Стрелки больших круглых часов, висевших на углу, показывали десять. Улица заметно опустела. Можно было покинуть пост. И Степка стремглав бросился на перекресток, где дежурил Павлик Куликов.

— Гриша в исполком пошел! — отдышавшись, сообщил он Павлику. — Наверно, насчет комнаты. Передай дальше по постам. Пусть все идут к горсовету!

Минут через пятнадцать все собрались у дверей горсовета. Последним, запыхавшись, прибежал Мишка Кутырин. Его пост был самым дальним, в конце улицы, почти у самого вокзала.

— Что? В подвалы? За кладом? — спрашивал он, отдуваясь.

— Какие клады? Гриша комнату получает!

— А-а!

Подошел старшина Комаров, прикоснулся концами пальцев к козырьку фуражки.

— Какие происшествия, товарищи пионерские патрули?

— Происшествий никаких. Все в порядке! — отрапортовал Степка.

— А по какому случаю сбор? — поинтересовался старшина.

Ему объяснили, что ждут Гришу, глухонемого мастера, который живет на их улице, а теперь получает новую комнату.

— Добре, добре, — кивнул Комаров и, снова козырнув, неторопливо зашагал по тротуару.

Наконец в подъезде горсовета показался Гриша. Он увидел ребят и быстрым шагом направился к ним. Они бросились навстречу мастеру. Глаза у Гриши весело блестели. Даже глубокие морщины, казалось, разгладились. Ребята не успели еще обступить его, как он вытащил из кармана и бережно развернул прямоугольный листок бумаги. «Ордер № 264» — было оттиснуто на листке черным типографским шрифтом. А чуть пониже, чернилами, было написано название улицы — «Почтовая», номер дома — «15» и номер квартиры — «6».

— Дали! Дали! Комнату дали! — запрыгав от восторга, закричал Шурик.

Всем хотелось посмотреть на ордер, прочитать, что в нем написано, просто подержать в руках.

— Это рядом с нашим домом, — сказал Саня. — Пятнадцатый. Новый.

— Конечно, не старый. В старом доме зачем же комнаты давать?

— Ребята! — воскликнул Степка. — Поможем Грише вещи перевезти?

— Поможем! — откликнулись веселые голоса.

— А как же в подвалы? — спросил Вовка. — Хотели в подвалы слазить…

— А, не убегут никуда твои подвалы, — одернул его Костя. — После обеда полезем.

Сначала всей толпой вместе с Гришей пошли на Почтовую — посмотреть, какую комнату дали мастеру. Вел ребят Саня самой ближней дорогой — через переулок. Он отлично знал все переулки и даже проходные дворы. Одним из таких дворов он и провел товарищей как раз к дому номер пятнадцать, высокому, пятиэтажному, сложенному из новеньких серых кирпичей.

Гриша поднимался по лестнице на третий этаж очень медленно. А у ребят терпения не хватало. Они опередили его, быстро взбежали по ступенькам и стали изо всей силы барабанить кулаками в дверь шестой квартиры.

Наверху и внизу захлопали двери. Из квартиры напротив высунулась какая-то старушка:

— Что стучите? К кому? Не видите, нет никого?

— Мы жильца ведем! — ответил Женька. — У него ордер.

— А если ордер, надо сперва ключ в конторе получить! — сердито сказала старушка и захлопнула дверь.

Пришлось снова спускаться и бежать в контору. Впрочем, она помещалась тут же в доме, только в соседнем подъезде.

Начальник конторы, худенькая светловолосая женщина, прочитав ордер, дала Грише ключ и сама пошла проводить нового жильца в его квартиру. И вот, наконец, щелкнул замок, распахнулась дверь, и ребята вместе с Гришей очутились в небольшой и уютной однокомнатной квартирке.

Никто из ребят, и сам Гриша тоже, не ожидал, что это окажется целая отдельная квартира. Все думали, что мастеру дадут только одну комнатку.

Квартира была хорошая. Особенно просторной и светлой она казалась по сравнению с тесной и душной Гришиной каморкой. В огромное окно лилось солнце. Оно как будто радовалось, что для его лучей нашлось так много места, и сияло вовсю. Стены блестели новенькой, казалось, еще не просохшей краской. И глянцем светились натертые плитки паркета.

