– Мне было откровение! – Заявил экзорцист сильным уверенным голосом. – Светлый ангел повелел мне собрать людей и отправиться в поход, неся заблудшим во тьме язычникам свет истиной веры. Раздайте собравшимся на площади правоверным оружие и доспехи, завтра с утра мы выступаем! – Закончил свою речь инквизитор, Вальмонт ожидал криков протеста, сомнений, но ничего этого не было. Собравшиеся в зале люди все как один стояли на коленях, внимая каждому слову так, будто сам всевышний сошел на землю. Едва эхо слов инквизитора затихло Вальмонт ощутил всю тяжесть повисшей в воздухе тишины, собственное хриплое дыхание казалось просто оглушительным. А застывшие в религиозном экстазе люди казалось даже не дышали. Инквизитор замер, с оторопью разглядывая собравшихся в зале людей. Только сейчас Вальмонт осознал всю глубину охватившего людей безумия, все абсолютно все в этом городе готовы не задумываясь выполнить любое поручение. Вздумай Вальмонт отдать им приказ покончить собой и весь город превратиться в могильник. И никто, никто! Не усомнится в его праве отдать подобный приказ, более того – они с радостью его выполнят.

– Выполняйте! – Рявкнул Вальмонт зло, и зал почти мгновенно опустел, на месте остался лишь один из членов совета. Экзорцист с радостным изумлением наткнулся на его трезвый расчетливый взгляд.

– Не думаю, что в городе хватит оружия, чтобы вооружить всех желающих.

– Проговорил советник низко склонив голову.

– Почему? – Удивился инквизитор, в памяти прочно засел тот факт что в Аллизийе храниться достаточно оружия чтобы вооружить весь город.

Горожане, до того как город принял власть святой церкви, всегда оборонялись своими силами, не признавая над собой никакой власти. И в случае войны городской совет опирался на силы ополчения. И как следствие под казармами городской стражи хранится просто колоссальное количество оружия. И пусть оружие там не самого лучшего качества а доспехи вовсе из плотной ткани простеганной металлическими заклепками, но все же это оружие, и оно способно превратить обезумевшую толпу религиозных фанатиков в грозную силу.

– Склад оружия пуст. – Ответил советник, не разгибая спины. Вальмонт молчал, необходимость в вопросах отпала. Инквизитор уже понял куда делось оружие и доспехи, а так же в голове зародилось понимание того, куда ушел Вергилий.

– Позови командора и Маркуса. – Приказал Вальмонт как только буря догадок распиравших голову изнутри улеглась. – И еще. – Добавил инквизитор, – ты свободен, все обвинения в твой адрес сняты.

Усталость навалилась с новой силой, тело и разум требовали отдыха. Прикрыв веки, Вальмонт какое то время провел в чуткой полудреме. Измученное долгим бодрствованием сознание провалилось в расцвеченное яркими красками сновидение. Звук шагов сливающийся воедино с мелодичным треньканьем шпор вырвал инквизитора из забытья. С трудом разлепив веки Вальмонт уставился на Марика красными от бессонной ночи глазами.

– В резиденции ордена есть запасные комплекты оружия? – Спросил экзорцист голосом смертельно уставшего человека.

– Да. – Отрапортовал командор.

– Раздайте все запасы людям, и объявите о том что начинается великий поход за веру. – Приказал Вальмонт. – Соберите всех кузнецов и оружейников, пусть перековывают серпы и косы и на копья и топоры.

Проводив командора взглядом, Вальмонт вновь смежил веки. Измученный разум не в силах породить даже сновидение забылся тяжелым сном. Солнце неторопливо клонилось к горизонту уставшее ничуть не меньше экзорциста. Раскаленный металл солнечных лучей заливал улицы Святого города, густея с каждой минутой. Сквозь сон неожиданно пробился шум морского прибоя, вначале тихий, едва слышный, он нарастал с каждой секундой. Постепенно в нем прорезались грозные нотки, и вот уже грозный гул перекрыл собой все звуки. Чувство тревоги взвыло дурным голосом, требуя немедленно прекратить спать, пока не случилось что-то непоправимое. Разум инквизитора вынырнул из пучины сновидения, невнятный гул так похожий на шум прибоя немедленно распался на отдельные голоса. Со вздохом покинув удобное кресло экзорцист двинулся к окну, затекшие от долгого сидения ноги протестующее скрипели.

