Для осуществления социалистической индустриализации страны и роста всего общественного производства, в том числе выпуска предметов потребления, во второй половине 20-х годов возникла необходимость значительного повышения нормы общественного накопления в народном хозяйстве и сохранения ее на достаточно высоком уровне. Советское государство планомерно определяло — с учетом объективных условий и возможностей — оптимальное в каждый данный исторический период соотношение фондов накопления и потребления. «В области соотношения между производством и потреблением, — указывалось в Директивах XV съезда партии, — необходимо иметь в виду, что нельзя исходить из одновременно максимальной цифры того и другого… Принимая во внимание и относительную противоречивость этих моментов и их взаимодействие и связанность, причем с точки зрения развития на длительный срок интересы эти в общем совпадают, необходимо исходить из оптимального сочетания обоих этих моментов»⁵⁷⁶.

Стремление к обеспечению оптимального в зависимости от конкретных условий соотношения накопления и потребления, или темпов роста производства средств производства и предметов потребления, проявилось на протяжении всего последующего развития народного хозяйства СССР. Характерно, что в первой пятилетке весьма быстрые среднегодовые темпы роста производства средств производства в промышленности (группа «А») на 28,5% сопровождались абсолютно высокими темпами роста производства предметов потребления в промышленности (группа «Б»), а именно — на 11,7%. Темпы развития II подразделения прямо увязывались с повышением благосостояния рабочего класса и крестьянства, с возрастанием их платежеспособного спроса и потребностей. Ни одна развитая капиталистическая страна даже в период наиболее быстрого промышленного роста не достигала столь высоких темпов увеличения производства промышленных товаров народного потребления. В США за 1925—1929 гг. среднегодовой прирост производства предметов потребления составил всего лишь 1,4, в Германии — 3,1%, в Англии произошло сокращение объемов выпуска предметов потребления на 1,9%⁵⁷⁷.

Темпы роста легкой промышленности во многом определялись необходимостью создания в кратчайший исторический срок развитой тяжелой промышленности как основы социалистической индустриализации страны и обеспечения ее обороноспособности. Выполнение этой задачи требовало максимальной мобилизации сил, средств, народнохозяйственных ресурсов. Одновременно развивать такими же высокими темпами и легкую промышленность не хватало средств. Это обстоятельство отразилось на темпах роста и совершенствовании легкой промышленности не только в первой пятилетке, но в значительной мере и на протяжении всего довоенного периода.

Программа развития легкой промышленности в первой пятилетке была определена XV съездом партии: «Промышленность, производящая предметы потребления, должна довести количество и качество своей продукции до такого предела, чтобы было обеспечено значительное повышение душевой нормы потребления трудящихся. Особое внимание должно быть обращено на развертывание текстильной, кожевенной и пищевой промышленности…»⁵⁷⁸.

В первой пятилетке важной проблемой для легкой промышленности было освобождение ее от иностранной зависимости в снабжении как оборудованием, запасными частями, химикатами, так и сырьем. Особенно остро стоял вопрос об обеспечении ее сырьем (он сохранял свое значение на протяжении всех довоенных пятилеток).

Первоначально по пятилетнему плану предусматривался значительный рост ввоза сырья для легкой промышленности наряду с одновременным развитием собственной сырьевой базы. Однако осуществление социалистической индустриализации страны ускоренными темпами заставило изменить планы импорта, почти полностью прекратить ввоз сырья для легкой промышленности, направив валютные ресурсы главным образом на приобретение оборудования для тяжелой промышленности. Одновременно принимались меры к ускорению темпов создания собственной сырьевой базы для легкой промышленности.

За годы пятилетки была решена важная проблема — создана собственная сырьевая база легкой промышленности. Если до революции импорт сырья для текстильной промышленности составлял 36,8% в сырьевом балансе, то в 1930 г. страна почти полностью отказалась от ввоза основных видов сырья для текстильной промышленности. В 1927/28 г. было ввезено 145,0 тыс. т хлопка, а в 1932 г. — 6,4 тыс. т. Если учесть, что промышленное потребление хлопка-волокна в 1932 г. достигало 407,3 тыс. т, то становится очевидным, что доля импорта хлопка сократилась до 2,6%, т. е. фактически он перестал играть какую-либо роль в снабжении текстильной промышленности сырьем⁵⁷⁹. Дальнейшее развитие легкой промышленности базировалось в основном на использовании отечественного сырья. Государственные закупки и заготовки хлопка-сырца в 1927/28 г. составили 690,2 тыс. т, а в 1931/32 г. — 1265,2 тыс. т, т. е. увеличились в 1,83 раза⁵⁸⁰. За 1928—1932 гг. заготовки овечьей шерсти количественно почти не изменились — в 1928 г. было заготовлено 37,5 тыс. т, а в 1932 г. — 37,7 тыс. т. Однако качество заготовленной шерсти заметно улучшилось — увеличился процент тонкой и полугрубой шерсти и значительно снизился процент грубой шерсти. Заготовки льна-волокна возросли с 123,3 млн. т в 1928 г. до 253,3 млн. в 1932 г.⁵⁸¹ Появились новые источники сырья, расширились посевы новых лубяных культур — южной конопли и особенно кенафа. Использование кенафа вместо импортного джута позволило полностью прекратить его ввоз из-за рубежа. Новые лубяные культуры размещались в районах Востока и Юго-Востока СССР, в которых никогда раньше не выращивались лубяные культуры технического назначения. Тем самым стимулировалось строительство в этих районах предприятий по производству мешочной тары, шпагата, канатов и прочих изделий, ранее завозившихся из центральных районов страны. Увеличились заготовки кожи.

В годы первой пятилетки начали создаваться фактически новые отрасли промышленности — производство искусственных видов сырья — искусственный шелк, искусственная шерсть, котонизированное волокно, кожсуррогаты, синтетический каучук и т. д. Были построены и вступили в строй несколько заводов искусственного волокна в Клину, Могилеве, Ленинграде, реконструировался Мытищинский завод. Если в 1928 г. промышленность выпустила только 200 т искусственного волокна, то в 1932 г. объем продукции был доведен до 2,8 тыс. т⁵⁸², котонинная промышленность в 1932 г. дала около 1 млн. пуд. добавочного сырья для хлопчатобумажной и шерстяной промышленности; мощности вновь выстроенных заводов по выработке заменителей для кожевенной промышленности в 1932 г. обеспечили выпуск продукции более чем на 30 млн. руб., в том числе резиновые пластины, кожемиты, кожкартон. Производство новых видов сырья и заменителей заметно увеличило сырьевые ресурсы советской промышленности.

Наряду с расширением собственной сырьевой базы важным условием развития легкой индустрии явилось создание соответствующего отечественного машиностроения. К началу индустриализации машиностроительная база текстильной промышленности состояла из нескольких полукустарных заводов, производивших простейшие ткацкие станки и другое полукустарное оборудование. Все отрасли легкой индустрии — текстильная, обувная, кожевенная и другие — получали оборудование из-за границы. Советское машиностроение в исключительно короткие сроки освоило производство технологического оборудования и необходимых деталей для всех отраслей легкой промышленности.