— Предлагаю еще один приступ, — сказал Бланкет, обращаясь к капитану «Штрайххольцера», Мадлен Декбат. — Без всякого разделения. Все вместе, всеми силами.

— Да, сэр, — ответила Декбат. — Один за всех и все за одного. — Она повернулась к рулевому и отдала соответствующий приказ.

У многих командующих Департамента отношения с непосредственными подчиненными не складывались, но у Бартлета с Декбат никаких проблем не возникало. Помогало то, что она, похоже, не имела никаких амбиций и желала только одного: до конца карьеры оставаться командиром авианосца. Ради того, чтобы сохранить нынешний пост, Декбат даже отказалась от звания контрадмирала. По слухам, она происходила из хорошей (то есть очень богатой) семьи на Меркурии, в которой ее считали своего рода паршивой овечкой.

Сам Бланкет был родом из Васа, и его семья прочно застряла в среднем классе. Амбиции, как горячие угли, гнали его вверх с самого детства.

— Все корабли на связи, сэр, — доложила Декбат. — Готовы выступить по вашей команде.

Бланкет выжал из себя командирскую улыбку и открыл рот, чтобы отдать приказ. На этот раз им от него не уйти. Никаких сомнений.

— Очень хорошо…

Что-то красное в зоне периферийного зрения. Он моргнул. Пятнышко не исчезло. Значит, не внутренний сигнал, а физический свет на мостике.

И тут же громкий звуковой сигнал.

— Доложите, капитан!

Декбат передала команду штурману.

— Мэм, у меня тут два… три… четыре… несколько аномалий на предельном диапазоне. Быстро приближаются. — Молодой лейтенант говорил дрожащим голосом. — Девятнадцать аномалий. Двадцать.

— Вектор.

— Есть, мэм. — Он пробежал взглядам по столбику данных. — Направление — внутрь системы. Все идут одним курсом. Все векторы сходятся… на нас. На Плутоне, мэм.

— Скорость?

— Сто десять тысяч километров в час. Будут здесь через… 12, 4 часа.

Бланкет быстро просчитал ситуацию. Явление определенно не природное. Идут из Облаков Оорта. Значит, без клаудшипов не обошлось. Но по данным информаторов, тамошний Конституционный Конгресс погряз в непрерывных распрях. Далеко не все клаудшипы симпатизировали фремденам. Более того, некоторые члены этого самого Конгресса сообщали, что он не способен принять ни одного важного решения.

— Может, кометы? — спросил Бланкет. — Клаудшипы вполне могли направить на нас какое-нибудь поле.

— Нет, генерал. — Декбат покачала головой. — Слишком большие.

— Тогда что?

— По конфигурации совпадение с клаудшипами.

— Клаудшипы! — Бланкет почувствовал, как вспыхнуло лицо. В ушах загремел собственный голос. — Невозможно.

— Есть подтверждение, сэр. — Голос у Декбат тоже дрогнул. — В нашем направлении движутся двадцать клаудшипов.

Как же провалилась разведка.

Двадцать.

Как могли пропустить их наблюдатели в Орте? Как могло пройти в Конгрессе решение об отправке такой экспедиции? В Конгрессе, где Амес почти что обладал правом вето за счет контролируемой им небольшой группы.

Что-то пошло не так.

— Генерал?

— Что?

Двадцать клаудшипов.

— Генерал, какие будут приказы?

Теоретически у него было три варианта. Остаться и драться насмерть. Отступить как можно быстрее. Оба эти варианта Бланкет мгновенно отверг. Первый ничего дает — просто они все погибнут. Второй… не в его духе. К тому оставалась вероятность, что это какая-то уловка.

Должно быть уловка.

Но чутье подсказывало — нет, не уловка.

Оставалось лишь одно решение. Отступить. Уйти из системы с боем. Из его, черт возьми, системы!

Не глупи. Надо выжить. Выжить, чтобы потом снова победить. Амес тебе доверяет. Твое назначение не политическое. Ты поднялся сам, из низов, только своими способностями. Амес это признает. Амес не отстранит тебя от командования.

Возможно.

Не важно. Принимая во внимание все, у Бланкета оставался лишь один выход. И он принял решение, как принимал сотни других.

