Разговор о краже возник в последний раз. Группа впоследствии подала на отель «Дрейк» в суд и получила серьёзную компенсацию. Ну и испытание!

В октябре 1973 года Джо Массот с бригадой приготовился снимать самые креативные эпизоды цеппелиновского фильма. Он был доволен качеством съёмок нью-йоркских концертов, а теперь собирался развивать индивидуальные эпизоды с участием музыкантов, в основном возле их домов. Массот велел им не сдерживать фантазию и стараться ярче отразить личности каждого. Джон Бонэм решил, что Массот выжил из ума.

— Я покажу ему своих быков, блядь, но я не знаю, что интересного можно из этого сделать, — сказал Бонзо. — Мы должны взять его в бар, чтобы он увидел, как мы надираемся до потери памяти.

Потом он спросил:

— Он вообще знает, что делает?

В то же время, сама группа начала испытывать терпение режиссёра. Джимми захотел снять эпизод в крутой гористой местности, где он встретил бы древнюю фигуру в плаще с капюшоном. Джимми хотел не только сыграть оба персонажа, но и снимать сцену ночью.

Массот и помощники только качали головами, словно говоря: «Ещё одна испорченная рок-звезда с сумасшедшей идеей!». Тем не менее, они соорудили леса на склоне горы, установили свет, чтобы картинка не напоминала выключение электричества в Лондоне.

Джимми вскоре понял, что сам себя закрывает перед камерой. Массоту пришлось переснимать сцену несколько раз, и только после шестого или седьмого дубля Джимми устал спускаться и подниматься по горе. Между дублями он пытался отдохнуть, но едва переводил дух, как камеры снова включались.

Бонзо позабавило выпавшее на долю Джимми испытание:

— Если бы этот ублюдок ел мясо, то энергии ему хватило на покорение Альп. Я даже зарежу одну из коров, если он бросит своё долбаное вегетарианство!

Осенью Питер попросил взглянуть на отснятые материалы. Ему почти ничего не понравилось.

— Кое-что вообще, блядь, просто позорище, — сказал он мне. — С меня хватит! Получается самое дорогое домашнее кино в мире!

В конце года Питер согласился принять участие в фильме, и киношники сняли вечеринку у него дома в честь дня рождения его жены. И хотя он был разочарован съёмками, тем не менее, хотел довести кино до конца. У Питера был дом в средневековом стиле, и для вечеринки официанты надели средневековые костюмы. Когда они не подавали еду, то ради смеха устраивали поединки на лужайке.

Через несколько месяцев, когда работа над фильмом замедлилась, Питер не выдержал. Массот покинул проект и был заменён режиссёром Питером Клифтоном. И при всём при этом, фильму еще предстоял долгий путь. Его выпустят на экраны только через три года. Это был проект без конца и края.

Фильм зажил собственной жизнью, а группа собралась на первые репетиции для следующего альбома. Джимми пригласил группу к себе домой в поместье Пламптон Плейс, где они начали обсуждать и сочинять новый материал. У них были неиспользованные вещи с последнего посещения Хедли Грейндж, в частности, «Houses of the Holy» и «Night Flight». Плант даже вытащил песню «Down by the Seaside», написанную им и Пейджи ещё в Bron-Yr-Aur.

В это время Джимми работал над саундтреком к фильму Кеннета Энгера, американского режиссёра, снявшего серию культовых короткометражек, самый известный из них — «Восхождение Скорпиона» — которые критики нашли малопонятными. Как и Пейджи, Энгер преклонялся перед Алистером Кроули. Режиссёр был впечатлен тем, что Джимми купил дом, принадлежавший Кроули. Пейджи рассказал ему историю, что в средние века там казнили человека, а дух продолжал жить после обезглавливания тела. Ходили рассказы об убийствах и самоубийствах в этом доме, но никто не был уверен, что был ли это плод разыгравшейся фантазии Джимми.

Пейдж и Энгер подружились, и когда Энгер работал над «Восхождением Люцифера», фильмом на сатанинские темы, то попросил Джимми написать музыку для него. Джимми, однако, всегда ставил на первое место Led Zeppelin. Даже когда у него было свободное время, он всё равно откладывал проект Энгера.