Понравилось ребятам и на кухне, где горелки новенькой газовой плитки были почему-то прикручены проволокой к конфоркам. Но особенный восторг вызвал у всех длинный гибкий душевой шланг в ванной, обвитый блестящей стальной спиралью. Его можно было поворачивать как угодно — и вверх, и вниз, и вправо, и влево. А вода! Откроешь кран с синей головкой — течет холодная, повернешь с красной — горячая. А если открыть оба сразу, то теплая. Нет, что и говорить, квартиру Гриша получил замечательную.

Вот только мебели здесь не было никакой. И Степка подумал, что вносить в такую чудесную квартиру старую Гришину койку и табуретки просто неприятно. Должно быть, та же самая мысль пришла на ум и Тане.

— Сюда бы стол, и диван, и стулья, и шкаф… — сказала она и смутилась, потому что Гриша, взглянув на нее в эту минуту, кажется, прочитал по движению ее губ, о чем она говорит.

Он улыбнулся и сделал несколько знаков.

— Говорит, что хочет купить стол, стулья, диван и шкаф, — перевел Степка. — Просит помочь выбрать получше.

Так и не удалось в этот день ребятам слазить в подвалы. До самого обеда ходили они с Гришей по мебельным магазинам, отчаянно споря, какой диван и с какой обивкой стулья лучше подойдут для его новой квартиры.

Наконец после долгих выборов были куплены и широкий диван, и буфет со стеклянными дверцами, и стулья, и круглый стол на толстых крепких ножках, и другой стол — белый, кухонный, и полированный коричневый шкаф для одежды. Степка, Шурик и Саня съездили к вокзалу и наняли такси-грузовик, чтобы перевезти купленную мебель. И уже все вместе, после обеда, ребята помогали мастеру расставлять эту мебель в новой Гришиной квартире.

А когда, наконец, все было расставлено, Степка спохватился. Оказалось, что уже половина пятого и пора спешить на Ленинскую, на свои патрульные посты.

К Андрею зашли, вернувшись с Ленинской. Степке снова пришлось рассказывать все по порядку. Впрочем, он мог не беспокоиться, что пропустит что-нибудь. Ребята знали уже всю историю наизусть.

— Вот это так приключение! — воскликнул Андрей, когда Степка кончил рассказывать. — Такое только в книжках прочитать можно. А ведь про те сокровища и я мальчишкой слышал.

Но в ответ на таинственный шепот Пончика, что надо самим поискать клад в подвалах, Андрей с усмешкой покачал головой.

— Думаю, напрасный это будет труд. Да и заблудиться можно в подвалах…

Однако по Вовкиной физиономии были видно, что эти слова на него не произвели никакого впечатления.

Знойный июль был на исходе. И вдруг внезапно повеяло холодом. По небу поползли рыхлые, как весенние сугробы, сизые тучи. Город закутался в дождь, словно в громадную занавеску. По улицам, прижимаясь к тротуарам, угрюмо, беззвучно текли грязные ручьи. На прудах, возле только что законченной лодочной пристани, мокли никому не нужные лодки. Зеленая листва липок и кленов, что росли на Садовой, внезапно запестрела яркими желтыми, оранжевыми, красными пятнами. Никогда еще Степка не видел, чтобы так рано желтели листья на деревьях.

Саня притащил в красный уголок целую охапку больших кленовых листьев и сказал, что из них можно сделать букеты. Букеты, конечно, можно было бы связать и расставить их в банках по подоконникам. Но Оля сказала, что, постояв день-другой, листья сморщатся и завянут.

— Не завянут, — возразил Саня. — Я секрет знаю.

Для пробы один букет из листьев поставили в банку. Мишка Кутырин хотел было налить туда воды, но Саня сказал, что вода не нужна.

И правда, листья простояли день, другой, третий и даже ничуть не сморщились.

— Саня, расскажи секрет, — приставали к ботанику девочки.

— Да никакого секрета нет, — ответил Саня, — Я листья горячим утюгом прогладил. Они всю зиму такие будут.

В тот же день красный уголок украсился пышными букетами из опавших кленовых листьев. Лешка склеил из картона круглые высокие стаканчики. И в красном уголке стало еще уютнее.

Таким нарядным, разукрашенным, будто к празднику, пышными султанами золотых и пунцовых листьев увидели красный уголок Слава Прокофьев, вернувшийся из пионерского лагеря, и Дора с Милой — подружки из ансамбля «До-Ми-Ля». Они только что приехали из Москвы и тотчас же, узнав об отряде, прибежали в красный уголок.