Гостеприимство Мы поднимались к перевалу По нестерпимейшей жаре, Наметив твёрдо для привала Ту деревеньку на горе. Дорога пыльной, серой лентой Вилась среди сухих камней. И вдруг за ледяным абсентом Мы в кабачке нашли друзей. И как уютно стало сразу От простодушной теплоты, И, помнишь, — не моргнувши глазом, Яд мутный выпила и ты. А по зелёной нашей карте Чертил дорогу карандаш. Через всю Корсику в азарте Летел маршрут беспечный наш. С друзьями новыми, как братья, Расстались мы, сойдясь на час. Так Корсика встречала нас Благожелательным рукопожатьем. Сон
Взъерошенный, взирает с удивленьем Дрозд, лапку поджимая под брюшко. Кустарники, деревья и селенья Несмелым покрываются снежком. И мы идём тропинкою знакомой, Не узнавая столь привычный лес, И мир, объятый снежною истомой, Затих под снежной тяжестью небес. Смотри, как изменяется природа: Покрыты шапкой снеговою пни. И память вдруг зачёркивает годы, Ребяческие возвращает сны. След беличий бежит цепочкой узкой, А я вдыхаю радостно озон. Подумай-ка, такой ручной, французский, Лес — снегом — в край родной преображён. «Опять горят любимые созвездья…» Опять горят любимые созвездья И в воздухе деревенская весна. И соловьи, И горькое возмездие За преданное счастье. Ночь без сна. С какою жадностью И как самозабвенно Встречал я жизнь И поднимал на щит. И вот от близкой гибели, От тлена Уже ничто теперь не защитит. Ты слушаешь, как в сумраке весеннем Чужая юность любит и поёт. Так отчего же ты в таком смятенье, Всё разлюбивший, Всё предавший Мот? река Или, май, 1961. Я ВСЕГДА ЛЮБИЛ… 1. «Дикий душистый горошек…» Дикий душистый горошек, Сиреневый клевер, И простая ромашка У меня на столе. Я всегда любил цветы, Полевые, садовые, всякие. И какою детскою радостью, И каким простодушным восторгом Наполняли они меня. 2. «На подоконнике кошка…» На подоконнике кошка Настороженно смотрит в ночь, В ночной таинственный сад, Что в весенней мгле. Я всегда любил зверей И они мне платили тем же: — Преданность, ласка, доверие — И какою детскою радостью, И какой теплотой радушной, И нежностью Наполняли меня. 3. «А на юге взошёл Антарес…» А на юге взошёл Антарес. Он меняет цвета: Зелёный, рубиновый, синий. Я всегда любил звёзды. На всю жизнь я запомнил Чудесную радость: Амбразура стены Тамплиеров древнего замка, И над чёрным хребтом Пиреней Синею ночью Для меня впервые взошла Южная Фромальгут. Я всегда любил звёзды. И какою детскою радостью, И каким простодушным восторгом Наполняли они меня. 29 мая, 1961. «Да, я родился с жадною душой…» Да, я родился с жадною душой К виденьям мира. Мне судьбою щедрой Дарован мир пространственно-большой. Я слушал атлантический прибой, Внимал молчанию сибирских кедров. Как густо чертит детская рука Карандашом по маленькой Европе. Я эту карту так же исчеркал Пешком, велосипедом, auto-stop-om. …Динарских Альп лесистую гряду Струя колеблет в синеве Скадара… Из памяти года не украдут Виденье несказанное — Катарра! Над Адриатикой кусты мимоз… Гортанный гул восточного базара… Волнующий овал, что я унёс В мою судьбу с полотен Ренуара… В застенчивый сентябрьский закат Платаны и осины по каналам Над Францией, что дрёмно шелестят, — Всё с жадностью душа моя вбирала. А яблони в Нормандии в цвету! Снега в Швейцарии! Снега в Тироле! И в эту вязь видений я вплету Родного Севера ржаное поле… И я смотрел с взволнованным вниманьем В тот утренний необычайный час, Когда диск солнца скрыт ещё от глаз, Как загораются снега Тянь-Шаня! И я вдыхал, ружьё сорвав с плеча, Тот острый запах зверя и полыни! А у палатки слушал по ночам Великое безмолвие пустыни… …………………………………………… Я видел мир не в кабинете чинном И не из книг я образы копил — Мои слова хранят песок и глина, Асфальт дорог, Гранит, Прибрежный ил. 6 марта, 1959. |