Когда Пейджи сыграл написанный материал, режиссёру услышанное не понравилось. Энгеру музыка показалась слишком мрачной, и он попросил переделать её. Процесс затянулся, и Энгер через прессу делал нападки на отсутствие дисциплины у Пейджи. Мы слышали, как Энгер высказывался друзьям, что Пейджи — наркоман.

Я был шокирован обвинениями Энгера. Даже если Пейджи и наркоман, значит я тоже. Мы оба принимали до черта кокаина. Но я не был готов принять факт, что у меня проблема и думал, что у Пейджи также нет проблем. Если бы мы были честными перед собой и посмотрели непредвзято на своё поведение, то смогли бы избежать множества страданий на пути.

В канун Нового года я пообещал себе, что 1974 год будет лучше. Ограбление в Нью-Йорке постепенно забывалось, но очень тяжело. Я не думал об этом каждый день, во многом благодаря выпивке и кокаину. Но когда оно всплывало в памяти, я погружался в меланхолию.

Однако, новый год должен был быть многообещающим. Я повстречал молодую женщину по имени Мэрилин, прекрасную актрису и бывшую модель «Плэйбоя». Она была доброй, чувствительной, творческой личностью с прекрасным чувством юмора. И внешность не вызывала отвращения. Я нуждался в заботе, и она заполнила пустоту в моей жизни. Мы полюбили друг друга и вскоре заговорили о свадьбе.

Когда я познакомил Мэрилин с семьёй, моя маленькая ирландская мамочка сделала такой вывод: «Чёрт побери, у тебя было много женщин, пора остепениться. Судя по виду твоей невесты, мужчин у неё хватало. Удачи вам обоим!»

Мама никогда не была дипломатичной. Лицо Мэрилин стало таким кислым, словно она съела лимон; мне стало стыдно за маму. Мне кажется, мама ей никогда не нравилась.

1973 год подходил к концу, мы с Мэрилин назначили дату свадьбы — 2 января. Я купил серый костюм, договорился о регистрации в Кэкстон-Холле. Я был так счастлив, что жизнь снова входит в колею.

Свадебное торжество прошло в клубе «Плэйбой», присутствовали члены Led Zeppelin, The Who и Bad Company. Для этого потребовалось нанять тридцать человек из службы безопасности, чтобы высокие гости чувствовали себя в безопасности. Охрана так здорово сработала, что не пускала владельца клуба Виктора Лоунса, пока я не вмешался.

На церемонии бракосочетания регистратор — лысый коротышка с редкими зубами — посмотрел на знаменитостей позади меня и вскрикнул:

— Ой, можно взять у вас автограф, сэр?

Я подумал, что он говорит с Пейджи или с Китом Муном. Но он прошёл мимо них и подал ручку с бумагой Лайонелу Барту, автору мюзикла «Оливер!».

— Рок-музыкантов поставили на место! — пошутил я с Питером.

Роберт Гейнс Купер, производитель игровых автоматов, живший в моей деревне, предоставил на свадьбу шесть своих Роллс-ройсов модели Фантом. Само торжество — подарок от Питера. В тот день я так напился, что без конца повторял, как я ему благодарен.

Как остепенившийся человек, я подумал, что стоит переосмыслить свою профессиональную карьеру. Led Zeppelin начало года проводили в студии, записывая шестой альбом, планов на гастроли не было. Питер попросил меня съездить в Штаты с Мэгги Белл. Я знал, что в Лондоне работы было немного, но мне нравилось жить в Великобритании, там были мои друзья. И я решил открыться другим возможностям.

Тем временем, после свадьбы Питер Грант созвал пресс-конференцию, объявив, что Led Zeppelin формируют собственный рекорд-лейбл, Swan Song. Пятилетний контракт с Atlantic Records подошёл к концу, и Питер с Джимми верили, что собственная компания даст им больший творческий контроль — а возможно и большую финансовую отдачу.

За прошедшие годы другие музыканты — включая The Beatles и Stones — создавали собственные звукозаписывающие компании, чаще всего, чтобы потешить эго. В случае Led Zeppelin создавалось впечатление, что и они тем самым решили раздуть свою значимость. На пресс-конференции они пели себе дифирамбы и ставили амбициозные цели. Тем не менее, Джимми отметил: