич?

— Обязательно.

— Переключайся. Я включусь вслед за тобой.

Дружинин повернул рукоятки. Голос Ключникова сменился глухим шумом, похожим на рокот морских волн. Быстро нарастая, он превратился в оглушительный гул. В нем слышался скрежет и лязг металла, гудение мощных моторов, стук сыпавшегося камня, частые удары пневматических молотков, далекие, приглушенные взрывы, пронзительные свистки, гудки подъемных кранов, сигнальные звонки и сотни иных звуков огромной стройки.

На экране появились очертания остатков диких скал, окружавших раньше пещеру.

Среди огромных глыб и куч разбитого камня виднелись рабочие. Они заканчивали расчистку площадки для электрической станции.

Сновали взад и вперед грузовые автомобили, тяжело двигались экскаваторы и подъемные краны, перетаскивавшие огромные камни.

Вот и отверстие пещеры в форме большого эллипса. Над ним по-прежнему дымится голубоватый туман, ярко освещенный тысячами сильных ламп, горящих в шахте.

Солнце уже ушло за горы, свет из шахты вырывается вверх сияющим снопом, а вокруг сияют огни надземных достроек, окруживших шахту…

Еще одно легкое движение руки Дружинина — и грохот затих. На экране появилась голубоватая дымка молочного оттенка. В ней быстро замелькали огни и переплетения толстых труб: перед Дружининым возник спуск в шахту.

Следующий поворот рукояток перенес Дружинина в забой. Он увидел мощные электрические буры, окруженные той же голубоватой дымкой. Электробуры врезались в горячий камень на глубине двух с лишним километров под землей.

Одетые в толстые асбестовые костюмы рабочие были похожи на водолазов. Шахтеры рубили породу отбойными молотками, механики возились около машин, электрики тянули электрические кабели, слесари устанавливали трубы вентиляции и охладительной системы.

Механические лопаты подхватывали дробленый камень и ссыпали его в ковши транспортера, непрерывная Цепь которых поднималась наверх и исчезала в голубой дымке большого ствола.

Грохот наверху мог теперь показаться тихой мелодией по сравнению с пронзительным воем, который испускал камень.

Металл, который вгрызался в толщу камня, казалось, хотел перекричать и заглушить все звуки своим грохотом, лязгом и скрежетом.

Это был голос шахты на Острове Черного Камня, свой, совершенно особый и неповторимый. Вряд ли кто согласился бы долго слушать его по доброй воле, но Дружинину он казался сладким, как музыка.

Сейчас этот голос был полон огромной силы и напряжения. Ключников был прав: действительно, работа шла очень быстро.

…Насладившись зрелищем и удостоверившись, что там все в порядке, Дружинин снова перевел рукоятки.

Перед ним появилось на экране широкое улыбающееся лицо коменданта острова — Задорожного, который строго наблюдал за порядком в поселках, выросших на склонах гор вокруг шахты.

Задорожный рассказал, как идет сборка домов и как расселяются в них прибывающие рабочие.

Поселок геологов и шахтеров состоял уже из четырех улиц. Второй такой же поселок строителей раскинулся около зданий управления строительства, лаборатории, больницы, клуба и школы.

Дружинин поинтересовался, обеспечены ли строители свежими продуктами. Задорожный притащил к аппарату главного повара.

Повар рассказал, чем кормят жителей острова в столовых. Из его доклада явствовало, что на острове нет никакого недостатка в свежей пище.

Кроме разнообразной провизии, которую привозили в изобилии с континента, на острове было немало и своей, местной. Любители-рыболовы и охотники приносили столько рыбы и яиц с птичьих базаров, что одним этим можно было при желании прокормить вдвое больше народа, чем было на острове…

Затем Дружинин разговаривал с инженерами, производителями работ, десятниками.

Аппарат связал его с капитаном порта на Острове Черного Камня.

