Отхлебнув немного, он прополоскал горло. В голове чуть прояснилось, да и в воздухе стало меньше черной мути. Солнце постепенно возвращало свой грозный вид. Наконец воздух окончательно очистился, последние струйки черного тумана втянулись под плащ чернокнижника. Щелкнув пальцами Гарвель отозвал добрый десяток мелких демонов удерживающих верблюдов на месте. Перепуганные животные рванулись вперед с несвойственной для них скоростью, Азиль лишь чудом удержался в седле.
Демонологу повезло меньше вылетев из седла он со стоном рухнул на песок. Дыхание со свистом вырвалось из горла, в груди что-то противно хрупнуло, острая боль пронзила сердце. Попытка вдохнуть немного прокаленного солнцем воздуха не принесла ничего кроме боли. Рука лихорадочно шарила в сумке, в глазах потемнело от боли. Наконец пальцы сомкнулись вокруг рукояти ритуального кинжала. Сознание стремительно угасало, лишь тренированная воля не позволяла демонологу скатиться в блаженное небытие. Из последних сил вскинув кинжал над собой кинжал Гарвель с силой вонзил лезвие в середину груди. Воздуха в легких не осталось даже на крик, безвольно повисшая рука вдавила кинжал по самую рукоять. Далеко впереди Азиль наконец успокоил своего верблюда, и вслед за своим собратом остановился верблюд чернокнижника. Только теперь купец заметил что седло опустело.
Подхватив второго верблюда под узды Азиль пустил своего скакуна шагом.
Высокий гребень бархана мешает рассмотреть что случилось с колдуном. Впрочем, падение с верблюда еще ни для кого не закончилось благополучно. Поспешно взобравшись на вершину Азиль едва удержался от испуганного крика. Демонолог лежит на пропитавшемся кровью песке, из груди вскрытой ритуальным кинжалом толчками выплескивается черная жижа. Осколки ребер белеют в черно-красном месиве груди. Все еще бьющееся сердце властно раздвигает отвратительную массу. Многое повидавший на своем веку купец стремительно отвернулся, взбунтовавшийся желудок упорно пытался освободиться от своего содержимого. Внутренний голос же напротив советовал подойти поближе, но даже мысль об этом вызывала новые приступы рвоты. Наконец пересилив свой желудок купец осторожно приблизился к распростертому телу Гарвеля. Теперь залитая черной жижей грудь чернокнижника больше не казалась беспорядочным месивом. В глаза бросились белые осколки кости, неестественно белые казалось они светятся собственным светом. Приглядевшись Азиль понял, что именно они пробили трепещущие внутренности в нескольких местах. Любой человек уже давно был бы мертв, с такими ранами не живут, но вопреки всему политое кровью сердце мощно билось, от чего пронзившие плоть кости еще больше расширяли рану. Азиль так и не понял что заставило его выдернуть особенно длинный осколок ребра пронзивший легкое. Края раны мелко подрагивали, Азиль с оторопью смотрел на то как стремительно зарастает жуткая рана. Едва края сомкнулись, как подрагивающие от страха руки купца осторожно потянули следующий осколок. Ругаясь так что покраснел бы и вождь племени в котором Азиль прожил почти десять лет, купец один за другим извлек все осколки которые удалось заметить. С отвратительным чавкающим звуком края раны постепенно сходились, на миг Азилю показалось, что мелкие тонкие щупальца шевелятся глубоко в груди демонолога, стягивая края раны. Купец поспешно отвернулся, а чуть позжн и вовсе отошел подальше. Однако вид раскрытой клинком груди демонолога все еще стоял перед глазами. Испачканные в черной жиже которую ну ни как не хотелось назвать кровью руки мелко подрагивали.
Нестерпимо хотелось напиться, чтобы не видеть бьющегося на открытом воздухе сердца. Верблюды невозмутимо лежали в тени отбрасываемой крутым гребнем бархана. Такая возможность предоставляется не так уж и часто, вскоре беспощадное солнце поднимется достаточно высоко, чтобы прожечь лучами каждый кусочек пустыни. Усевшись на песок рядом со своим верблюдом Азиль прикрыл глаза. Даже не будучи магом он прекрасно понимал что от него больше ничего не зависит, но из головы по прежнему не шло отвратительное зрелище крохотных щупалец и срастающихся краев раны. Чтобы отвлечься, начал подсчитывать свой годовой доход, продумывать новые пути караванов, вспоминать близких. Шорох песка прервал цепочку размышлений, чернокнижник двигался уверенно будто и не перенес смертельную рану. Да о ней пожалуй ничего и не на поминало, разве что распоротая рубаха залитая черной жижей, но на груди не осталось даже шрама. За то время что купец отдыхал в тени солнце поднялось достаточно высоко, чтобы от тени осталась жалкая полоска.
Взобравшись на верблюда Азиль буркнул команду, умное животное величественно поднялось на ноги. Гарвель взобрался в седло еще раньше.