Отдохнувший разум дисциплинированно принялся за работу. С каждым шагом шум нарастал, к тому моменту как Вальмонт добрался до окна гул превратился в настоящий рев. Соре светящихся в ночи огоньков волновалось перед ратушей. Гул человеческих голосов становился все яростнее. Какое-то время Вальмонт напряженно размышлял над тем, что могло вызвать гнев толпы. Наконец в сонный еще разум осторожно прокралось понимание. Постанывая от боли в задубевших конечностях Вальмонт кинулся к выходу. Створки с грохотом распахнулись под напором воли инквизитора. Двое стражников несущие караул за дверями едва успели отскочить в сторону. Несколько минут бешенного бега по коридорам ратуши, и Вальмонт оказался под ночным небом. Какофония людских голосов превратилась в оглушающий рев. Стражники пока еще сдерживали толпу, но лишь по тому, что гнев толпы направлен не на них.

Причудливо скованные ворота распахнулись под напором инквизитора.

Толпа со вздохом подалась назад. Придав лицу благостное выражение Вальмонт вскинул руку. Тотчас на площадь обрушилась гробовая тишина.

– Люди! – Во всю мощь легких прокричал Вальмонт. – Еще не пришел тот час, когда мы понесем свет истиной веры заблудшим во тьме язычникам.

Но он близок, нужно лишь немного подождать. Завтра же вам начнут раздавать оружие и броню! А пока разойдитесь по домам и отдохните, в битве за свет истиной веры вам понадобятся все силы. – Вальмонт на миг замолчал, восстанавливая дыхание. Перед глазами перестали мелькать неясные тени, взгляд инквизитора упал на площадь. Неистовствующая толпа разом превратилась в смиренно верующих не было криков, не было разговоров. Только море восторженных взглядов.

– Так воздайте же хвалу господу, и расходитесь по домам. – Договорив последние слова Вальмонт развернулся в сторону ратуши, и быстрым шагом направился внутрь. В груди росло тревожное предчувствие. В юности Вальмонт часто недоумевал почему ангелы так редко являются людям, ведь достаточно одного раза в сто лет, и неверующих просто не останется.

Позже этот вопрос забылся сам собой, потерялся в ворохе других куда более важных и практичных. Но сейчас, сейчас Вальмонт понял почему.

Процветающий город в одно мгновенье превратился в сборище религиозных фанатиков. Город замер, затихли многочисленные мастерские, разве что селяне как и раньше везут в город плоды своего труда. ‹‹А может быть они просто не успели подойти?›› – Вспыхнул в голове инквизитора мрачная мысль. Вальмонт двигался как через кисель, перед глазами все плыло, бешенный бег через анфиладу залов ратуши не остался безнаказанным.

Измученное тело уже несколько месяцев требующее отдыха не желало повиноваться. Последние две недели измотали тело и разум еще больше.

Ноги превратились в непослушные глиняные колоды что так и норовили подогнуться под тяжелым словно бы отлитым из металла телом. Сердце билось в груди так мощно что его стук заглушал все звуки. Шум крови в ушах превратился в бешеный рев водопада. Двое кнехтов поспешили к своему кумиру, Вальмонт из последних сил пытался задавить слабость, но от этого стало только хуже. Сознание помутилось, мир вокруг пустился в безумный пляс. Пол и потолок поменялись местами, ощущение падения в бездну потопило сознание в океане панических мыслей. Страшный по силе удар сотряс все тело ставшее вдруг тяжелым как горный хребет, мир вокруг разлетелся на тысячи острых осколков, и потух в растворившись в бесконечном ничто. Кнехты наконец добежали до потерявшего сознание инквизитора. Осторожно перевернув его на спину один из стражей быстро приложил ухо к груди экзорциста. Ослабевшее сердце едва слышно трепыхалось в груди с трудом разгоняя густую кровь по венам и артериям. Убедившись что наместник господа на земле жив страдник бегом ринулся прочь, громогласно требуя лекаря.

Расплавленное в невидимом горне серебро окружало Вальмонта, вернее он сам был его частью. Частью чего то большего нежели человек или даже все человечество в целом. Ощущение покоя и безмятежности пронизывало разум инквизитора. Все слова разом потеряли смысл, по тому что части целого не нужны определения, не нужен разум. Все скопленные за полстолетия знания и опыт представлялись расстроенному рассудку неким конгломератом, упорно не желающим растворяться в бесконечном потоке серебра. Более того, это уродливое образование постепенно упорядочивает бесконечный океан серебряного света. От основной массы отделяются отвратительные отростки. Их движение и рост стремительно меняют картину мира, бесконечно прекрасный круговорот замедляется. Еще немного и изменения будут необратимыми. Изумительная система существующая тысячелетиями рухнет из-за пролезших всюду метастаз. В какой то миг Вальмонт осознал себя частью того самого конгломерата что стремительно рушит сложившуюся систему. Праведная ярость захлестнула безмятежное до того сознание инквизитора. С дикой яростью экзорцист принялся рушить отвратительную конструкцию.