На экране появилась бухта, где разгружались два больших парохода и строилась постоянная пристань. Капитан рассказал забавную новость: не ожидая, пока климат острова станет субтропическим, отчаянные комсомольцы решили устроить завтра состязание в плавании и гребные гонки вдоль первого в мире арктического пляжа.

Опять и опять щелкали переключатели, и перед Дружининым появлялись всё новые и новые лица.

Показалась просторная капитанская каюта парохода, идущего на далекий север. Пароход направлялся на Остров Черного Камня с очередной партией рабочих и оборудования.

Капитан доложил, что пароход вчера миновал берега Берингова пролива и через несколько дней прибудет на место. Рейс проходит нормально, люди чувствуют себя неплохо. Вера Петрова, которая ехала с этим пароходом на остров, передавала Дружинину привет.

— Она хочет вас видеть, — добавил капитан и уступил место у экрана молодой девушке.

— Алексей Алексеевич, дорогой! — воскликнула радостно Вера. — Если бы вы знали, как приятно повидать вас отсюда, из далекого моря!

…Девять часов утра по московскому времени. На Острове Черного Камня уже все спят, кроме рабочих ночной смены и дежурных. Дружинин разговаривает с директорами и главными инженерами сибирских и уральских заводов.

Он торопит их, договаривается о сроках выполнения заказов, заглядывает с помощью своего радиоаппарата в огромные огнедышащие цехи, где тяжелые молоты куют массивные валы для подъемников шахты или тянут раскаленные докрасна трубы, смотрит, как собирают машины, наматывают кабель на огромные катушки.

Вот Дружинин включает Ленинград, оживленно обсуждает с директором Кировского завода условия предстоящего заказа, затем вызывает Харьков и слушает доклад главного конструктора завода, подготовляющего аппаратуру для электрической станции.

Без четверти десять путешествие по эфиру закончилось.

Дружинин встал, потянулся и открыл окно.

В комнату ворвался яркий солнечный свет. Дружинин высунулся в окно, вдыхая свежий воздух.

Как изменилась жизнь Дружинина! Всего три года назад он одиноко шагал в мучительном раздумье по своей прокуренной комнате и проводил бессонные ночи, изыскивая способ доказать, что его идея осуществима.

А сегодня его фантастический проект — это уже реальное грандиозное строительство, в которое верит, в котором участвует вся страна.

Дружинин оторвался от своих мыслей и поглядел на часы. Было без пяти минут десять.

В приемной слышались сдержанные голоса посетителей, с которыми разговаривала Марина, непрерывно звонил телефон…

Пора за дело. Дружинина ждут нужные ему люди. В час должно начаться совещание с теплотехниками, в три — заседание Ученого совета. Будут обсуждаться способы создания искусственного климата на Острове Черного Камня.

Дружинин был против того, чтобы покрывать остров стеклянным куполом, как предлагал сначала Ключников.

Кольцо гор хорошо ограждает остров от ветров. Совершенно достаточно будет отеплить почву и создать сплошную восходящую тепловую завесу из отработанного пара. Тепла подземного котла хватит на все это с избытком. Дружинин был уверен, что теплотехники подтвердят его расчеты. Вот только, что скажет Хургин?

Дружинину казалось, что профессор относится к нему все еще настороженно.

Хургин действительно был самым придирчивым и дотошным членом Ученого совета. Он никогда не упускал случая ухватиться за малейшую неясность или неточность в проектах и с ядовитой любезностью указать на нее Дружинину.

Дружинин позвонил. Марина вошла улыбаясь. В руках она держала большую папку бумаг.

— На острове все хорошо? — поинтересовалась она, бросив взгляд на красный шнурок.

— Отлично, — улыбнулся Дружинин, просматривая принесенные бумаги.

Пришли инженеры-дорожники, — Марина кивнула головой в сторону приемной. — У них план скоростной постройки новых дорог на острове. Говорят, что сделают четыреста километров новых дорог за два месяца с помощью машины, расплавляющей песок и камень. Принесли модель и чертежи