– Так что же все-таки произошло? – Спросил наконец Азиль, когда злополучный бархан остался далеко позади, а солнце взобравшись на вершину небосвода палило что плечи опускались под весом его раскаленных лучей.
– Упал с верблюда. – Нехотя ответил чернокнижник всматриваясь вперед, словно что-то искал. Впрочем, любые поиски были бесперспективны, высокие гребни барханов позволяли укрыться немалому отряду, а то и целому войску.
– С каких это пор падение с верблюда вскрывает грудь, словно удар мечем? – Иронично прищурился купец.
– Тебе не кажется что ты слишком стар чтобы быть учеником? – Спросил Гарвель вперив в купца немигающий взгляд.
– Для ученика да. – Пожал плечами Азиль. – Но знания никогда не бывают лишними. – Добавил он многозначительно. – К тому же я тебе помог, избавиться от осколков ребер.
– Хорошо. – Кивнул Гарвель. – Хотя они вышли бы и без твоей помощи.
Упав на песок я сломал не только ребра но и хребет, к счастью чуть выше поясницы, осколки ребер пропороли сердце и легкие. Справиться с такими повреждениями самостоятельно я не в силах, печать Уфира требует довольно сложного и длительного ритуала либо жертву. – Принялся объяснять демонолог тоном лектора магической академии. И хотя Азиль никогда не слышал этого самого лектора, но почему то считал что именно так он и говорит.
– И? – Спросил купец с трудом переборов зевоту.
– Уфир принял жертву. – Буркнул Гарвель нехотя.
– И все же сложно сломать хребет, упав на песок с верблюда. – Пробормотал Азиль не сводя с чернокнижника глаз.
– За власть нужно платить. – Нехотя ответил демонолог бросив на купца неприязненный взгляд, однако купца эта неприязнь не обманула. Он видел кроющееся за неприязнью удивление, и демон советчик тут был не причем.
Демонический глаз на миг полыхнул багрянцем.
– Ты слишком много знаешь Азиль. – Зловеще проговорил Гарвель не сводя с купца настороженного взгляда. То что купец не повелся на обман его нисколько не удивило, сложно стать хорошим купцом не разбираясь в людях. Куда сильнее настораживали знания которые в пору целителю а не купцу.
– Я не всегда был купцом. – Усмехнулся Азиль прочтя по лицу чернокнижника невысказанный вопрос. Впереди на гребень бархана взобралась черная точка. Присмотревшись Азиль узнал щенка. Звонко тявкнув Батор кубарем скатился вниз и потешно косолапя кинулся к верблюду хозяина.
– Хоззяяин!!! – Скрипуче-визгливый голос Хаага неприятно резанул слух.
– Впереди опасность! Еще до того как щенок добежал до верблюда демонолога на вершину бархана повторяя путь щенка выметнулись двое всадников. Оба заметив Гарвеля и купца с воинственными воплями сорвали с седел короткие луки пригодные для стрельбы верхом. На то, чтобы наложить стрелу и выстрелить им потребовались считанные секунды.
Зловеще свистнули стрелы, но чернокнижник и купец уже спрыгнули с седел, укрывшись телами верблюдов от стрел. Взревев от боли несчастные животные бросились прочь в очередной раз, унося с собой большую часть запасов воды и еды.
– Убей! – Приказал Хаагу демонолог, одновременно вливая в крохотное тельце щенка собственную силу. На месте щенка взвихрился песок скрыв из виду не только чернокнижника но и купца. А спустя мгновенье из этого вихря выметнулось поджарое звериное тело. Мощная челюсть сомкнулась на горле лучника прежде чем он успел наложить вытащить из тулы следующую стрелу. Короткий хрип, хруст костей, воин сломанной куклой рухнул на землю. Зловещий свист стрелы, и щенка отбросило в сторону. Воин моментально наложил вторую стрелу на тетиву, тщательно прицелился в жалобно скулящего зверя, вполне резонно сочтя его более опасным противником чем двое невооруженных путников. Клякса чернильного тумана вылетевшая из рукавов демонолога окружила голову воина. Зло свистнув стрела ушла мимо щенка, извернувшись Батор перекусил древко стрелы засевшей в груди. Щедро вливаемая демонологом сила мгновенно зарастила рану, стальной наконечник упал в песок. В приливе сил Батор рванулся к обидевшему его человеку с такой силой, что от удара тот вылетел из седла. Грозно рыча щенок наступил на грудь человека, грозная пасть замерла в считанных сантиметрах от лица побледневшего воина. Лишь беззвучный приказ демонолога помешал ему перехватить горло своему обидчику острыми как лезвие зубами. Едва Гарвель подошел к пленнику Батор с чувством выполненного долга слез с груди воина. А в следующий миг свирепый воин пустыни закричал от ужаса, когда над ним склонилось лицо чернокнижника.