— Отходим. Всем кораблям — укрыться за минами.

Система Плутона

04:53, 3 апреля 3017

Шерман облегченно выдохнул. Пока план срабатывал, хотя и с запинками. Орбиты Плутона и Харона в руках федералов. Другое дело сами планеты. Его виртуальный спецкорпус захватил там несколько плацдармов. Пленники сами вызвались в эту самоубийственную миссию по спасению федеральных десантников из лап предательского поверхностного гриста и, как ни странно, преуспели.

Многие из добровольцев, более половины, погибли и были стерты, как стирают компьютерные программы. Но Филатели и ее товарищи вызволили из ловушки гриста немало биологических солдат. Теперь спасенных можно было эвакуировать — Мет убрал свои силы.

Несомненно, Бланкет уже уловил, какая опасность надвигается из Облака Оорта. Он удерет, но удерет не далеко. Шерман знал этого выпускника Уэст-Пойнта и восхищался им. Чего Бланкет не знал, так это того, что Шерман отдал приказ пятнадцати клаудшипам сменить курс. На орбиту Плутона выйдут только пять, остальные отправятся к Нептуну.

Мерси-связь в этом направлении была по-прежнему блокирована, и Шерман не знал, что происходит в его родной системе. Полковник Теори впервые пробовал себя в роли командующего театром боевых действий. Шерман твердо верил в своего заместителя и всю стратегию строил именно на способности полковника защитить Нептун. Однако на его памяти были и такие случаи, когда подводили даже самые стойкие офицеры. Заранее гарантий дать никому нельзя — настоящая проверка для каждого только бой. И в большинстве случаев дело было даже не в храбрости, а в неспособности исполнять свои обязанности в полной мере, идти до конца.

Шерман мог бы держать пари, что Теори из другого теста.

В любом случае от него самого теперь ничего не зависело. И новый федеральный флот шел к Нептуну. Такое трудно было даже представить.

— Федеральный флот, — прошептал Шерман.

— Что вы говорите, сэр? — спросил штурман.

— Ничего. Как проходит эвакуация?

— Доставляем последнюю партию, сэр. Похоже, нашли Нейдерера.

— Черт возьми, парень оказался по уши в дерьме, но все-таки выжил.

— Выжил, сэр… да… — Штурман приложил руку к уху — похоже, его вызывали по спецканалу связи. — Да… понял… Передам.

Шерман вопросительно посмотрел на него.

— Что там такое? Мне знать обязательно?

— Не думаю, сэр. Мы взяли несколько пленных. Один из них сделал весьма странное заявление. Видно, у парня талант, потому что солдаты, которые взяли его в плен, ему поверили.

— Кто его взял?

Штурман моргнул, консультируясь с данными периферийного видения.

— О! Тот самый Нейдерер, сэр. Он сейчас в звании сержанта.

— И Нейдерер поверил информации, которую дал ему военнопленный?

— Он считает, что эти утверждения стоит проверить, сэр.

— Что за утверждения?

— Э… даже не знаю, как сказать, сэр…

— Говорите, как есть! — резко бросил Шерман.

— Есть, сэр. В общем, так. Пленный утверждает, что он ваш сын.

— Мой сын мертв.

— Нет, сэр. Другой ваш сын. Пленный говорит, что он — Лео Шерман.

Система Нептуна

11:02, 7 апреля 3017

Клаудшип Остин

— Остин, ты поймала этого ублюдка? — Голос Твена, связавшего с ней по специальному каналу мерси, звучал напряженно.

— Он слишком быстр. Я выхожу из системы. Придется сменить курс и подстроиться по скорости.

— Ладно. Похоже, он собирается атаковать, черт бы его побрал.

— Как думаешь, какое у него вооружение?

— Не знаю. Ничего хорошего. Если я поведу его дальше, то попаду в колодец, и меня затянет в атмосферу.

— Не надо! — воскликнула Остин, знавшая, что у старика вполне хватит решимости пожертвовать собой.

— Не волнуйся, — успокоил ее Твен. — Я бы врезался в Милл и погубил ни за что пятнадцать тысяч душ.